Тело Хока двинулось вперед, и его рука переместилась от моей задницы сначала к моим ребрам, а потом обняла мою грудь.

Затем он провел пальцем по соску.

Вау!

— Тогда он будет ценить то, что ты скажешь ему — чтобы ни случилось, я пообещал бережно заботиться о тебе, — прошептал он.

Ммм... Ух ты!!!

— Хок, — выдохнула я, но он приподнял мою грудь, наклонил голову и потянул в рот мой сосок.

Вооооот чееееерт!

Я застонала.

Его рот освободил мои груди, он приблизился ко мне, его большой палец кружил вокруг моего соска, делая его жестким.

— Поласкай себя, детка, пока я занят твоими сиськами, — приказал он.

— Хорошо, — согласилась я на одном дыхании и сделала, как он мне велел.

Как только мой палец коснулся золотого местечка, его губы опустились с поцелуем на мои губы, а его палец опустился на мой сосок, и в этот момент я забыла о Трое, и о своей компании подруг с Cosmo, ответы которых крутились у меня в голове. Я отбросила все свои фантазии, перестав сопротивляться Хоку, живя исключительно настоящим.

Глава 22

Все, что я могу спросить

Хок перевернул меня на спину.

— Малыш, — ахнула я. — Я не кончила.

Его член до сих пор был во мне.

— У тебя есть лимит по времени, Душистый Горошек, — хмыкнул он. — Ты не можешь забрать его себе, я возьму на себя руководство.

Это было правдой. Хок мог позволить руководить всего лишь некоторое время. И если я не могла «забрать его себе», это значит, что он просто позволял мне исполнять руководящую роль.

Как сейчас. Он поднял мою ногу под коленом, потянув вверх, положив себе на бицепс, приподняв меня за задницу своими теплыми руками и другой вытянутой рукой уперся в матрас.

Я видела, как склонилась его голова, и он горящими, голодными глазами рассматривал меня. И ему нравилось то, что он видел. Всего лишь наблюдая за ним, я уже почувствовала сильную, предварительную дрожь во всем теле, предвещающую начинающийся оргазм.

Затем он стал делать то, что делал всегда своими бедрами, находясь в таком положении, у меня вырвался стон, потому что мне очень, очень нравилось то, что он делал своими бедрами, он остановился на пару секунд, а потом опять начал двигаться во мне.

— Хок, — выдохнула я, опустив руку вниз и сжав пальцами его член, ощущение нашего соединения с силой ударило по мне. Красиво. Влажно. Жестко. Горячо.

Его глаза вернулись ко мне, и он снова сделал свое движение бедрами, я запрокинула голову, шея выгнулась назад и кончила.

Довольно-таки скоро Хок сделал то же самое.

Он отпустил мою ногу, и его разгоряченное тяжелое тело опустилось на меня. Я с радостью обняла его руками и ногами.

Он уткнулся головой мне в шею, а я стала водить носом по его плечу.

Господи, какой приятный запах исходил от него.

Его рот остановился напротив моего уху.

— Нужно сделать кое-какое дерьмо, детка, — прошептал он.

Это было утром. Утром, после мозгового штурма c девушками. Утром, после того, как он пообещал с осторожностью обращаться со мной, не подгонять и не торопить.

— Ладно, — прошептала я.

Несмотря на то, что у него этим утром были дела, по крайней мере, он ту же не вылез из постели и не сказал: «Спасибо, мэм». Он наклонился и слегка поцеловал меня в губы и опять же прикусил мою нижнюю губу.

Черт, мне понравилось, как он это сделал.

Настолько понравилось, что когда он перекатился с меня, я перекатилась вместе с ним, оказавшись сверху и придавив его к матрасу, упираясь руками по бокам, грудью, касаясь его груди, а мои волосы спадали вниз, прикрывая наши лица.

Он обхватил меня с одной стороны за бедра, а другой рукой собрал мои волосы, завернув их на шеи.

— Гвен, — негромко произнес он.

Боже, я, действительно, любила свое имя.

Я подняла руку и опустила ему на лицо, и мой указательный палец прошелся по его лбу, скуле, и ямочке, если бы он сейчас улыбался, опустившись на его губы, и он позволял мне это делать, потом его глаза встретились с моими.

— Пообещай мне, что ты будешь соблюдать осторожность? — прошептала я, пока мое сердце колотилось.

Он крепче обнял меня за талию, притянув к себе, и его рука нажала мне на шею, заставив наклонить голову к нему, наши лица оказались на расстоянии вздоха.

— Обещаю, — прошептал он в ответ.

— Клянешься? — настаивала я.

— Клянусь, детка.

— Ты тоже все время был с поднятой рукой, Хок, готовый к обороне в любой момент, — сказала я ему.

— Оставь, так было какое-то время назад, Гвен.

Вот черт. Это не было, поскольку он так и стоял в обороне и по сей день.

Я кивнула, наклонила голову на четверть дюйма, чтобы прикоснуться губами к его. Его руки крепко сжали меня, и он перекатил меня на спину, губы погрузились в длинный, настойчивый, влажный, но такой вкусный поцелуй.

Он оторвался от меня и спросил:

— Ты откроешься мне?

— Я постараюсь, — ответила я.

— Я могу тебя только попросить, Душистый Горошек, — пробормотал он, снова опускаясь на мои губы, а потом заявил:

— Мы пойдем ужинать сегодня вечером.

Ах. Мне понравилась эта идея.

— Хорошо.

— Надень для меня любимое платье, детка, — попросил он.

— Хорошо, — повторила я.

Он улыбнулся, и у него появились ямочки, и я ощутила запоздалый укус на своей нижней губе.

Приятно.

— Детка, — ответил Хок по телефону.

Была середина дня, и его морозилка не была забита замороженными батончиками Twix, призывающими меня к себе, не было зажигательных бомб, налета коммандос, устанавливающих самую современную систему безопасности, ничего этого не было, я работала, причем непрерывно целых два дня. Я опережала все сроки. У меня появился другой автор, выславший свои файлы, но срок сдачи был еще не скоро, поэтому работа двигалась, причем стабильно, я была в шоколаде с зарплатой — месяц должен был быть удачным.

— Звонил мой страховой агент, — ответила я в трубку, перебираясь к окну, в котором открывался не очень привлекательный вид — малоподвижный и до некоторой степени привлекательный, залив или бухта, а может устье реки, протекающей мимо. — Мне нужно встретиться с ним у моего дома.

— Когда? — спросил Хок.

— В три, — ответила я.

— Я пришлю одного из моих парней, — произнес Хок.

— Спасибо, малыш, — прошептала я, он ничего не ответил, поэтому я продолжила:

— Я могу спросить насчет сегодняшнего вечера?

— Что именно?

— Ну, стоит ли мне надеть маленькое черное платье и шпильки на выход? Блестящий топ с джинсами? Или футболку и мотоциклетные сапоги?

— У тебя есть мотоциклетные сапоги?

— Нет, но их квадралион в магазинах Harley Davidson в Денвере. Может, твой парень может по дороге забросить меня туда?

— Квадриллион? — спросил он, и в голосе послышалась улыбка.

— Может, тьма, немного меньше от квадриллиона.

Я услышала мужской, идущий из глубины груди смешок.

— Детка, на женщине не очень важны мотоциклетные сапоги.

— Хорошо, что не очень, — пробормотала я и услышала еще один смешок.

— Что-то между платьем и шпильками, футболкой и сапогами. Так тебя устроит? — наконец ответил он.

— Да, — произнесла я, воскликнув:

— О! Мередит звонила. Она хотела пригласить нас на ужин, но не может приготовить ужин у себя дома, потому что там только начали все прибирать, поэтому она хотела бы узнать, не захотим ли мы встретиться с ними в Rock Bottom Brewery.

— Позвони Эльвире и скажи ей, чтобы она проверила мое расписание и дала тебе номер телефона моих родителей, — сказал он.

— Номер телефона твоих родителей? — переспросила я.

— Им понравилась твоя родня, и они захотят прийти.

Я фактически пялилась в окно, откуда открывался мало привлекательный вид, и протекала река, а может и не река, которую я теперь не замечала, поскольку взгляд мой стал каким-то размытым. И скорее всего потому, что это касалось наших родителей, познакомившихся именно в тот момент, когда развернулась настоящая семейная драма с плачем и обвинениями, но сейчас все было по-другому — случайно организованный ужин с моими и его родителями, словно это было вполне в порядке вещей.