— Что ты делаешь? — спрашиваю я. — Съезжай с магистрали!

— Я везу нас домой. Теперь ты закроешь рот? — взрывается он. — Ты сводишь меня с ума своим постоянным нытьем!

От крика он сильно закашливается, и машину ведет в сторону.

— Осторожно! — шиплю я, потея, словно бешеная.

— Заткнись! Просто заткнись, ладно? Если ты сможешь закрыть свой рот хотя бы на десять минут, мы доберемся до дома целыми и невредимыми, и я избавлюсь от этого гребаного кашля, — рычит он сквозь приступы.

— Ладно, — отвечаю я, и отворачиваюсь к окну.

Огни проносятся быстрее с каждой милей, оставшейся позади, машины мелькают с такой скоростью, будто их и не было. Я пытаюсь сосредоточиться на своем дыхании, стараюсь успокоиться, чтобы подумать о рациональном решении проблемы. А проблема в его жутком кашле и невыносимо дрянном характере. Я пытаюсь игнорировать тот факт, что машина до сих пор набирает скорость, и что его кашель не утихает, даже если он сказал, что так будет, если мы перестанем разговаривать. Спустя несколько минут вихляние машины по трассе становится таким бесконтрольным, что я поворачиваю голову, чтобы выяснить, могу ли я помочь.

И от того, что я вижу, у меня останавливается сердце.

Глаза Филиппа открываются и закрываются.

Его тело обмякает, руки повисают на руле, и машина уже переезжает с одной полосы на другую.

— Нет! — визжу я, хватая руль изо всех сил, что могу в себе найти, пытаясь вовремя ее выровнять.

Но траектория машины слишком искажена, и, когда я поворачиваю руль, она начинает вращаться.

Заднюю часть ведет влево, и машина врезается в ограждение. Двигающийся за нами автомобиль ударяется в наш так сильно, что мы подлетаем в воздух.

В этот момент меня отбрасывает на сидение, и голова врезается в стекло, взрываясь болью. Перед глазами все расплывается, пока машина делает кульбит над дорогой. Меня качает слева направо, затем вверх и вниз, так как ремень безопасности немного помогает удержать мое тело. Я закрываю руками лицо в попытке защититься, когда машина переворачивается еще и еще.

Когда она останавливается, я вишу головой вниз, чувствуя силу притяжения всем телом. Мои легкие вот-вот взорвутся от стиснутого внутри воздуха. Мой разум покидает тело, и я на несколько секунд теряю сознание, периодически приходя в себя. Кровь стекает по носу, не давая отключиться. Руки немеют, и стопы опухли, но где-то внутри себя нахожу мужество сдвинуться. Приподнимаю ремень безопасности и отстегиваюсь. Падаю всем телом на крышу машины, которая теперь внизу, при этом ударяясь ребрами. Я вою от боли, но замолкаю, потому что мне не хватает воздуха. Моргаю, чтобы увидеть хоть что-то и осмотреться. Филипп висит рядом со мной, его тело безжизненное и вялое. А затем я замечаю дым.

— Филипп, — шепчу я, — Филипп, проснись. — В горле горит и мышцы болят, когда я пытаюсь освободить его. Но всполоха огня достаточно, чтобы я прекратила двигаться в его направлении. Пламя поглощает машину, и к тому времени, как я выскальзываю из нее, огонь добирается до металла.

Я отползаю дальше, надеясь подняться и добраться до машины со стороны Филиппа, но, когда пытаюсь встать, ноги не слушаются. Автомобили вокруг нас останавливаются, пока я пытаюсь убраться подальше от машины. Запах бензина заполняет мой нос и превращается в адреналин, заставляющий меня двигаться дальше.

Когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на машину, пламя полностью поглощает ее.

В ушах звенит, а глаза слезятся от боли.

Мой муж там, и несмотря на мои попытки, я не смогу добраться туда вовремя.

Он горит заживо.

— Нет! — выкрикиваю я, но затем закашливаюсь, потому что не в силах вынести боль. Здесь очень жарко, и все болит.

Когда я осматриваюсь по сторонам, кто-то приближается ко мне. Один из людей из тех машин, что остановились. Картина перед глазами снова расплывается, и моя энергия быстро иссякает. Даже когда я пытаюсь поднять руки, они не слушаются меня, и я лежу безжизненно на холодном асфальте, ожидая, когда закончится эта пытка.

Я слышу, как кто-то подходит и останавливается передо мной. Я отдаю последнюю унцию своей силы, чтобы посмотреть в глаза того, кто вытащит меня отсюда.

Он не кто иной, как парень с вечеринки.

Но в его глазах нет ни капли милосердия.

Глава 2

ФЕНИКС  

За несколько минут до…

В момент, когда они садятся в автомобиль, я спешно покидаю здание через запасной выход и бегу к своей машине. Я бы остановил ее, чтобы она не поехала с ним, если бы вокруг не было так людно. Все равно, какого хера они уезжают? Он должен был упасть на пол или в гребаном туалете, а не садиться за руль долбаной машины. Я прыгаю в свою Ауди A8, завожу двигатель и вылетаю с парковки. Сидя у них на хвосте, я убеждаюсь, что они не видят меня, пока направляются к магистрали. Интересно, что он собирается делать, ведь он не уедет далеко. Сомневаюсь, что они вообще доберутся домой. Цепная реакция уже запущена, и, как только он отключится, машина выйдет из-под контроля. Я уже вижу, как это случится через несколько миль. Их ничто не спасет.

Очень жаль, что ей пришлось сесть в машину вместе с ним, но я не могу изменить прошлое. Мне не нравятся ненужные потери, но, если это случается, так тому и быть.

Я наблюдаю, как машину сначала водит из стороны в сторону, а затем она начинает крутиться. Она ударяется об ограждение, и я замедляю ход, когда она взмывает ввысь над асфальтовой дорогой, вращаясь на лету. Как только машина останавливается, металл тут же воспламеняется.

Я останавливаю свою Ауди недалеко от места происшествия. Другие автомобили замедляются вокруг нас, но я первый блокирую дорогу. Огонь трещит, когда я выхожу из машины, и смотрю на место катастрофы. Все должно было закончиться не так, но, по крайней мере, я могу быть уверен, что он мертв.

Я подхожу к обломкам, из-под которых девушка, едва в сознании, пытается выкарабкаться. Звуки вырываются из ее рта, пока она ползет в мою сторону. Она поднимает голову, чтобы взглянуть на меня прежде, чем упасть на землю. Вскидываю подбородок, чтобы посмотреть на нее, и, ныряя рукой в карман, выуживаю телефон и набираю номер.

— Сделано.

Тут же захлопываю телефон и опускаюсь на колени. Машинально тянусь ладонью к ее лицу, убирая грязь и почерневшие волосы. Она прекрасна. Красивая, обездоленная, сломленная.

Я не собирался вовлекать ее в это, но, кажется, так ей было предначертано.

Если связываете себя с человеком, подобным ее мужу, у вас будут неприятности.

Какая-то часть меня застигнута врасплох, пока я смотрю, как она медленно умирает на холодной твердой земле. Мое сердце, которое никогда не бьется для кого-то, тянет внутри по какой-то причине, и я не могу стряхнуть это с себя. Я не должен ничего чувствовать: ни сожаления, ни вины, ни жалости, ни злости… ничего. Но эта женщина…

Вздыхая, я поднимаю безвольное тело и уношу подальше от машины, которую почти поглотило пламя. Несу в сторону от дороги и любопытных дорожных зевак.

— Вот теперь я добрый, — произношу я, когда кладу ее возле кустов, где будет безопасно. — Обычно я так не поступаю, но для тебя сделаю исключение. Единожды. — Знаю, что разговариваю с человеком в отключке, но мне плевать. Достаю телефон еще раз и набираю номер:

— Я бы хотел сообщить об автокатастрофе.

ВАНЕССА  

Свет, падающий на меня, ослепляет. Моргаю пару раз, задаваясь вопросом: тот ли это тоннель, о котором говорят, и попаду ли я сейчас на небеса? Будут ли они выглядеть как место из моих снов? Пальмовые деревья, белые песочные пляжи, обжигающее солнце, бесконечный океан, и все мужчины в мире у моих ног в дюйме от того, чтобы прикоснуться к моей коже… Я не помню, как уснула. Мое тело просто не двигалось, а теперь… теперь я чувствую, будто лечу. Лечу по воздуху, дрейфую по безграничному потоку подсознания. Я не уверена, где нахожусь, но в этом ничего страшного. Где угодно будет лучше, чем на магистрали. В той машине. В огне.