— Не беспокойся! Нас абсолютно с земли не видно. Мы на невидимом режиме. Вмешиваться в эволюционный порядок не имеем права. Сами до всего должны дойти. Уф! Интересное, однако, должно быть побоище. Жаль, не подумали, и не прихватили с собой бочонок ледяного эля с орешками, — дал свой комментарий Анисий.
А тем временем, от восточного войска отделилась группа парламентариев на огромных лошадях и с белыми флагами. Группа это за несколько минут преодолела поле и очутилась рядом с большим шатром дикингов. И минуты не прошло, как на них набросились со всех сторон и беспощадно забили палками.
— Вот-вот начнётся! — пропищал женский голосок.
— Как думаешь, в каком гравитоне сидит баба-гид? — спросил Анисий.
— Понятия не имею! — отвечал Тимофей, которому было совсем не до этой бабы.
Меж тем, восточное войско отреагировало на этот чудовищно-подлый поступок громоподобным рокотом. Командиры встали по местам. Из середины волной пришёл приказ начинать. Первые шеренги медленно тронулись. В западном лагере, также все построились, и начали лупить по своим щитам, мечами. При этом громко крича, что-то похожее на: Абдур лукат, пиал пархат, абдур лукат, пиал пархат!
— Пытаются ввести себя в транс перед боем с помощью ритма. А кричат: Я не свой, я божий! — прокомментировала, а заодно и перевела девушка гид.
На середине поля вся эта огромная биомасса подобно единому живому организму остановилась. Через полминуты, сквозь её ряды в четырёх местах, вырвалась конница и галопом устремилась на западных. Подпустив конницу поближе, по ней открыли огонь из луков. Теряя множество наездников, конница упрямо рвалась вперёд. За конницей вперёд с диким воплем рванула и пехота. Трубадуры пронзительно за дудели в свои трубы. Подскочив к дикингам вплотную, конница нарвалась на поднятый частокол из заострённых брёвен. Несчастные лошадки на всём скаку натыкались на копья, после чего с дикой силой падали увлекая за собой своих наездников. А дикинги, тем временем, из-за частокола, начали забрасывать конницу камнями, стрелами и копьями. Пехота была ещё далеко и конница с позором отступила. Эхом прокатился победный клич западных, над полем. Однако радоваться было ещё рано. Подходила пехота. На расстоянии полёта стрелы, пехота перегруппировалась. Вперёд вышли витязи с тяжёлыми щитами. По два ряда защиты из щитов поставили в первый ряд, щитами же накрылись и сверху. Таким строем, прикрываясь лучниками, этот дракон медленно и сурово пополз на противника. Противник запустил рой стрел, так, что на минуту перестало видно звезду — источник света. Не помогло. Стрелы соскальзывали, попадая в щиты, или просто впивались в них, не причиняя никакого урона. Настала очередь восточных, запустить свои стрелы. Из-за панцирного дракона, одновременно вырвались десятки тысяч стрел. Судя по всему, на земле стало темно, как ночью. Во время обстрела, воспользовавшись тем, что противник укрывается, деструкты разогнались и клином вошли в первое укрепление дикингов. Началась рукопашная. Началась самая, что ни на есть, настоящая рубка. По первой, всё смешалось, и было совсем не понятно, где те, а где эти. Но примерно через полчаса, весь фронт вытянулся в одну большую линию. Стало очевидно, что восточная империя крепко давит оборонявшихся. Однако приглядевшись, Тимофей и Анисий, всё чаще стали наблюдать, одну и туже, тактику, правда, в разных вариациях. Дело вот в чём: в первых рядах дикингов, самые передовые войны имели оружие лишь в двух руках, в то время как две другие были свободны. В отличие от дикингов, деструкты были тяжело и по полному вооружены. То есть, помимо брони, имели занятыми, все четыре руки. Вот, как оказалось, для чего были нужны две свободные руки. Свободными двумя руками, дикинги, хватали противника, вырывали у того щиты или оружие, а затем, через себя разворотом забрасывали назад. При этом тут же поворачиваясь спиной к заброшенному, и повторяли данное действо уже со следующим нападавшим. Тому, которого забросили в тыл, приходилось не сладко. На него дикинги накидывались толпой, словно голодные волки на зайчонка. Естественно коля при этом штыками, копьями, награждая ударами дубинами и топорами, сеча доспехи и плоть, увесистыми мечами. Одним словом, в доли секунды, рубили на фарш. Не успевали порубить одного, как первый ряд подкидывал другого, и снова замыкал цепь. Далее тот же приём использовался иногда и над группами. Для этого, двумя клиньями пробивались вперёд два отряда штурмовиков, а затем метра через четыре-пять, воссоединялись. Тем самым в кольцо окружения бралось по нескольку деструктов, а иногда и нескольку десятков. С этими окольцованными группами происходило в точности, всё то же самое, что и с одиночками закинутыми назад. Их попросту разрубали на филейные части. Были и ещё более коварные способы закинуть врага в тыл. Из третьего и второго ряда, неожиданно вылетали длинные палки с острыми металлическими крюками на конце. Крюками этими зацепляли понравившегося деструкта. Первый ряд вежливо расступался, уступая дорогу, и беднягу пойманного на крючок, сквозь образовавшееся окно, яростно тащили на убой. После чего, окно естественно захлопывалось. Такая манера ведения боя определённо приносила плоды. Никто из восточных не рвался в первые ряды, так как определённо не желал участи погибших товарищей. Стоит отметить, что первые ряды западных, и без этих весёлых приёмчиков, бились гораздо более отважно и самозабвенно. Нередки были случаи самопожертвования в рядах дикингов, в то время как деструкты больше внимания и сил отдавали защите.
— Вот вам наглядный пример того, какая разница, между воюющими за идею и воюющими за деньги или из-под палки. Недаром, военный девиз дикингов звучит так: «Не враг непобедим, а ты не победил!», «Лихость без хитрости — хуже дурости!». А на щитах у них у всех написано одно: «Лучше помереть в поле, чем в бабьем подоле!» — напомнила о себе девушка гид, таким вот образом.
Никому не было никакого дела до неё высказываний. На них попросту не обратили никакого внимания, даже скорее их попросту не услышали. У Тимофея и Анисия сердца на тот момент отбивали боевой марш. Прилив адреналина и тестостерона в кровь разбавлялся заинтересованностью и азартом. Оно и понятно. Ведь внизу, в каких-то ста метрах, протекала настоящая битва, в которой реками лилась кровь. Не по телевизору, не на картинках в книжке, не из уст рассказчика, а прямо вот тут, в реальности.
Прошло несколько часов боя, а обстановка оставалась прежней. Бой шёл уже определённо по трупам павших. На место выбывших, из бесконечного войска восточных, тут же палками подгонялись свежие. Не оставались без подкрепления и западные силы. То и дело, каждые пять минут, к берегу приставал плот или лодка с пополнением. Однако численное преимущество дало о себе знать. Где-то после обеда, деструкты потеснили дикингов к берегу реки. Вот тут и стали очевидными, те самые горы мусора и награждения из брёвен и камней. Точнее стало понятным их предназначение. Они попросту послужили дикингам тыловой опорой. С помощью их, дикинги не сыпались в реку. Но и это было не всё. Те, кого давка в первую очередь прижала к заграждениям, вскарабкивались на них. Таким образом, уже с возвышенности, было гораздо удобней метать камни из пращи, швырять прицельно копья, и запускать стрелы. Наступил переломный момент. Казалось биомасса противника вот-вот возьмёт, да опрокинет, оставшееся малочисленное войско в реку. Некоторых, к слову уже и опрокинули. Выяснилось следующее: безупречными пловцами оказался этот народ. Несмотря на металлические доспехи, каждый отдельно взятый дикинг, попав в воду, не терялся и не шёл на дно подобно топору, а начинал грести всеми четырьмя руками, словно вёслами, после чего опять упрямо вылезал на берег.
— Чего же они арьергард свой, с высот, не задействуют? Чего ждут? — кусая кулак, процедил Тимофей.
— Я почём знаю! — напряжённо отвечал Анисий, даже на Тимофея не посмотрев.
Только Тимофей спросил, а Анисий ответил, как снизу, с земли начал поступать ответ. Вдалеке по правому флангу восточных, на горизонте возникло пыльно пятно. По мере приближения, пятно это стало разрастаться и увеличиваться в объёме. На земле фланговые восточных тревожно загудели в свои рожки. Когда пылевое облако приблизилось достаточно, что бы его можно было разглядеть с высоты, вот что увиделось. В авангарде конницы находились несколько сотен вооружённых до зубов всадников, но за ними, на конях верхом были женщины, подростки, или совсем уж дети. Все эти женщины и подростки, держали под уздцы ещё по три четыре лошади. Наездниками, которых были куклы и пугало. Сварганены эти куклы были весьма добротно. В деревянных руках имелись копья и игрушечные мечи. Головы были раскрашены в цвет кожи, с нарисованными глазами, носом и ртом. Доспехи пугалам заменяли листы фанеры, покрашенные в металлический цвет. Но только всё это было видно с высоты, а в пыли от скачки, да за спинами настоящих богатырей, перед восточными предстала многочисленная конница противника. В толпе эхом прокатился рокот. Сам бой немного приутих. Лишь отдельные передовые отряды, ослеплённые яростью боя, продолжали месить друг дружку.