Большие мелочи

Сколько себя помнил, Никита никогда не сомневался: большой любви не бывает. Бывают большие люди, большие надежды, большие неприятности, но такая штука, как большая любовь, скорее всего, придумана девушками и женщинами в попытке или объяснить свою удачу, или же оправдать ошибки в личной жизни.

Скепсис Никиты относительно большой любви своим фундаментом основательно уходил, наверное, в то, что рос он с не любившим никого угрюмым отчимом, умудрившимся за два года совместной жизни сделать мать совершенно несчастным человеком. Та умерла, когда сын едва окончил школу, считая, что жизнь ее сложилась так, как середина в любимых телесериалах, - горько, слезно, фантастически несправедливо. А быть может, причина была и в том, что большинство встречавшихся ему девушек, красивых, улыбчивых, предприимчивых и даже временами весьма обольстительных, Никита не мог воспринимать с должной серьезностью и намерением отдать свое сердце. То ли девушки сами такого намерения не имели, то ли что-то иное… Так же воспринимаешь экзотических бабочек, представленных на выставке, - ну, хороша, бесподобна, но в наших краях такое чудо не живет, следовательно, не для нас ее красота и помпезность. Были и другого рода девушки, «свои парни», что называется. Но ведь дружеские отношения тем более не располагают к получению доказательств или опровержений, имеет ли место быть на свете большая любовь.

Вот и тогда, когда он встретил Милану, мысль о большой любви даже по касательной не пролетала рядом с ним. Он был больше занят своими размышлениями и впечатлениями. Сначала голос девушки, чуть хрипловатый, грудной, а потом и задорно, ярко сверкающие глаза, со взглядом которых Никита встретился, как только выбрался из-под компьютерного стола одной из сотрудниц, где ковырялся в системном блоке, вызвали у него волну интереса, тепла и сильнейшей симпатии.

- Сонька, с днем рождения! Заскочила поздравить… Ой, у тебя кто-то под столом…

София Поливаева, сегодняшняя именинница, чей торт с конфетами были давно разрезаны, разделены, разложены по двенадцати тарелочкам и съедены, в тот момент вертевшая в руках яркую коробочку с презентом, махнула рукой:

- А-а, это наш сисадмин. Испугалась, что ли?

Но, отметив любопытство навестившей ее подруги и пристальный взгляд рассматривающего девушку во все глаза Никиты, с хитринкой добавила:

- Мила, это Никита. Никита, это моя подруга Милана. Прошу любить и жаловать, - и хохотнула.

В тот момент, разумеется, речи о любви не шло – по мнению Никиты, из любви в любом случае выходил только «пшик!», а вот о жаловать…

Милана, невысокая, яркая шатенка с серо-голубыми глазами, с задорным коротким каре, смешливая, общительная, фигурой, выражением лица и оживленностью больше похожая на юркую девчонку-школьницу, чем на взрослую девушку, работала оператором горячей линии банка, параллельно училась на экономическом, давно уже дружила с Соней и, увы, к большому разочарованию Никиты, после того дня больше в их офисе не показывалась.

Казалось бы, чего стоило спросить ее телефон у Поливаевой? По сути, дело двух минут и пары предложений, но… Никита все ждал: либо его внезапно проснувшийся сильный интерес, вместе с вызывающей теплоту в груди симпатией, появляющимися, едва он вспоминал о встрече и короткой беседе с Милой, сойдут на нет, затертые однообразием будней, либо она все-таки снова придет к подруге и на сей раз их беседа, наконец, дойдет до обмена контактами. Вероятность того и другого, конечно же, была ничтожно мала, чего Никита не мог не понимать.

Месяц с небольшим спустя он все же решился.

Мало кто по достоинству оценивает судьбоносную силу приложения «В Контакте». Можно даже выдвинуть теорию, что в современном мире эта социальная сеть способна заменить божественное провидение и скрижали с заповедями. Итак, отыскав там Софию Поливаеву, он добавил ее в друзья, а после, когда пришел ответный жест, уже в друзьях Сони нашел Милану, носившую красивую и не совсем русскую фамилию Войнович. Далее парень долго смотрел на фото Милы, с трепетавшими на ветру волосами, улыбающейся так, что все звезды на небе не просто загорелись бы в сто крат ярче, а вообще, возможно, сгорели бы, - смотрел и, раз за разом составляя в уме сообщение для нее, все больше осознавал: он понятия не имеет, что и как сказать. В тот вечер он просто отправил ей заявку на добавление в друзья и, опасаясь чего-то, тут же вышел из сети.

Следующим вечером он около часа заставлял себя заглянуть на свою страницу «В Контакте». Что там Гамлет с его «быть или не быть» - пафосный и абсолютно оторванный от реальной жизни! Сомнения и противоречия, бродившие в голове Никиты, разрывали его на части. Если Милана не приняла его заявку, стоит ли просить ее телефон у Софии и рисковать быть отвергнутым еще и таким образом? А если приняла, то как завязать отношения и вообще как позвать на свидание такую девушку?

Все образовалось само собой, как и всегда бывает в жизни, оказывается, она много мудрее нас. И спустя неделю оживленного обмена сообщениями и длинных диалогов Никита понять не мог, какого вида черви сомнения грызли его и почему.

- Знаешь, а ведь я сразу попросила Соню дать твой телефон или скинуть ссылку на твою страницу, - признавалась позже Мила. – Но получила в ответ этакий подзатыльник. Мол, нет уж! Первый шаг должен сделать мужчина, жди, дорогая. Ну, и ждала. А ты так долго тянул… Почему?

- Сам не знаю. Завис что-то.

И он вновь удивлялся самому себе: зачем столько времени потерял? И удивлялся ей. Складывалось впечатление, будто они знакомы давным-давно, а не всего ничего. Однако, опять же, мысль о большой любви не шуршала крылышками рядом с головой Никиты. Ее не вызвали ни совпадения многих интересов, убеждений и увлечений, ни нетерпение, с которым поначалу ждал чатов с ней, а после и встреч, ни страстное желание понравиться, быть для нее лучше всех, заставить ее смеяться. Было просто-напросто легко, весело, правильно и уютно разговаривать с ней о всякой чепухе и серьезных вещах, находиться рядом.

Декорациями первого свидания послужила выставка робототехники. Друзья Никиты подняли его на смех: с ума сошел вести туда девушку, надо в кафе, а еще лучше - в ресторан. Обычную он бы и не повел, но то ведь была Милана! И глядя на лицо пока еще подруги, светящееся искренним и даже каким-то детским восторгом, охавшей, ахавшей и хватавшей его за рукав, чтобы привлечь внимание к той или иной модели, Никите опять-таки и не думалось про большую любовь. Не думалось, зато обнималось, расцветалось улыбками и радостью, грело внутри теплой нежностью и щемящим томлением.

Закончилось свидание в семь вечера у подъезда дома Миланы. Обернувшаяся к нему девушка воскликнула:

- А я все под впечатлением от того робота-слоника. Классная штука! Вот кому пыль со шкафов протирать – плевое дело.

Никита и рад был бы вымолвить десяток слов в ответ, засыпав ее своими впечатлениями, но именно в тот момент растрепанная и сияющая Мила, не отрывавшая от него серо-голубых мечтательных глаз, вызывала только одно желание. И он уступил ему без каких-либо колебаний. Мягко обернув руку вокруг талии девушки, Никита привлек ее к себе и накрыл ее губы своими.

Беспечное, вечно хлопотливое время текло, словно в туре вальса, приводя в мир нарядную кокетку-осень. Милана переехала к Никите и, точно Адам и Ева, они принялись открывать для себя мир совместного проживания, ведь ни у него, ни у нее прежде такого опыта не было. Конечно же, не обошлось без разного рода сложностей, казусов и недоразумений, размолвок и обид. После очередного спора Милана вскидывала на него укоризненный и саркастичный взгляд:

- Вот понятно, с какой стати я бросилась спорить с тобой. Но объясни, как меня угораздило влюбиться в тебя: ты жуткий упрямец еще и консерватор к тому же.

И как настоящий мужчина, до конца не понимая ни причину упрека и обиды своей женщины, ни оснований для разбора полетов, Никита с энтузиазмом брался без словесных аргументов объяснять ей, как же ее угораздило в него влюбиться. А заодно и улучшал настроение Милы. В ход шли сначала объятия и улещающие поцелуи, потом причина дискуссии переводилась в шутку, ну а затем, минут через пять после вспышки праведного или неправедного гнева, Мила уже заливисто смеялась, дергаясь и пытаясь отстраниться от щекоткой пробегавших по ее бокам пальцев. Понятно, что в таком случае крайне сложно как спорить и размышлять о чем-либо, так и продолжать разговаривать.