Нисио Исин

Тетрадь смерти. Другая тетрадь

Дело Лос-Анджелесского маньяка-убийцы Б.Б.

Глава 0. Как пользоваться Книгой

Когда Beyound Birthday совершал свое третье убийство, он решил поэкспериментировать. А именно — хотел проверить, может ли человек умереть от внутреннего кровотечения, не повредив при этом ни одного внутреннего органа. Для этого он накачал жертву наркотиками, так что она потеряла сознание, связал её и бил по руке — методично, но осторожно, чтобы не повредить при этом кожу. Он надеялся, что этого будет достаточно, чтобы жертва умерла от потери крови, но здесь его постигла неудача. Рука жертвы налилась кровью и стала багрово-фиолетовой, но смерть не наступала. Жертва лишь содрогалась в конвульсиях, но оставалась жива. Убийца был убежден, что вызванной таким способом потери крови будет достаточно, чтобы человек умер, но здесь он явно просчитался. Что до Бейонда Берсдея, то для него сам способ убийства имел довольно низкий балл по шкале занимательности, и всегда был для него не более чем интересным экспериментом. Удался он или нет, особого значения не имело. Бейонд Берсдей лишь пожал плечами и достал нож…

Нет, нет, нет, нет, нет.

Не так, не в таком повествовательном тоне — я ни за что не смогу выдержать подобный высокий стиль до конца рассказа. Чем сильнее я буду стараться, тем скучнее мне будет, и тем ленивее станет моя писанина. Как мог бы выразиться Холден Колфилд (один из самых известных трепачей за всю историю литературы), рассказывать во всех подробностях, что Бейонд Берсдей делал и думал, в мои намерения не входит (хоть я, в моем положении, во многом его понимаю). Объяснение совершенных им убийств тщательно подобранными фразами нисколько не увеличит ценности этих заметок. Это не отчет и не роман. Даже если они случайно превратятся в первое либо во второе, я не буду доволен. Терпеть не могу эту избитую фразу, но думаю, что когда кто-то будет читать эти строки, меня уже не будет в живых.

Едва ли мне стоит напоминать читателю о той знаменательной битве между величайшим детективом столетия, который называл себя «L» и этим нелепым убийцей по прозвищу Кира. Орудие смерти у него было несколько более фантастическим, чем, например, гильотина, но всё, чего Кира достиг, рассуждая при этом как жалкий детсадовец, было очередное царство ужаса. Оглядываясь назад, я могу лишь предположить, что боги победы наблюдали за Кирой сверху с улыбкой и тешили своё тщеславие. Возможно, эти боги и в самом деле хотели видеть обескровленный мир предательств и ложных обвинений. А может, вся эта история служит нам уроком и объясняет разницу между Всевышним и богами смерти шинигами. Кто знает? Я, со своей стороны, не намерен больше тратить время на размышления об этих весьма неприятных событиях.

Плевать мне на Киру.

Если кто для меня что и значит, так это L.

L.

Величайший детектив столетия. Находясь в расцвете своих потрясающих интеллектуальных способностей, L умер несправедливой и безвременной смертью. Только по официальным данным он раскрыл более трех с половиной тысяч запутанных дел, и втрое большее число ублюдков упек за решетку. Он обладал невероятной энергией, был способен мобилизовать любое детективное агентство в мире, и мир щедро рукоплескал его успехам. И при этом он никогда не показывался никому на глаза. Я хочу записать его слова как можно точнее. И я хочу, чтобы кто-нибудь обнаружил мои записи. Как тот, кому была дана возможность пойти по его стопам… ну, может я и не смог его заменить, но по крайней мере пусть после меня останется вот это.

Итак, то, что вы сейчас читаете — это мои заметки об L. Это послание умирающего, но оно исходит не от меня, и адресовано не кому попало. Человеком, который скорее всего прочитает его первым, будет по всей видимости этот умник Ниар. Но даже если и так, я не стану просить его опустить в шредер или сжечь эти страницы. Если ему будет больно обнаружить, что я знал об L нечто такое, о чем он и понятия не имел, — ну что ж, прекрасно. Есть также вероятность, что это прочитает Кира… и я надеюсь, что он прочитает. Если эти заметки скажут убийце, который стал тем, кем стал лишь с помощью не принадлежащей этому миру карающей тетради и идиота шинигами, что он, при любых других обстоятельствах, не годился бы L даже в подметки, — тогда они достигли своей цели.

Я один из тех немногих, кто когда-либо знал L как L. Когда и как мы встретились… это мое самое драгоценное воспоминание, и я не буду делиться им здесь, скажу лишь, что тогда L поведал мне три истории о своих подвигах, и дело с участием Бейонда Берсдея было одной из них. Если я отброшу все понты и просто назову его делом ББ об убийствах в Лос-Анджелесе, то думаю, многие из вас слышали о нем. Разумеется, нигде не упоминалось, что L — и что ещё более важно, приют Дом Вамми, в котором я воспитывался до пятнадцати лет — имели к делу самое непосредственное отношение, а они имели. Ведь у L было правило — не браться за расследование, если в деле не фигурировало более десяти жертв или же миллиона долларов на кону, но именно по причине, упомянутой мною выше, он запоздало, но рьяно взялся за расследование этого незначительного дела, в котором фигурировало только три-четыре жертвы. Далее на этих страницах я всё разъясню подробнее, сейчас скажу лишь, что именно по вышеупомянутой причине дело ББ об убийствах в Лос-Анджелесе стало поворотным пунктом для L, для меня и даже для Киры. Оно стало знаменательным событием для всех нас.

Почему?

Потому что в этом деле L впервые представился как Рюзаки.

Так давайте же пропустим все эти нудные описания того, что Бейонд Берсдей думал, как убивал свою третью жертву, потому что мне это ни капельки не интересно, и раз уж на то пошло, давайте не будем останавливаться на второй и первой жертвах, не будем оглядываться на предыдущие убийства, а переведем стрелки часов на утро того дня, на ту блистательную минуту, когда величайший детектив столетия, L, впервые приступил к расследованию этого дела. Да, чуть не забыл. В случае, если кто-нибудь кроме умника Ниара или введенного в заблуждение убийцы читает эти страницы, то тогда мне следует, по крайней мере, соблюсти основное правило вежливости и представиться вам здесь, в конце пролога. Я ваш рассказчик, ваш проводник, ваш повествователь. Для всех, кроме этих двоих моя личность может не представлять никакого интереса, но, тем не менее, я тот, кому суждено быть вечно вторым и мастер хорошо одеваться, я тот, кто сдох, как собака — Михаил Кель. Одно время я звал себя Мелло, и так же меня называли другие, но это было давно.

Приятных вам воспоминаний и кошмаров.

Глава 1 «Послание»

Сейчас его именуют Делом ББ об убийствах в Лос-Анджелесе — довольно-таки запоминающееся название — но тогда, в самый его разгар, оно не называлось настолько впечатляюще. Пресса окрестила его «Убийствами Вара Нинго», «лос-анджелесскими серийными убийствами в запертой комнате» и ещё массой таких же отвратных названий. Все они несомненно служили источником сильной досады для Бейонда Берсдея — виновника этих убийств — но, откровенно говоря, я думаю, что они давали более точное определение того, что же происходило на самом деле.

Так или иначе, на следующий день после того, как Бейонд Берсдей совершил третье убийство, 14 августа 2002 года, в 8:15 утра по местному времени, агент ФБР Наоми Мисора проснулась у себя дома в собственной постели и лежала, пребывая на грани сна и яви. На ней были темные кожаные штаны и такая же куртка, но было бы ошибкой предположить, что она всегда спала в этом наряде. Накануне ночью она несколько часов гоняла на мотоцикле, тщетно пытаясь снять напряжение, а когда, наконец, вернулась домой, то сразу же упала на кровать и крепко заснула, не приняв душ и не раздевшись. Вместе с названием этого дела Мисора стала известна широкой публике как агент, раскрывший его, но правда состоит в том, что когда эти события разворачивались в реальном времени, она была временно отстранена от работы в ФБР. Официально считалось, что она просто в отпуске, но это только потому, что она была совершенно не в состоянии противиться давлению со стороны начальников и коллег. Отстранение, перерыв, летний отпуск. Не думаю, что нам нужно здесь вдаваться в подробности и объяснять причины её отстранения. Главное, что дело было в Америке, она была японкой, женщиной, прекрасно справлялась со своими обязанностями, а ФБР очень большая организация… и этих сведений вполне достаточно. Разумеется, у неё были коллеги, которые её ценили, и именно поэтому она и смогла проработать в Бюро всё это время, но месяц назад, как раз перед самым началом дела ББ Мисора совершила серьёзную ошибку — настолько серьёзную, что даже сама не могла в неё поверить, — которая и привела к её отстранению от работы. Подобную проблему не решишь, гоняя среди ночи на мотоцикле.