Поддельная принцесса - Мила Моконова

Глава 1

Есть такой непреложный закон — если вы твердо уверены в том, что ваша жизнь уныла и скучна, то вскоре вы будете вспоминать это время с нежностью и теплотой.　

Этот погожий весенний день не предвещал никаких неприятностей. Наоборот, всем своим видом он словно говорил — эй, посмотри, жизнь прекрасна, чего нос повесила, давай наслаждаться жизнью! Я послушно следовала его предложению, медленно прогуливаясь по узким тропинкам городского парка, наслаждаясь цветением и тонким запахом деревьев восточной вишни. Сегодняшние дела завершились удивительно быстро, так что оставшееся время (в кои-то веки появившееся в моем плотном графике) я посвящала благообразной дневной прогулке, положенной благородным леди моего возраста (двадцати двух лет). Правда, случалось это не так часто, как с другими благородными леди, отчасти потому, что я не была столь утонченной и благообразной, а кроме того, достаточно терпеливой для долгих пеших прогулок, а отчасти, как я уже упомянула, в связи с тем, что времени у меня на это почти не было…　

Вам, наверное (по крайней мере, я еще надеюсь на это), интересно, куда же оно уходит? Время. О, на совершенно скучные бытовые вещи, которые отнимают все часики и минутки, размеренно текущие в старинных фамильных часах, единственных, что мы еще не продали из былой огромной коллекции. Мы — это графская семья фон Эргенсон, фамилия сколь старая, столько же и бедная. Мои славные предки долгое время трудились на благо Регенбергской империи и получали за это почет, уважение и нехилую прибыль, ровно до тех пор, пока единственный наследник семьи — мой отец — не промотал все состояние на организацию пышных балов, карточные игры и прочие развлечения благородного высшего общества. В этом ему с большим успехом помогала моя мать — Авелина, дочь обычного каменщика, однако обладавшая редкой красотой и покорившая сердце юного, не очень красивого, зато богатого Роберта фон Эргенсона, который немедля предложил ей руку, сердце и фамильный капитал, кои были приняты весьма благосклонно. Свадьба прошла, разумеется, тайно, отчасти благодаря скорой беременности невесты, и объявлено родственникам это было постфактум. Сей мезальянс разбил сердце моему деду, который сначала тяжело заболел, а затем скончался, оставив большое состояние в руки глуповатых наследников. Мне тогда было около пяти лет.

Окрыленные доступом к большим деньгам, родители принялись их тратить, к сожалению, забывая их параллельно выгодно инвестировать. И детство мое в дальнейшем проходило среди роскошных балов и приемов. Воспитывать меня было некому, родители были слишком заняты развлечениями, а молоденькие няньки, больше заинтересованные в именитых гостях и владельце дома, чем в их подопечной, менялись, как кружевные перчатки у благородной дамы. Так что с детства я была самостоятельным и деятельным ребенком, что как нельзя хуже сказалось на моей дальнейшей судьбе. До своей смерти, дед успел привить мне любовь к книгам и учебе, большую часть времени я проводила в его кабинете и фамильной библиотеке, куда большинство обитателей дома заходили, только если нужно было продать какой-то дорогой и редкий книжный раритет.　

Когда капиталы на счету иссякли, родители потихоньку начали продавать фамильный бизнес — фабрики и заводы по изготовлению кружев и шелковой ткани. Сначала ушла часть акций, потом и вовсе были переданы все права партнерам и совладельцам. В это время родилась моя сестричка Энжела, а значит, был повод для новых шикарных праздников. Пришлось продать и огромное загородное поместье и переехать в дом поменьше. Родители отчаянно не хотели лишаться богатства, а отец, желавший по-быстрому поправить материальное положение, крупно проигрался в карты. После этого были проданы почти все наши магазины тканей, а мы переехали в центр столицы. Через некоторое время во владении остался лишь один магазин и по совместительству кружевная мастерская (оставшийся отчасти благодаря моему вмешательству, а также помощи одного из небезразличных знакомых семьи), а дом наш оказался на окраине района, в котором проживал средний класс. К тому моменту, кроме старой служанки, у нас не осталось прислуги, а управление домашними делами пришлось взять мне. К сожалению, моя дражайшая матушка хороша только в том, что касается бездумных и бесконечных трат, а отца к тому времени интересовали только карточные игры и алкоголь. В конце концов, в доме практически не осталось дорогих фамильных вещей и драгоценностей, а некогда всесильная семья утратила свое влияние, так что нас перестали приглашать даже на самые скромные празднества. Дочь каменщика еще можно потерпеть в своем доме, если у нее есть большие деньги, но в нынешнем положении можно и не напрягаться. Разумеется, к этому времени все мои потенциальные женихи разбежались, а там уже и брачный возраст прошел — кому нужна старая дева из небогатой семьи, к тому же и не очень красивая лицом и телом? Унаследовав непривлекательные черты моего отца, я разбила все мечты моей матери на то, что мной получится поправить материальной положение. Тут даже ради фамилии не польстятся. Так что вся надежда оставалась на младшую сестру, которая, к счастью, пошла в мать и обладала даже еще более потрясающей внешностью. И на благо которой приходилось теперь трудиться мне, так как матушка была занята тем, чтобы вдохнуть в сестру побольше знаний о том, как нужно будет выколачивать из будущего мужа деньги. К тому же я любила деда и хотела сохранить историю и дело нашей семьи, втайне надеясь, что можно будет возродить былое семейное величие.　

Так что дни мои были расписаны поминутно — забота о доме, затем дела в лавке, которые, кстати, в последнее время шли все лучше и лучше. Мне даже удалось накопить некоторые сбережения, которые я в дальнейшем планировала пустить в оборот для расширения бизнеса (разумеется, в семье я это не афишировала, иначе деньги бы кончились быстрее, чем я бы успела моргнуть, ведь Энжелочка просто не сможет жить без нового платья, она должна привыкать к роли будущей богатой леди, как минимум графини, мы же не можем выдать ее за кого-то ниже нашего статуса). К счастью, в этом мне немало помогал наш друг семьи, о котором я уже упоминала. Барон Абелард ван Эйденхоф был близким другом моего деда, и во мне видел большой потенциал и не упускал случая упомянуть, как я похожа на его старого товарища. А сегодня выдался на редкость удачный день: я заключила очень хорошую сделку по покупке тончайших редких кружев по выгодной цене. Абелард, как поверенный сделки, взял на себя оформление бумаг, так что я смогла уйти домой раньше, решив потратить время на прогулку в городском парке.　

Вот так меня сюда сегодня и занесло. Посему, я с наслаждением топтала аккуратно уложенные каменные тропки в старой части парка, наслаждаясь тишиной, покоем и красивыми видами природы, подметая запыленные дорожки длинным старомодным платьем. Я старательно отодвигала бытовые мысли на задний план, предаваясь размышлениям о славном времени, когда я мечтала, что буду также прогуливаться здесь в компании верных красивых подруг и очаровательных кавалеров. Путь мой как раз пролегал в огороженных естественными зарослями местах, что никоим образом не мешало моим мыслям. Неожиданно, мою идиллию прервал женский крик, раздавшийся позади меня и топот ног, последовавший за этим. Я настороженно обернулась, и через пару секунд из-за поворота вылетел мужчина в плаще, сжимающий что-то в руках. Увидев меня, он очень удивился, очевидно, не ожидая никого увидеть в этом безлюдном месте, и попытался затормозить, одновременно оббегая мою застывшую в удивлении фигуру.　

— С дороги! — заорал он под аккомпанемент полицейских свистков. Окрик вывел меня из ступора, но к сожалению, испуг бросил мое тело совершенно в ином направлении — прямо в ту сторону, куда устремился беглец. От столкновения мы повалились в густые кусты, как назло оказавшиеся колючими. Они, конечно, смягчили удар, зато выбраться из них оказалось непросто, тем более, что мои тяжелые старомодные юбки, которые никто не носил уже лет десять, (зато их можно было купить за смешные деньги на барахолке), накрепко запутались среди шипов. Некоторое время мы отчаянно барахтались — беглец ругался и старался выбраться, я же паниковала и просто визжала и колотила его сумкой, которая, очевидно, выпала из рук беглеца (сама я предпочитала носить вещи в широких карманах платья, так надежней).