— Прекрасно, — Тамрин улыбнулся. — Рад, что мы с вами понимаем друг друга, Фионелла.
На другой день Тамрину стало не до загадок прошлого. Прайм-канселиор испросил личной аудиенции у Его Императорского Величества; отец призвал Тамрина. Приглашение застало кронпринца врасплох; Тамрин завтракал в обществе Реджинии, когда появился слуга. Император назначил встречу с Темпленом на полдень, и Тамрин не мог дождаться, когда настанет время. Все указывало на то, что прайм-канселиор наконец-то решил раскрыть карты. Очевидно, его встречи с послом Тэраути только теперь дали результат, на который рассчитывал Темплен. К досаде прайм-канселиора, он все еще не мог принимать столь важные решения, не заручившись согласием самого Императора. Очевидно, изменно за этим Темплен и хотел встретиться с отцом. Тамрин догадывался: прайм-канселиор думает, что убедить Императора будет несложно. Нелюбовь Велизара III к радикальным мерам была широко известна, и едва закончившаяся ивирская кампания, прошедшая далеко не столь безупречно, как планировало имперское командование, должна была лишь преумножить осторожность Императора. Предложение агинаррийцев о созыве конференции могло стать удобной возможностью для Велизара вновь переложить бремя решений на других, очевидно, на это и рассчитывает Орас Темплен. И он имеет шансы преуспеть. Запись, добытая секретной службой, рассердила Императора, но Тамрин помнил, как уклончив был отец. Минувшие дни он не заводил разговора о случившемся, и Тамрин терялся в догадках, к чему пришел Император за это время. Не решил ли он, что согласиться с Темпленом будет удобнее? Но главное — чего, все же, добивается прайм-канселиор?
Встреча была назначена в рабочем кабинете самого Императора. Посреди просторной комнаты возвышался длинный стол, за которым могла разместиться дюжина человек, но сегодня их было только трое: сам Велизар Третий, его сын и глава правительства. Темплен выглядел, как обычно, непроницаемо. Догадаться, что у него на уме, было невозможно. Тамрин также натянул на лицо маску полной бесстрастности, и надеялся, что отец не выдаст лишнего. Если прайм-канселиор догадается, что Императору и кронпринцу известно о его планах, это наведет его на подозрения. И заподозрит он, почти наверняка, Девелана, а подставить столь ценного шпиона Тамрин очень не хотел.
Сам Велизар III занял место во главе стола, Тамрин уселся по правую руку от него. Орас Темплен облюбовал себе кресло слева. Кронпринц изучал неподвижное лицо главы правительства, пытаясь увидеть хоть что-то. Хотя бы досаду. Должен же Темплен злиться из-за того, что его планы остаются неосуществимыми без одобрения Императора? Но о чем бы ни думал прайм-канселиор, это никак не отражалось на его внешности. Н-да, скрывать свое настроение Темплен умел лучше, чем Император, да и чем Тамрин тоже. Каменная статуя показалась бы более эмоциональной.
— Итак, — заговорил Велизар III, после того, как Темплен, поклонившись и произнеся положенное привестсвие, занял кресло. — Вы хотели поговорить, прайм-канселиор. Я удовлетворил вашу просьбу. Что вы намерены обсудить?
— Ваше Величество, в настоящее время для Империи основными являются вопросы внешней политики, — Темплен предпочел начать издалека. — Несмотря на успешное окончание ивирской кампании, в мире сохраняется определенная напряженность, и мы должны предпринимать все необходимые меры, чтобы не допустить ее разрастания. Я надеюсь, вы согласны с тем, что новый вооруженный конфликт крайне нежелателен для Ксаль-Риума…
Тамрин смотрел на прайм-канселиора, скрывая раздражение. Только теперь он начал понимать, что чувствовал Дэвиан. Пустопорожняя болтовня действительно выводила из себя.
«Этак я сам скоро стану рассуждать, как вояка вроде кузена», — подумал он. Но факт оставался фактом: выслушивать все, что Темплен нагородит, прежде чем перейдет к делу, ему совершенно не хотелось, и кронпринц решился нарушить каноны дипломатии.
— Очевидно, вы имеете в виду Тэй Анг, — вмешался он, чего, конечно, был делать не должен. Разговор велся между Императором и главой Сената, голос кронпринца здесь ничего не значил.
По крайней мере, прервать красноречие Темплена ему удалось.
— Да, Ваше Высочество, — Орас Темплен кивнул. — В настоящий момент этот архипелаг является средоточием напряженности. Ксаль-Риум должен вмешаться, чтобы взять ситуацию под контроль, пока все не зашло слишком далеко.
— Я не считаю, что это так важно для нас, — заметил Император. — Свары между северянами и восточниками — их личное дело. Не вижу причин, по которым в это должен вмешиваться Ксаль-Риум. Да и вы, прайм-канселиор, не так давно рассуждали о том же, если память мне не изменяет.
— Ваше Величество, вы совершенно правы, — склонил голову прайм-канселиор.
— Тогда о чем речь? — сухо осведомился Велизар.
Темплен кашлянул.
— Вмешательство в возможный конфликт между Сегунатом и Коалицией, конечно же, не в наших интересах, — сказал он. — Но помочь тем и другим избежать конфликта — иное дело, Ваше Величество. Фактически, ни северяне, ни восточники воевать не хотят. Агинаррийцы не забыли, что прошлая Северная Война закончилась их поражением. В Коалиции, в свою очередь, помнят, каких потерь это им стоило. Они предпочли бы разрешить разногласия политическими методами, но события набирают обороты. У политиков свое мнение, но у военных с обеих сторон — собственное; увы, хватает и горячих голов, жаждущих решить все силой. Если ничего не предпринимать, скоро события могут выйти из-под контроля.
— Там что вы предлагаете? — спросил Император.
— Мне кажется, Ваше Величество, есть решение, которое поможет избежать конфликта. Я, как вам известно, в последнее время провел несколько встреч с агинаррийским послом. На последней Одзен Тэраути выдвинул предложение собрать коференцию по вопросу Тэй Анг, где встретятся делегации Агинарры, Восточной Коалиции и Ксаль-Риума для обсуждения статуса архипелага.
— Иными словами, — снова вмешался Тамрин, — агинаррийцы хотят заставить всех признать их власть над Ангом законной?
— Кхм… — кашлянул Темплен. — Можно сказать и так, Ваше Высочество.
— Но вы упомянули про Ксаль-Риум, Коалицию и Агинарру, — Тамрин добавил в голос толику иронии. — Таково предложение Тэраути, и про делегацию от самого Тэй Анга он не говорил, я верно вас понимаю, господин прайм-канселиор? Северяне не намерены оставить право голоса жителям островов, судьбу которых они предлагают решать на конференции.
— Ваше Высочество, вопрос относительно участиля делегации от Тэй Анга… очень спорен, — заметил Темплен. — Суть в том, что в настоящее время ни на одном из пяти островов не существует правительства, которое всеми прочими державами было бы признано легитимным. Про единое правительство всего архиперала я и не говорю. К примеру, мы не признаем Военное Правительство Чрезвычайного Периода на Тэй Дженге. Агинаррийцы, в свою очередь, не признают Дженгский Фронт Свободы, который, к тому же, фактически разгромлен…
— Ими же и разгромлен, — усмехнулся Тамрин.
— Иными словами, — Орас Темплен предпочел проигнорировать его выпад, — участие представителей Тэй Анга только все усложнило бы. Вернее, присутствие делегации Анга сделало бы переговоры заведомо невозможными.
— И что вы думаете о предложении агинаррийцев, прайм-канселиор? — спросил Император Велизар.
— Ваше Величество, эта идея кажется мне весьма здравой. Созыв конференции позволит решить вопрос с Ангом без применения силы, и хотя бы временно снизит напряженность на северо-востоке.
— В теории — да, — сказал Тамрин. — Но что будет на практике? Напомню вам, господин Темплен, что три года назад, когда северяне заняли Тэй Луан, они выступали с похожими предложениями. Мы согласились, и что это дало? Ничего! Луан по-прежнему за ними, а прочие острова Анга получили жалкие три года отсрочки.
— Не могу не согласиться с моим сыном, — кивнул Император. — Все, что произошло в тридцать пятом году, повторяется и теперь. Несомненно, сама идея с этой так называемой «конференцией» затеяна северянами с единственной целью: потянуть время. Боюсь, Тамрин прав и в другом: все повторится вновь. Агинаррийцы продолжат ссорить между собой державы Восточной Коалиции, и встреча обернется багаланом, — Велизар III редко позволял себе столь резкие высказывания. Тамрин понял, что отец по-настоящему зол, но на кого: на северян или на Ораса Темплена?