Кари поняла, что происходило. Сами того не планируя, Джои и Бреанна объединились. Теперь неожиданно Джои и Бреанна противостояли Максу и Кари.

Она посмотрела на Дебру Хэтчер, заметила незаметную улыбку на её лице, и поняла, что терапевт полностью осознавала, что здесь происходило, и не собиралась особо вмешиваться.

— Бреанна, — сказала Кари, и так как ей нечего было терять, она решила нацелиться не её ахиллесову пяту. — Эта встреча не для тебя и Макса. Она для вас с Джои. Ты действительно хочешь быть вместе с мужчиной, который убегает в панике каждый раз, когда жизнь преподносит неприятный сюрприз? Что ты думаешь, он будет делать, если ты заболеешь или Джои получит письмо об увольнении от своего шефа? Станет ли он обвинять тебя в этом, как делает сейчас? Или же останется мужчиной и возьмёт ответственность на себя?

— Это очень хороший вопрос, — сказал Макс, скрестив руки на груди.

Бреанна подняла брови и указала пальцем на Макса.

— Позаботься лучше о своих собственных делах, Максвелл Теодор Даттон! Ты знаешь Джои достаточно хорошо, чтобы понимать, что он никогда не бросит меня на произвол судьбы, если я нуждаюсь в нём больше всего. Джои запутался в данный момент, и вероятно боится, но в этом мужчине есть все, что я когда-либо могла пожелать. Он верный, милый, честный и чрезмерно романтичный.

Джои потянулся через стол и взял Бреанну за руку.

— И, слава Богу, он не такой печально известный холостяк, как ты, — добавила Бреанна, — страдающий от глубокой неуверенности, которая удерживает его от создания серьёзных отношений с другим человеком.

Макс занервничал.

— Это то, что ты обо мне думаешь?

— Это то, что я знаю о тебе. Если ты не научишься раскрываться и выражать свои чувства, то никогда не сможешь построить доверительных отношений с Молли.

— Сейчас я уйду, — сказал Макс своей сестре, — прежде чем ты не сказала что-то, о чём могла бы потом пожалеть, — он посмотрел на Кари. — Я хочу поговорить с тобой.

— Внимательно слушаю.

— Наедине.

— Хорошо, — Кари повернулась к Джои и Бреанне. — Я желаю вам обоим счастья, — затем она подошла к терапевту и пожала ей руку. — Дебра, — сказала женщина, кивнув, — было очень приятно встретиться с вами.

Она вышла из конференц-зала, и Макс последовал за ней. Когда они уже были в лифте, он сказал:

— Ты сделала это нарочно, не так ли?

— Что я сделала нарочно?

Его скептический взгляд дал Кари понять, что Даттон не купился на её невинное выражение лица.

— Однако согласись, это сработало?

— Ценой моих отношений с Бреанной.

— Это же смешно. Вы оба переживёте это, Максвелл.

— Очень остроумно.

Она засмеялась.

— Как дела у Молли?

— Великолепно. Лучше и быть не может.

Двери лифта открылись, и Макс сопроводил её к выходу. Кари внимательно посмотрела на мужчину, желая чтобы между ними всё было иначе. Она хотела, чтобы он посмотрел ей в глаза и увидел в них правду. Но Даттон обвинял Кари за все те годы, что пропустил и не видел взросление Молли. Она прочитала это у него на лице, услышала в голосе.

— Я должен дождаться наших голубков, — сказал он. — Так что, полагаю, ещё увидимся.

— Я никогда не хотела навредить ни тебе, ни Молли, — объяснила Кари.

Он кивнул, но ничего не сказал. Внезапно, у Кари встал комок в горле.

— Думаю, тогда увидимся в понедельник, когда я заберу Молли.

Он снова кивнул. Она отвела от него взгляд и ушла.

***

Всякий раз, когда клан Даттон собирался в воскресенье за обедом, было слишком шумно и оживлённо, и все без умолку разговаривали друг с другом. Сегодняшний день ничем не отличался. Джилл приехала забрать Мэтью и Брук, а остальная часть семьи была там, чтобы официально принять Молли в семью.

— Не подашь мне масло, — спросил Макс дочь, надеясь, что она посмотрит на него. Всю неделю девочка держала его на расстоянии.

Она сделала, как просил Макс, но избегала смотреть ему в глаза.

— Спасибо, — он делал всё, что предлагали его сёстры. Выделил ей свободное пространство, дал огромное количество времени, чтобы она познакомилась со своим кузеном и кузиной, и надеялся, что Молли привыкнет к дому и новой обстановке, прежде чем он попытался бы поговорить с ней и узнать, что происходило в её голове. Сначала Даттон верил, скорее воображал, что она относилась к нему иначе, чем к остальным членам семьи.

Однако теперь он так не делал.

Не нужно было быть Эйнштейном, чтобы понять, что Молли обижалась на отца. Но почему? Что он сделал? Молли знала — это не вина Макса, что его не было рядом всё её детство. Так почему она так старалась всё усложнить?

— Молли, — сказал он, наслаждаясь тем самым одним из её редких взглядов в его сторону, — как тебе спагетти с фрикадельками? Я слышал, это твоя любимая еда, поэтому заказал их в лучшем итальянском ресторане в ближайшей округе.

— Очень вкусно. Спасибо.

— Молли, — сказала его племянница, и отвлекла внимание девочки на себя. — Моя мама сказала, что возьмёт нас в следующем месяце на концерт «Колдплей». Разве это не здорово? У нас будут места в первом ряду.

— Это шутка? Я обожаю эту группу! Это было бы просто замечательно, — Молли посмотрела на Джилл и улыбнулась. — Большое, большое спасибо!

— Я подумал, что мы все вместе могли бы через несколько недель поехать на озеро, перед началом футбольного сезона, — бросил Макс, так же надеясь на небольшое воодушевление. — Ты сможешь первой опробовать мою лодку.

Молли кивнула.

— Хорошо.

Никакого «круто» или «здорово» или «великолепно» – просто «хорошо».

Его сёстры одновременно наградили Макса сочувствующим взглядом. Они знали, что он был не очень хорош в этих отец-дочь штучках. В то время как Даттон пытался игнорировать их жалостливые взгляды, Молли начала оживлённый разговор с Дэном о баскетболе. Если бы тот сейчас положил бумаги об усыновлении на столе, Макс был уверен, что девочка немедленно бы их подписала.

Кари знала, что нужно делать. Но Макс едва ли мог обратиться к ней за советом, если вспомнить, как именно он обращался с ней вчера. Даттон не особо обрадовался новости о том, что Молли была его дочерью, и также, действительно не дал Кари шанс. Что он должен был сказать о дочери? «Мы с Молли не можем найти общий язык. Она даже не смотрит на меня. Помоги мне».

Дьявол! Макс даже не мог поговорить с тринадцатилетним ребёнком, чтобы всё не испортить. Ему просто нужно было выяснить самому, как следует обходиться со своей дочерью. Кроме того, он не хотел, чтобы Кари узнала, как тяжело ему даются вопросы воспитания.

Зазвонил телефон.

Джилл извинилась, вставала из-за стола и прошла в кухню, чтобы ответить на звонок. Один долгий момент все внимательно слушали её беседу, прежде чем она, наконец, положила трубку и снова присоединялась к остальным.

— Кто это был? — спросила Салли.

— Это был Джои.

— Ох, — вымолвила Салли.

Впервые этим вечером в доме воцарилось божественное спокойствие. Было слышно лишь стук и звон столовых приборов о тарелки. Но, как и все хорошие вещи, молчание длилось не долго. Бреанна фыркнула и отложила вилку в сторону.

— Ты собираешься сказать мне, что он хотел или нет?

Джилл подняла палец, пока медленно прожевывала еду до конца.

Бреанна выглядела так, будто сейчас начнет выдирать себе волосы.

— Джои просто хотел, чтобы ты знала, что он любит тебя, — Джилл сделала глоток воды. — После вашей встречи у терапевта, парень ездил в офис на работу. Сегодня он остался дома и прочитал книгу, которую ты для него оставила.

— Что за книга? — спросил Дэн.

— «Мужчины бывают разные. Женщины тоже», — ответила Бреанна.

Фрэд засмеялся и получил от Джилл удар под рёбра.

— Он также сказал, что действительно очень сожалеет обо всём, прежде всего о том, что привёл с собой сегодня Макса.

Салли указала вилкой на Макса.

— Что ты опять наделал?