— Вот нам только тела, плывущего по воздуху, не хватало! — взвился Рудольфус. — Давай, бери ее под левую руку, а я под правую, чтобы издалека казалось, будто она просто идет с нами, — с этими словами он подхватил Маландру под правое плечо и поднял с земли.

Крауч подошел с другой стороны и неуклюже ухватил жертву за другую руку.

— Волшебники, называется! — недовольно проворчал он.

Вдвоем они поволокли ее прочь в сторону леса, а Белла и Рабастан шли следом, закрывая собой странную сцену.

— А чего она такая тяжелая? — ныл Барти. — С виду и не скажешь... Рудс, как ты таскал Беллу по всему замку? Она, наверное, еще больше весит.

Рудольфус ничего не ответил.

— Точно больше, — продолжал рассуждать Крауч. — Белла ведь выше…

Тут подруга не удержалась и пнула его сапогом под колено.

— Ау! — взвизгнул Крауч, бросил Маландру и запрыгал на одной ноге.

Рудольфус разразился такими ругательствами, часть из которых присутствующим прежде никогда не приходилось слышать.

— Рабас, держи ее! — гневно распорядился он. — А «девочки» пусть идут сзади!

Рабастан немедленно подчинился и заменил Крауча.

— Я волшебник, а не магл какой-нибудь, чтобы тяжести таскать! — обиженно оправдывался тот, хромая позади всех.

— Белла, заколдуй, пожалуйста, этому болтуну язык, иначе я ей-богу сломаю ему челюсть! — бросил Рудольфус через плечо, и Крауч сразу же заткнулся.

Братья быстро дотащили жертву до заранее выбранного места и небрежно кинули на траву лицом вниз, точно мешок с мусором.

— Ну что, давай, — Рудольфус вопрошающе посмотрел на Беллу.

— Что? Прямо так? — удивилась та. — Но она ведь без сознания.

— А тебе обязательно нужно, чтобы она была в сознании? — в свою очередь удивился Рудольфус.

— Как-то это уж совсем не по-человечески…

— А когда мы вчетвером отправлялись убивать одну тупоумную девчонку, это было по-человечески?! — с надрывом воскликнул Рудольфус, точно окатив всех холодной водой.

В глубине души друзья понимали, что планируемое ими преступление выглядит, мягко говоря, не слишком благородно, но вслух об этом не упоминали ни разу.

Белла бросила взгляд на беспомощное тело, в неестественной позе лежащее на траве. Как-то уж слишком против природы было убивать ее вот так, не удостоив даже последнего слова, последнего взгляда… Что может быть хуже, чем умереть, даже не зная, что ты умер!

— А можно ее как-нибудь разбудить? — уклончиво предложила Белла.

— Буди, — Рудольфус развел руками, и, отойдя в сторону, уселся на какой-то камень.

Белла приблизилась к Маландре и, осторожно поддев ее ногой, перевернула на спину. Из кармана гриффиндорки вывалилась волшебная палочка, которая тут же была отброшена далеко в сторону и потерялась в траве.

Лицо девушки запачкалось в земле, волосы растрепались, при этом в ее закрытых глазах со светлыми ресницами было что-то душераздирающе наивное.

«Вот так вот живет человек, а потом, раз, и нет его, — вдруг пронеслось у Беллы в голове. – А что потом? Она просто прекратит мыслить и чувствовать? Или будет существовать в каком-то ином мире и в иной форме?»

Эта философская мысль оказалась в тот момент слишком неподъемной для начинающего убийцы, и Белла решила ее отбросить, сосредоточившись на том, что считала неизбежным.

Тяжело вздохнув, она направила палочку Маландре в лицо и произнесла:

— Агуаменти!

Щедрая струя воды полилась на голову девушки, и та тут же зашевелилась, открыла глаза и, увидев над собой Беллу, потрясенно выдохнула:

— Ты?!!

Понимая, что жертва сейчас начнет неистово орать, Белла взмахнула палочкой, заставив девушку потерять дар речи.

Маландра беспомощно шевелила губами, не издавая ни звука, и в ее взгляде читалась откровенная паника. Она вскочила на ноги и стала судорожно шарить по карманам в поисках волшебной палочки.

Рудольфус, видимо, испугавшись, что жертва убежит, оставил свой камень и моментально оказался рядом, сделав знак Рабастану. Крауч тоже подоспел. Маландра оказалась окружена.

— Твой отец зашел слишком далеко, — мрачно и чуть ли не с сожалением проговорила Белла. — Он хотел перевернуть мир с ног на голову, а такое не остается безнаказанным… Ответь мне, Маландра Аллен, ты действительно считаешь, что маглов нужно уравнять в правах с волшебниками, впустить их в наш мир и дать им право голоса?

Рудольфус бросил на Беллу такой взгляд, словно она вдруг помешалась, и его это крайне удивляет. В глазах Крауча появился какой-то странный блеск, а у Рабастана на лице сохранялось выражение невинного страдальца.

— Отвечай! — рявкнула Белла, замахиваясь на Маландру волшебной палочкой, точно мечом.

Та находилась под действием заклинания, но даже будь это не так, наверное, все равно не выговорила бы ни слова, настолько она была перепугана.

— Ты согласна с тем, что делает твой отец?!

При слове «отец» девочка будто бы немного пришла в себя, и в ее глазах что-то отчаянно сверкнуло. На мгновение осмелев, она решительно кивнула.

— Что ж, — голос Беллы стал убийственно холодным. — А готова ли ты умереть за свои убеждения?

К этому Маландра была совершенно не готова. Ее глаза округлились до невообразимых размеров. Выбрав самое слабое звено в виде Рабастана, она всем телом бросилась на прорыв блокады. Жажда жизни придала этой щуплой девчонке сил. Каким-то чудом ей удалось оттолкнуть парня и побежать прочь. Но шансы ее все равно были невелики.

— Локомотор Мортис! — воскликнула Белла, и ноги Маландры точно срослись вместе.

Она кубарем полетела на землю.

Через секунду нападавшие настигли ее и вновь окружили. Падая, девушка в кровь разбила себе подбородок и теперь выглядела совсем удручающе. Ее глаза, полные слез и бессмысленной мольбы, метались, пытаясь найти сострадание хоть в ком-нибудь из мучителей.

— Какая же ты жалкая, — с отвращением проговорила Белла. — Ты сама не веришь в свои убеждения, иначе бы ты не боялась смерти, — с этими словами она подняла волшебную палочку.

— Стой! — Крауч вдруг резко изменился в лице, дернулся вперед и изо всех сил схватил ее за руку. — Не надо! Ты не можешь ее убить!

— Почему? — удивилась Белла, вырываясь.

— Что она такого сделала? Она еще совсем ребенок! Посмотри на нее!

— Какой еще ребенок?! — возмутилась Белла. — Ей столько же лет, сколько и мне!

— Всего-то семнадцать! — отчаянно возопил Крауч. — Она ничего в жизни не знает! Сама не ведает, что творит! Давай лучше убьем ее отца! Вот он это, и правда, заслужил!

— Она нас видела, Барти! Мы все равно не можем ее отпустить!

— Можем, можем! — задыхаясь, бормотал он. — Я изменю ей память!

Маландра лежала на земле и судорожно наблюдала за этой сценой, попутно предпринимая попытки уползти, пользуясь тем, что Лестрейнджи во все глаза пялятся на внезапно помешавшегося товарища.

Барти так сильно ухватился за руку Беллы, что прямо-таки на ней повис. Со стороны могло показаться, что он хочет встать перед ней на колени.

Рудольфус, который не знал, что ему предпринять в данной ситуации, попытался силой оттащить друга, но тот вцепился такой мертвой хваткой, что любая попытка сдвинуть его с места автоматически сдвигала и Беллу. Чуть не упав, она разозлилась и, схватив волшебную палочку свободной левой рукой, выпустила в лицо Краучу сноп красных искр. Барти вскрикнул от неожиданности и отпустил ее. Освободившись, девушка немедленно настигла Маландру, которая уже успела переместиться на несколько футов.

Беллу трясло. Барти здорово ее напугал. Дрожащей левой рукой она занесла палочку и произнесла:

— Ав-вада Кедавра!

Ничего не произошло. Маландра в ужасе вжалась в землю.

— Авада Кедавра! Авада Кедавра! — истерично кричала Белла, но, по-прежнему, без результата.

— Что у тебя? — подбежал Рудольфус.

Остальные двое стояли чуть поодаль. Крауч тер руками глаза. Рабастан периодически бросал на него обеспокоенные взгляды, но держался на расстоянии.