— А за что двадцатку-то? — тихо поинтересовался Младший, когда они покинули здание. На улице уже совсем стемнело, и дома по обеим сторонам Черной Аллеи выглядели немощными калеками, бессильно клонящимися к твердой надежной мостовой. Протяжно вопили коты где-то на крышах, печально и однообразно ворковали, сидя на коньках домов, голуби.

— Да мелочь, — хмыкнул Старший. — Обхаживал он как-то одну дамочку — из приличных, а не тех, что ошиваются в порту и на… ну, неважно. А та возьми да скажи, что желает настоящую морскую жемчужину. Что сказать? У Томми не было знакомых рыбаков и ныряльщиков — да сейчас, мягко говоря, и не сезон. В запасе оставался только я. Пришлось, конечно, немного подсуетиться и попотеть — зато наутро у него в кармане была, ну, может, и не самая крупная жемчужина в Городе, но уж точно одна из самых красивых. С этой дамочкой он, само собой, позднее расстался, но это было уже сильно потом. Что ты на меня так уставился?

— Ты же не ради денег это сделал, — после паузы сказал Младший. — Жемчужина не может стоить двадцать монет. И ничто не стоит риска попасться страже на неподготовленном — конечно, неподготовленном, за ночь-то! — ограблении. Тогда зачем? Зачем, Гаррет?

Под ногами хлюпали лужи и поскрипывала прогнившая солома, которой здесь, за неимением опилок, устилали улицы. Старший молчал, кривя губы.

— Томми — мой друг, — сказал он наконец. — Какой уж ни есть, но это Город, такие здесь знакомства. Но дружба — только она бесценна и вечна. А я не люблю ничего бесценного — это плохо для бизнеса. Поэтому лучше всего обменять вечную признательность на твердую валюту. Это избавляет нас обоих от неловкости и переводит отношения в сугубо деловые величины. Вот и все.

Младший покачал головой, но вместо того, чтобы продолжить разговор, сказал другое.

— Но теперь-то, после того, как мы скупили все необходимые стрелы в округе, мы можем отправляться домой?

Как-то легко у него на этот раз это вылетело — домой. Словно и не было всей жизни в том, далеком Городе, четыреста с лишним лет спустя, и не было его последнего задания, и погони по крышам, и Эрин…

Нет. Эрин, безусловно, была. И у нее все еще был крошечный, незаметный почти, но реальный шанс спастись.

Старший скорчил гримасу.

— Есть еще одно место, куда нам стоит зайти. Видишь ли, у меня пока что нет точного плана, как пойдут дела с этим лейтенантом Хагеном, поэтому придется подстраховаться и зайти еще к Дурнушке Бетти.

— Дурнушке… Бетти?

— Верно. Предугадывая твои дальнейшие вопросы: да, это женщина и да, ее так прозвали по определенной причине. Сам увидишь.

Ее лавка — а точнее, хижина — располагалась в таком незаметном месте, что Младший, даже зная о ее существовании едва не прошел мимо. Крытая камышом и листьями, обмазанная глиной и покрытая разведенной известью, она казалась небольшим холмиком растительной жизни, неведомо как выросшим на каменном теле Города.

— Травница? — догадался Младший, скрючиваясь чуть ли не в три погибели, чтобы пролезть в крошечную входную дверь.

— Именно. Пара-тройка правильных зелий и эликсиров не помешают.

Дурнушка Бетти — миниатюрная девушка с крупноватыми для своего сложения чертами лица — ему понравилась. Она привлекала, несмотря на физические недостатки, притягивала тихим, спокойным умением разбираться в разнообразных запросах, которыми ее немедленно, после краткого приветствия, засыпал Старший. Она двигалась плавно, полы длинного платья скользили над полом, поднимая пыль и терпкие травяные ароматы. В хижине царил полумрак, только неровным синеватым светом мерцали колонии фосфоресцирующих грибов на стенах и потолке. Любой живой огонь, конечно, был бы здесь, среди сушеных трав и спиртовых настоек, разрушительным.

Гаррет снова изменился. Он не отпускал панибратских шуточек, не травил скабрезных анекдотов, не ухмылялся над внешностью женщины. Он был любезен, профессионален, заинтересован — и, судя по всему, это было именно то, чего так не хватало Бетти. В всяком случае, скидка на целую гору пузырьков и фиалов вышла более чем значительная. В конце покупательского процесса она словно хотела что-то сказать Гаррету, или даже спросить о чем-то, но тот, словно уловив невысказанное, быстро и вежливо раскланялся. Бетти казалась опечаленной.

— Дай угадаю, — сказал Младший, когда они покинули мазанку. — Ты ей тоже когда-то помог, а может, от чего-то спас, и она до сих пор в тебя влюблена, но понимает, что у вас никогда ничего не выйдет. Так?

Гаррет пожал плечами.

— Судьба у меня такая, по всей вероятности. Спасать тех, кого спасать вовсе и не собирался. Случайно как-то вышло… Но разве ей это теперь объяснишь?

Младший поежился и неожиданно клюнул носом прямо на ходу.

— И что теперь? Какие наши планы? — спросил он, чтобы не заснуть окончательно. — Работаем этой ночью?

Гаррет искоса взглянул на него.

— Еще чего, потомок. Ты же едва на ногах стоишь, да и я, по правде говоря, немного подустал. Завалим всю операцию. Плюс мне нужно еще немного помозговать над тем, как все сделать чисто и умно. Нет, работать мы будем завтра. Сегодня — только спать.

— Спасибо, — вырвалось у Младшего. Гаррет поморщился.

— Не думай, что я забочусь о тебе, парень. Но толку от тебя сегодня, полудохлого от усталости, будет чуть. А значит, разумно будет чуть сдвинуть нашу акцию по времени. Его у нас предостаточно, не забыл?

Они скользили по окончательно опустевшим — не считать же редких угрюмых стражников! — улицам Города, в воздухе висела липкая холодная морось, заставляющая трепетать и фыркать смоляные факелы на стенах домов. Во внутренних дворах увлеченно брехали собаки, яркая, словно фонари Механистов, убывающая луна изумленно таращилась на разлегшуюся внизу темную с серебром землю.

— Нет, — пробормотал Младший, когда они уже приближались к уютной черной громаде дома Гаррета. — Конечно, не забыл.

Их снова ждали. На этот раз, для приличия, у входной двери, но зато это были Механисты, целых трое — под серыми накидками из плотной шерсти безошибочно угадывались зеленые с золотым одеяния.

— А мы становимся все более и более популярными, — усталым голосом сказал Гаррет. Младший его понимал — у него самого было чувство, что его целый день мололи мельничные жернова. Не спать полных тридцать шесть часов — это всегда имеет свои последствия. — Доброй ночи, парни! Заблудились? Подсказать дорогу?

— Отец Каррас, — скучным голосом сказал парень с незапоминающимся лицом, самый младший из всей троицы, — весьма недоволен, что вы до сих пор не добились заметных успехов, господа Гарри и Гаррет.

Младший кашлянул. Старший смерил гонца равнодушным взглядом.

— Для человека, который даже не платит нам за выполнение контракта, этот парень Каррас на удивление настырен, — сказал он задумчиво. — Передай ему, что беспокоиться не о чем, мы почти закончили подготовительный период. Ручаюсь, в самом скором времени он будет поражен, насколько успешно мы справились с его заданием.

— Мы сказали — вы услышали, — надменно сказал незапоминающийся. — А мы услышали ваши слова и непременно передадим их Отцу Каррасу, можете не сомневаться.

— Даже в мыслях не имел. Доброй ночи, уважаемые.

Часть 6

— Мне слегка не по себе, — негромко сказал Младший, шагая вслед за напарником сквозь трущобы Уэйсайда. День снова выдался туманным, присутствие на небе солнца подразумевалось, но ничем не подтверждалось. Темные громады домов вырастали вокруг, словно гигантские грибы, как будто они разом переместились в какой-то другой мир, пустынный и недружелюбный.

Старший даже с шага не сбился; бордовый шелк камзола на его спине остался безупречно гладким.

— Это погода на тебя так влияет? Или факт жизни в далеком прошлом, рядом с живой легендой? Нет, не подсказывай: все дело в том, что мы опять выперлись на улицу средь бела дня?

— Все вместе, — согласился Младший, непроизвольно морщась и дергая длинным носом. — Дьявольски непривычно. А еще эта одежда — где ты ее умудрился раздобыть, кстати? И, может, тот факт, что мы сейчас неспешно направляемся в самое логово местной стражи.