– Сколько прошли, не знаю. Но по моим прикидкам – все пятьдесят, – уверенно заявил Виктор.

– Нет, пятьдесят навряд ли, – медленно произнес Андрей, – от силы метров сорок.

Обратно двигались в том же порядке, только, пожалуй, чуть медленнее – да и куда им было торопиться теперь, когда исход приключения был совершенно очевиден: полная неудача.

Выбравшись на четвереньках из ниши, они снова приколотили к ней дубовый лист и завалили мебельной рухлядью, скрывая следы несанкционированного проникновения. Потом посмотрели друг на друга и разразились истерическим смехом, которому радостно вторило каменное эхо. Перепачканные с ног до головы землей, с перепутанными волосами и физиономиями в грязных разводах – они выглядели как жертвы катастрофы или стихийного бедствия. Отсмеявшись, Андрей вывел свою подземную гвардию в общий подвал, предупредил, чтобы вели себя тише воды ниже травы, и аккуратно запер железную дверь на два оборота.

Другого варианта, кроме как оставаться во дворце до утра, по возможности избегая встречи с охраной, у них не было. В кабинет, стараясь передвигаться как можно более бесшумно, они поднялись по черной лестнице. Слава Аллаху, Андрей уже давно позаботился обзавестись собственным ключом – просто сделал копию, после того как однажды забывчивая донельзя Марина Семеновна заставила его дожидаться у двери часа полтора. Вкупе с сегодняшним приключением я, получается, совсем уж аферистом по ключам становлюсь. Не забыть, завтра после обеда отыскать Сергея Михайловича и отдать ему… – думал Андрей, зажигая свет и включая чайник. Охраны из парка можно было не опасаться, следующий обход они предпримут часа через три, если вообще соизволят высунуть нос из теплой комнаты наружу. Но шторы на всякий случай он всё-таки задернул. Виктор тотчас направился в туалет отмываться. Агриппина заставила Андрея отвернуться и переоделась, засунув сверток с грязным костюмом в пакет. Вернулся Виктор, и теперь уже девушка отправилась приводить себя в порядок. Потом настала очередь Андрея.

Горячий крепкий чай вернул участникам концессии бодрое настроение. Андрей склонился над картой, ногтём отчеркнул, куда удалось сегодня добраться, и где именно притаилась чёртова развязка, поставившая жирный крест на его сумасбродной затее, – развязка-тупик, земляная стена, финита ля комедиа.

Потом они пили чай с обнаруженными в столе у Ольги Олеговны сушками и лениво переговаривались, дожидаясь рассвета.

– Да уж, Андреас, кладоискатели мы аховые… – бубнил Витя, жуя иссохшую сушку.

– Только не говорите, что «женщина на корабле» – к неудаче, – просила Агриппина, на свою голову просила.

Андрей, хоть и устал, хоть спать хотел до невозможности, однако шанса поёрничать никак не мог упустить:

– Вот! Истина глаголет. Устами масс-медиа, как водится.

– Ох, говорят же моряки, что женщина на корабле – к несчастью, – мрачно поддержал его Виктор. – Моряки люди бывалые, зазря врать не станут.

– Да ну вас обоих, достали! – махнула рукой Агриппина, а сама улыбалась им – улыбалась Андрею своему, да и Виктору этому…

И, несмотря на усталость, несмотря на все неудобства, несмотря на полное фиаско их подземного дебюта, на душе у них было так легко и радостно, как бывает только в молодые годы, когда всё ещё впереди, а цветастая канва жизни полна приятных событий и неожиданных поворотов судьбы.