Керри Вон 

 Голоса Драконов

Глава 1

Родители ее за это прибьют.

Кей Уайетт ухватилась покрепче, просунув кулак глубже в расщелину. Корочка на костяшке пальца сорвалась, и ранка стала кровоточить. Боль от нее была не хуже, чем от любой из других ссадин, которые она получила, цепляясь за груду выветренных валунов, пока медленно взбиралась вверх, опираясь лишь на руки и ноги. Скалолазание в одиночку в отдалённом районе? Да, родители бы её убили.

Как будто это само по себе не было достаточно опасным, так она ещё и лазила прямо на границе с Драконом. Не то чтобы она смотрела на это так же. Она была уверена, что здесь её никто не заметит; местность была совершенно безлюдной. Никаких тропинок для джипов, никаких путешественников или палаток — никто не приходил сюда. Неплохое место, чтобы уйти, когда не хочешь быть найденной. И она действительно не хотела, чтобы её сейчас нашли. Ей нужно было подумать, что сказать Джону по возвращении домой. Он пригласил её на свидание, и она должна была бы радоваться. Любая бы на её месте обрадовалась. Но Кей хотела все обдумать.

Драконы не подлетали близко к границе, а если и подлетали, то всё равно были настолько далеко, что их можно было принять за пятнышки, парящие в глубине своей территории. Она была в безопасности.

Девушка нашла это место, изучая топографические карты и размышляя о крутых холмах вдоль реки. Кей поднималась на все открытые для доступа обрывы скал, сплавлялась по местным рекам, ходила в походы. Она выросла здесь. Но ей хотелось чего-то нового. Ей хотелось выбраться самостоятельно. Ей хотелось сделать что-нибудь.

Летом они с Джоном после заката ходили на каяках по Серебряной реке, к югу от города. На реке под полной луной было удивительно, но родители поймали ее, когда она приехала домой в полночь с мокрым каяком, и устроили разнос о том, как опасно это было, что она могла пострадать, и много чего еще. Затем был случай, когда она забралась на стену общественного центра, только чтобы посмотреть, сможет ли. Ей бы все сошло с рук, если бы ее не обнаружил менеджер.

Кей спрятала свои снасти в джипе накануне ночью, чтобы родители не задавали вопросов, ушла из дома после завтрака и не сказала им, куда направлялась. Спланированное восстание. Неважно, что первое правило любого активного отдыха гласило: сообщить кому-нибудь, куда ты идешь. Она решила, что просто не хотела. А что, если что-то случится? Если она умудрится упасть и сломать что-нибудь? Она могла себе представить шумиху, когда ее объявят пропавшей — когда выяснится, где именно она пропала. Поиски здесь могут стать причиной международного инцидента. Из-за нее действительно может начаться война, если она упадет и ее придется спасать. Отличный стимул не падать.

Но она была уверена, что с ней ничего не случится. Она залезала и на более сложные горы, чем эта. Даже без снаряжения. Она не делала ничего того, что не делала тысячу раз раньше. Изменилась только обстановка.

И ничего с ней не случится, потому что с ней никогда не случалось ничего, кроме наказаний. Как заявила Кей родителям после ночного инцидента с каяком, по крайней мере, она не баловалась наркотиками. Ее отец, шериф округа, шутку не оценил.

Ирония состояла в том, что ее родителям полагалось защищать границу. Ее папа был полицейским, а мать - помощником директора в Федеральном Бюро Пограничной Охраны. Они не охраняли границу от драконов - для этого были военные. Вместо этого им полагалось не пускать туда людей, будь то искатели приключений, закоренелые романтики, жаждущие увидеть драконов и считающие, что могут проскользнуть через границу, или подстрекатели войны, которые хотели подобраться поближе, чтобы поохотиться на драконов. Правительство всерьез взялось за защиту границы.

В общем, если родители узнают об этом, то убьют ее по большему количеству причин, чем она могла насчитать.

Балансируя на цыпочках, Кей нашла опору левой рукой. Напрягая суставы, она подалась еще на несколько дюймов вверх по скале. Затем еще чуть-чуть. Ее руки были сухими от известняка, потрескавшимися и окровавленными. Губы обветрились. Солнце пекло не по сезону, и она вся вспотела. Но это, правда, было счастьем. Только ее тело и скала, только пение птиц, и льющаяся по склону водопадом вода.

Еще несколько дюймов, и она распласталась на скале в поисках следующего выступа. Потом еще немного, и она висит на кончиках пальцев. Взгляд вверх - скала была сплошной гранитной стеной, простирающейся перед ней в вечность. Дюйм за дюймом, именно так учил ее отец. Ты ничего не можешь делать, кроме как беспокоится о нескольких дюймах прямо перед собой. Так она и сделала, спокойно дыша и продвигаясь вверх, пока внезапно, скала не исчезла, а она оказалась на вершине, глядя вниз со склона. Она это сделала и ничего себе не сломала.

После отдыха и большого количества воды, Кей сменила обувь для подъема на походные ботинки и направилась вниз по скале легким путем, по другой стороне склона, поросшего лесом, скатываясь по грязи и старым сосновым иглам от одного дерева к другому. Ей потребовался час, чтобы взобраться наверх и всего десять минут, чтобы слететь вниз, туда, где край ручья обрисовывала галька. Она собиралась пойти по ручью на юг, а затем, пока никто не заметил, двинуться к началу тропы, где она припарковала свой Джип.

Она остановилась у Пограничной Реки — пара метров в ширину и несколько метров в глубину — чтобы помыть руки в ледяной воде. В ее коллекции появились новые волдыри и мозоли, а журчащая вода снимала боль. Долгое мгновение она балансировала на камнях, позволяя рукам остыть и наслаждаясь спокойствием.

Девушка была так осторожна все остальное время, что никак не ожидала, что ее нога соскользнет, когда она соберется встать. На камне, должно быть, было мокрое место, или она встала на хрупкую часть валуна — гравий вместо камня, и он соскользнул, вместо того, чтобы удержать ее ногу. Визжа, Кей свалилась в ручей.

Холодная вода шокировала ее потное, перегретое тело, и сначала она могла только замереть, оцепенеть и бормотать, надеясь удержать голову на поверхности. Поток нес ее. Эти горные ручьи всегда были глубже и быстрее, чем казались на первый взгляд, вода тащила ее и швыряла о камни. Когда она, наконец, начала барахтаться, изо всех сил пытаясь найти что-нибудь — что угодно, за что можно было зацепиться, — то ничего не нашла. Ее руки продолжали соскальзывать с мшистых камней или поднимать брызги. Она всегда считала глупостью мысль о том, что кто-то может утонуть в одном из таких ручьев, когда они могли просто опустить ноги и встать. Но, как оказалось, у нее не получилось нащупать ногами дно. Поток продолжал тащить ее, вертеть и накрывать с головой. Она и так уже устала от подъема, так теперь еще и это.

Когда что-то схватило ее, она уцепилась за него. «Бревно, какая-то ветка, попавшая в ручей» подумала она. Но ее руки обхватили не мокрую кору или растение. То, за что она схватилась, было гладким, почти как пластмасса, но теплым и упругим. И оно двигалось. Оно обвилось вокруг нее и вытащило. Вода застилала глаза; она не могла видеть. Мир, казалось, перевернулся.

Затем ее вынесло на сушу. Она лежала на твердой, песчаной земле и вдыхала запах грязи. Кей закашлялась, высвобождая легкие от воды. Сгорбившись и учась снова дышать, девушка осмотрелась и поняла, что очутилась на северной стороне ручья. По другую сторону границы.