Ужин, проходящий в неловкой атмосфере, подошел к концу. Дамы встали, за ними последовали кавалеры, а когда они вернулись в зал, начались танцы и следующий час прошел весьма приятно. Монк один раз станцевал с Демельзой, но больше не смог, потому что сначала ее увел Дуайт, потом Росс, а затем вмешались и другие мужчины. Она плохо знала модные па, но оказалось достаточно и того, что она выучила.

Лишь в час ночи Монк подошел к ней, заметив, что она одна.

— Когда мы снова встретимся, миссис Полдарк?

— Мы уже снова встретились, капитан Эддерли.

— Это ваш первый визит в Лондон?

— Вы сами знаете, что да.

— Что ж, если позволите так сказать, мэм, вы обладаете огромным нераскрытым потенциалом. Милая, да вы почти еще не жили, уж поверьте!

— Я прекрасно пожила, благодарю вас, капитан Эддерли.

— Вы не испробовали самых изысканных удовольствий.

— Я всегда считала, что они для людей, уставших от удовольствий простых.

— Я буду вас ждать. Когда уходит ваш муж?

— Вместе со мной.

— Тогда я подожду вас, пока он будет здесь.

— Вы очень любезны.

— Надеюсь, вы тоже будете любезны.

Взгляд Эддерли прошелся по линиям персикового платья, по обнаженным рукам, плечам и низкому вырезу, бледно-оливковой косынке, прикрывающей грудь, и наконец, поднялся к лицу и глазам, откровенно выражая то, что Монк хотел бы с ней проделать. Демельза вспыхнула, что редко с ней происходило.

Потом она почувствовала чью-то руку в своей затянутой в перчатку ладони. Это был Росс, он подошел сзади.

— Эддерли, вам следует вернуться к мисс Пейдж. Ей явно не хватает вашего внимания.

— Знаете что, Полдарк, — тихо произнес Монк, — есть только один человек, от которого я готов принять указания, и этот человек — я.

Демельза сжала ладонь Росса, чтобы тот промолчал.

— Росс, — сказала она, — капитан Эддерли был так любезен и сказал, что подождет нас. Хотя это было бы чудесно, я предложила вместо этого встретиться на пьесе в четверг. Вы же сказали, что мне следует пойти, капитан Эддерли.

Она почуяла, что мужчины колеблются. Поскольку Эддерли ничего подобного не говорил, то посчитал, что с ее стороны это небольшой обман мужа, а значит, она движется в нужном направлении. Росс и в самом деле говорил о том, что стоит сходить на пьесу, и отказ был бы расценен как вызов.

— Было бы чудесно, дорогая, — сказал Эддерли. — Я видел пьесу дважды, и она довольно уныла. Но дамы интересные.

На том и порешили.

Глава четвертая

К трем часам ночи гости начали разъезжаться. Кэролайн заметила, что произошло с Демельзой, и лично увела Монка Эддерли подальше от опасной зоны.

Позже она сказала Демельзе:

— Иногда мне кажется, что он слегка не в себе. Не потому, что он тобой увлекся! Просто временами он... совершенно неуправляем. Воспринимай это как шутку.

— Всё это замечательно, но...

— Я знаю. Но объясни Россу... Я предложу Дуайту тоже поехать туда в четверг. А тем временем присмотрю какую-нибудь девушку, чтобы подсунуть ее Монку.

***

Ожидая, когда подадут карету, Джордж сказал:

— Так, что, Монк, вам обломали крылья?

— Вовсе нет, дорогой. Рим строился не за один день. Сначала нужно... расчистить территорию.

— И вам это удалось? Не верю! Она добродетельна.

— А вы утверждали обратное.

— Что ж, чужая душа — потемки. Я сказал, что это возможно. Вероятно, позже вы узнаете это более точно.

— Разумеется. Могу и сейчас вам сказать. В течение месяца она перестанет быть добродетельной, если под добродетелью вы имеете в виду верность мужу. Я буду считать ее добродетельной, если она будет хранить верность мне, пока она меня интересует.

— Серьезное заявление. Так и тянет сделать ставку.

— Безусловно, дорогой мой. Ничто не доставит мне большего удовольствия. Сколько вы предлагаете?

Джордж облизал губы и огляделся — не слышит ли Элизабет.

— Сотню гиней к десяти. Я не готов на большую ставку. В конце концов, если вы выиграете, то получите всё удовольствие.

— Нет, — ответил Монк, посмотрев в холодные глаза приятеля. — Чую, что в случае моего выигрыша вы получите куда больше удовольствия.

***

Вскоре подали карету Полдарков, Демельзе помогли в нее сесть, и они медленно тронулись. Через некоторое время Росс сказал:

— До чего эксцентричен этот Монк Эддерли.

— Эксцентричен... Да. Я слегка его побаиваюсь.

— Не заметил. Ты попросила его присоединиться к нам за ужином и пригласила в театр в четверг.

Демельза пожала плечами — объяснить ей было трудно.

— Сначала он попросил меня пойти ужинать только с ним. Я не знакома с лондонскими светскими обычаями, но подумала, что отказ его оскорбит. И поэтому предложила пойти всем вместе.

— А во второй раз?

— Я решила, что вы начнете шипеть друг на друга, как мартовские коты, и сказала первое, что пришло в голову, лишь бы вас остановить.

Они пересекли Оксфорд-роуд, где даже в такой поздний час были люди. Пьяные валялись под козырьками нависающих домов, извозчики и телеги мясников тряслись по мостовой не то по запоздалым, не то по ранним делам, нищие копошились в отбросах.

— Как странно, — сказал Росс, — что люди, находящие жизнь бесконечно унылой, и сами так унылы. Что ж, полагаю, придется потерпеть его в четверг.

— Росс. — Демельза повернула голову, и свет от проходящего мимо фонарщика показал напряженное выражение ее лица. — Я поговорила с Кэролайн. Она велела не принимать его всерьез. Ни мне, ни тебе. Особенно тебе. Она сказала, что мы должны всегда воспринимать его шутя.

Росс поморщился.

— Эддерли. Да. Сплошная шутка. Но думаю, стоит за ним присматривать, пока шутка не стала горькой.

Они сняли ложу в Друри-лейн [13], которая обошлась Россу в двадцать шиллингов, там было четыре места. Мистер Джон Кембл, мистер Уильям Бэрримор и мисс Пауэлл играли в трагедии из пяти актов «Месть» авторства Эдварда Янга. Демельза не видела ни одного спектакля, за исключением того, что исполняли у них в библиотеке больше десяти лет назад, и по сравнению с нынешним то представление было просто игрой в шарады. Она позабыла про бледного и натянутого как струна мужчину, сидящего рядом, который воспользовался возможностью, чтобы приблизить к ней свое лицо, нашептывать комментарии и прикасаться к обнаженной руке тонкими холодными пальцами.

Ее больше раздражал шум из партера — передвижение публики, летящие на сцену апельсины, выкрики, когда актеры делали что-то не так. Свет от трех сотен мерцающих сальных свечей заливал сцену. Великолепие костюмов и декораций, гулкие и проникновенные голоса актеров зачаровали Демельзу. Между актами играла музыка, чтобы публика не заскучала, а когда «Месть» закончилась в луже крови, показали еще две короткие пьесы, комические. Чудесный вечер.

Дуайт и Кэролайн сидели в соседней ложе, и в антракте Дуайт сказал Россу:

— Сегодня я виделся с доктором Дженнером.

Росс бросил на него рассеянный взгляд. Его больше заботил закипающий внутри гнев, растворяющийся в волнах самоиронии.

— Дженнера? Ах да. Та книга, которую ты читал...

— Я считаю, что это может быть величайшим открытием нашего времени. Разумеется, и прежде уже делали прививки от оспы, но это другое. Пока еще недостаточно экспериментальных данных, с моей точки зрения. Но я надеюсь еще раз увидеться с ним до отъезда.

— Ты собираешься домой?

Дуайт улыбнулся.

— Пока нет.

— Возможно, мне вскоре придется отправить домой Демельзу, — наполовину в шутку сказал Росс, — здесь она не в безопасности.

— Я думаю, что она в безопасности, Росс. Она способна о себе позаботиться.