- Пожалуйста, не плачь, Кэсс. - Он не мог смотреть на неё такую.

Она быстро вытерла слезу.

- Я не плачу. Здесь яркое освещение. Оно всегда заставляет мои глаза слезиться. - Она глубоко вздохнула. - Всегда. У меня чувствительные глаза. – Её голос сорвался, выдавая её эмоции.

Подушечкой большого пальца Йорк вытер влагу в уголке её глаза.

- Ты можешь признаться, что плачешь.

- Я не грёбаная плакса. - Она покачала головой, и волосы упали ей на лицо.

- Я влюблён в тебя, - прорычал он, наблюдая, как на её лице отражаются разные эмоции. Шок, восторг, боль. Они затуманили её глаза и ещё больше обострили её черты. Ещё одна слеза скользнула по её медовой коже.

Кэссиди с трудом сглотнула, качая головой.

- Нет, не говори этого. Мы не можем быть вместе, так что это ненужная информация. Это только… запутает... усложнит ситуацию.

- Мы можем быть вместе, - прорычал Йорк. - Мы должны найти способ. Я вижу, ты чувствуешь то же самое ко мне, независимо от того, хочешь ты признать это или нет.

Она подняла взгляд и долго смотрела ему в глаза.

- Неважно, что я чувствую.

- Важно. - Он взял её за руку. - Я введу тебя в программу, Кэсс. Всё, что нужно тебе сделать, это согласиться. Пожалуйста.

Она ещё сильнее покачала головой и встала с кровати, прежде чем снова надеть своё платье.

- Ты должен уйти. Уйди. - Она указала в направлении двери. Когда он не ответил, а только разглядывал её, она бросила в него его рубашку. - Уйди! - На этот раз она закричала. – С нами такого никогда не случится. Между нами всё кончено. Должно быть кончено.

Йорк вскочил с кровати и оказался прямо перед ней. Выражение лица Кэссиди изменилось от боли к шоку. Вампиры могли двигаться очень быстро, когда хотели.

- Как ты вообще такое могла сказать? Я только что сказал тебе, что влюблён в тебя, и я готов поспорить на что угодно, что ты чувствуешь ко мне то же самое. Я никуда не уйду.

Она прикусила губу, ее взгляд был пропитан болью.

- Скажи мне, что ты ничего не чувствуешь ко мне, и я уйду... прямо, блядь, сейчас.

Кэссиди покачала головой.

- Не делай этого. Просто уходи, Йорк. - Она отвернулась от него.

- Повторяю, - он раздраженно вздохнул. - Я никуда не уйду, Кэсс. Я собираюсь пригласить тебя в программу, нравится тебе это или нет. Я чертовски сильно люблю тебя, и я найду способ быть с тобой. Если ты не будешь бороться за нас, я буду делать это за нас двоих. - Йорк был в отчаянии. Её реакция сказала ему, что она чувствует то же самое, что и он. Почему бы ей просто не признать это?

Кэссиди глубоко и шумно выдохнула. Её глаза были мокрыми от слёз. Её губы реально, блядь, дрожали, и он сжал руки в кулаки, желая уничтожить то, что заставляет её себя так чувствовать. Он не был уверен, черт возьми, в чем проблема.

У неё вырвался тихий всхлип, и она поджала губы на несколько мгновений.

- Это не сработает, Йорк. Это просто не сработает. - Его имя на её губах заставило его захотеть упасть на колени перед ней и умолять... блядь, умолять. Несмотря ни на что, он долго к этому шел, и с радостью мог бы это сделать, если бы знал, что это поможет.

- Ты не можешь этого знать, - прорычал он. - Мы должны хотя бы попытаться.

Её ресницы затрепетали, и она приложила ладонь ко лбу.

- Ты не понимаешь.

- Пойми меня, Кэсс, - прорычал он. - Почему я готов бороться, а ты нет? Это односторонне? Для тебя это был только секс? - Он мог слышать, как боль звучит в его голосе, и будь он проклят, но он ничего не мог с этим поделать.

- Дело не только в сексе, и ты это знаешь! - заорала она, её глаза горели огнём от эмоций.

- Всё, что я знаю, это то, что, когда я упоминаю о чём-то серьёзном или значимом, например, о том, что я скучал по тебе или, как мне нравится просыпаться с тобой, ты закрываешься или меняешь тему. Ты даже перекручиваешь мои слова так, чтобы они звучали легкомысленно. Я хочу просыпаться с тобой... каждое проклятое утро. Я, нахрен, смертельно скучаю по тебе, когда вдали от тебя какое-то время.

- Мы почти не знаем друг друга. - Её голос звучал скептически.

- Вот, опять. - Это прозвучало грубо. Йорк сжал челюсти, чувствуя, как его коренные зубы трутся друг об друга. Он изо всех сил пытался взять под контроль свои эмоции. - Я знаю тебя достаточно хорошо, Кэсс. У меня было много женщин, и это никогда не было так, как с тобой. Я не могу насытиться тобой, и это только усиливается с каждым часом, проведённым вместе. Ты создана для меня.

- Нет, нет... - Она повторила это слово несколько раз. - Это должно закончиться до... - Она позволила предложению оборваться.

- До чего, Кэсс? - Он зарычал, но ничего не мог поделать с собой. - До чего? - прорычал он снова, на этот раз громче, когда она не ответила ему.

- До того, как мы увязнем слишком глубоко! - Её голос звучал пронзительно.

- Слишком, блядь, поздно. Я уже увяз с головой, и ты тоже. Почему ты так чертовски упрямишься? Я хочу тебя, Кэсс... Я хочу нас. - Он взял её за подбородок и заставил взглянуть на него. - Я хочу, чтобы ты была моей супругой. - И вот оно. Он открылся. Все его надежды, мечты, все его чувства были как на ладони. На всеобщем обозрении.

Её сердце забилось сильнее, и она облизнула губы, прежде чем вздрогнуть.

- Я не могу.

Было больно дышать. Грудь болела.

- Почему? У тебя должна быть причина.

- Я бесплодна! - Проорала она. Сказала то, чего он меньше всего ожидал. Кэссиди шмыгнула носом, освободившись от его хватки. - Разве ты не видишь? Твои короли никогда не примут меня в их программу. Я сломанная... бракованная. В моей жизни не будет детского смеха или хорошеньких, милых младенцев. - Её слезы свободно потекли, но она вытерла их сердитым движением, глубоко вдохнула и задержала дыхание, пока слёзы не прекратились.

- Блядь, Кэсс. – Не лучшее, что можно сказать в этой ситуации, но он был в полной растерянности.

- У меня очень плохая форма ановуляции. Обычно её лечат медикаментозно, но... - она пожала плечами, зажав губу между зубами. - Это не сработало на мне. Мы с Шоном более двух лет пытались забеременеть. У нас было много дерьмового секса, но это не помогло... ничто не помогло. Шансы на то, что я когда-либо действительно забеременею, почти равны нулю. Я не овулирую, как нормальные женщины... - Слёзы продолжали течь по её лицу. Большие капли боли и тоски. - Я не овулирую вообще. - Её ресницы были влажными, а из носа потекло. - Я даже пробовала препараты для усиления фертильности, предназначенные для стимулирования яичников к производству яйцеклеток. Это было ужасно... - Она продолжала плакать. - Вспышки горячки, вздутие живота и ужасные головные боли. Но я не забеременела. Я не могу быть с тобой, Йорк.

- Кэссиди, - прошептал он. Ему казалось, что его сердце только что вырвали из его чёртовой груди. Он был в полубессознательном состоянии. Его тело онемело.

Что, нахрен, он может сказать на это?

Как он может исправить ситуацию?

- Я не могу участвовать в вашей программе, - закричала она, толкая его в сторону двери. Йорк позволил себя пихнуть. - Я не могу стать твоей супругой. Тебе нужно сейчас же уйти. – Её голос был немного истеричным.

Йорк изо всех сил старался мыслить логически. Казалось, что всё его будущее просто испарилось. Ещё один толчок, и он споткнулся, шагнув в сторону входной двери.

- Нам нужно поговорить об этом, - сказал он.

- О чём говорить? - По крайней мере, её слезы высохли. - Просто уходи, Йорк. Выбери одну из тех женщин. – Её голос дрогнул. - Мы оба знаем, что твои озабоченные короли никогда не позволят бесплодной женщине участвовать в программе размножения. - Она фыркнула от чёрного юмора ситуации. - Я не могу позволить тебе отказаться от твоей мечты. - Ещё один сильный толчок, и он вышел за её входную дверь.

Он даже не мог вспомнить, когда она её открыла.

- Кэсс, пожалуйста.

Её лицо исчезло, когда она закрыла дверь прямо перед его носом. Он положил руки на дерево.