Забрав ее сердце с собой.

Глава 22

«Я не нуждаюсь в нем. Не нуждаюсь». На рассвете Линда, склонив голову, наигрывала мелодию в миноре. Раньше она пыталась играть беззаботные песни, но сейчас ее гитара хотела плакать.

В воздухе распространился запах фрезий, напоминая ей о свадьбе Джессики и Z. Они выглядели такими счастливыми вместе. Она готова поспорить, что Z говорил с Джессикой, делился своими чувствами. И своим прошлым.

Сэм не делал этого. Но почему?

Может быть, по той причине, что она имеет недостаточно большое значение в его жизни.

Почему она все еще думает об этом? Линда покачала головой. Она не понимала, что произошло, и что она сделала не так. Но он был именно тем, кто не объяснил ей, что случилось. Их отношения - если это, то чем они были - закончились. Он сам так сказал.

Линда нахмурилась. Она просто смотрела на то, как он уходил от нее.

Возможно, она могла бы с ним поспорить, но его холодный взгляд просто парализовал ее. Это было слишком похоже на то, как на нее смотрели рабовладельцы. После того как с ней обращались словно с животным, пустым местом, не заслуживающим ответа, она не смогла сказать ему на его слова. Ее пальцы сжались, превращая аккорд "до-минор" в уродство. Прижав рукой струны, она приглушила звучание гитары.

Это было то, что торговцы людьми попытались сделать с ней. Лишив ее возможности говорить, словно ее голос не должен быть услышан в этом мире.

Но у них не вышло. Нет, она была здесь, в своем собственном доме, наблюдая за тем, как за окнами, в чарующем воздухе, в предрассветном небе исчезают звезды.

Тем не менее, они изменили ее, сделали уязвимой. Ее дыхание сбилось на мгновение, когда она вспомнила жесткое, обветренное лицо Сэма, его сильные руки, тяжелый взгляд, когда он собирался взять ее. Он был таким суровым, но его глаза оказались неожиданно светлыми, с закравшимся в них весельем.

На мгновение ей захотелось, чтобы он со всем этим оказался внутри нее.

Она покачала головой и сменила песню. Если ее гитара хотела плакать, то она должна позволить ей это. Опыт прошлых лет показал ей, что гитара всегда говорила правду – показывала истину в ее сердце. Ее пальцы скользнули в печальный ритм мелодии Джоан Баэз «Алмазы и ржавчина».

- Да, Сэм, я действительно любила тебя… о, так нежно, - прошептала она. «Но ты не любил меня».

Это больно, Боже, как же больно. Ее грудь ощущалась мучительно пустой, словно зияющая пустотой могила. Первая слеза скользнула по щеке и упала на гитару, издав постукивающий звук. За ней последовала еще одна.

Когда Линда вошла в кафе, сидящие в зале заметно притихли. Их пристальное внимание, сосредоточенное на ней, ощущалось, словно наждачная бумага, грубо скользящая по коже. Сью-Энн, женщина из церкви, которая всегда вела себя так, будто у Линды вши, сидела рядом с Пэтси, продавщицей из места, расположенного на два магазина дальше от ее, и стильной женщиной средних лет.

Тело Линды окоченело, словно ее поместили в морозильную камеру. Пэтси была лишь сплетницей, но Сью-Энн могла быть по-настоящему злобной. Игнорируя их, она сделала Бетти свой заказ, взглянула на печенье, а потом пожала плечами. Сегодня у нее не было аппетита. Снова. Отличный способ сбросить лишний вес.

- Как поживаешь, Линда? - спросила Сью-Энн, ее голос был слаще, чем самый засахаренный десерт за обедом.

- Я в порядке, - ее губы ощущались почти неподвижными, словно неохотно выдавливая из себя слова. Разве Сэм не сказал, что так будет лучше для нее? «Я в порядке». Разве его лицо не было таким же холодным, как и у нее сейчас, когда он говорил ей такую же ложь?

- Как вы?

- Ох, хорошо, все хорошо. Знаешь, я слышала, ты рассталась с Ли? - лицо Сью-Энн светилось мстительным интересом, и Линда вспомнила, как Ли говорил о том, что Сью-Энн подкатывала к нему. - Твой новый парень любит все... эти особенные вещи... о которых ты узнала, когда была... далеко?

«Я не в настроении для этого». Линда напряглась, сильнее вдавливая стопы в пол, опираясь на стойку. Когда она, наконец, пришла в согласие с собой, то поняла, что почти все в городе были благосклонны к ней. Было лишь несколько таких людей, как Дуэйн, которые вели себя как болтливые, злобные девочки-подростки. Она пыталась игнорировать их, но, очевидно, это не работает.

Ей было жаль, что она не может расплющить об пол эту женщину, как Сэм провернул это с Дуэйном. Но нет. Кроме того, оружием Сью-Энн были слова. Так что пусть и с ее стороны будет то же самое. Линда одарила женщину открытой голливудской улыбкой.

- О, большинство мужчин любит разнообразие, - ее голос звучал ровно и приятно. - Благослови твое сердце, Сью-Энн. Может быть, если бы ты разнообразила свой репертуар чем-то большим, чем миссионерская позиция, то твой бывший не попытался бы трахнуть каждую женщину в городе.

Пока глаза Сью-Энн округлялись, Линда переместилась к концу стойки и взяла свой готовый кофе. Бетти исчезла, и из задней комнаты донесся взрыв смеха. Линда прикусила щеку изнутри, пребывая наполовину в ужасе от того, что сказала. Но в основном все было в порядке.

Она услышала скрежет отодвигаемых стульев, и звук распахнувшейся двери, когда Сью-Энн и ее свита бежали с поля боя. Какой позор. Линда взглянула через плечо и зажмурилась.

Стильная женщина осталась сидеть за столом.

- Я - Мередит Блейк, новая хозяйка магазина купальников, - она поднялась и пожала Линде руку. - Это был самый красивый ответный удар, который я видела с момента моего отъезда из Бостона.

- В самом деле? - раскрасневшаяся от смеха Бетти стояла в дверях комнаты для персонала. - Приятно видеть, что ты возвращаешься к нормальной жизни.

Рот Линды от удивления открылся.

- Я не...

- О, ты - вежливая женщина, и никогда не спорь с этим. Твой взгляд говорил сам за себя, предупреждая, чтобы на тебя не давили. Но ты и так старалась быть незаметной, с тех пор как вернулась, - улыбка Бетти стала шире, когда она протянула Линде кофе, - домой. Добро пожаловать домой, детка.

Несколько минут спустя Линда сидела за своим любимым пляжным столиком для пикника, сбросив туфли на высоких каблуках. Это был погожий денек с ярким солнцем на небе и достаточно сильным ветром, чтобы намести маленькие песчинки на ее лодыжки и босые ступни.

Вдоль набережной туристы прогуливались по магазинчикам с большими витринами. Чуть ниже, на пляже, малыш забежал прямо в воду и закричал от восторга, когда его захлестнуло волной и повалило на животик. Его брат, на год или около того старше, держался за руку мамы, совсем не желая подходить к воде.

Пожилая пара, наверное, "моржи" из Канады, ходили босиком, позволяя воде омывать их лодыжки. Остальные предпочитали держаться вне досягаемости волн.

Линда не упускала возможности намочить ноги. Что бы выбрал Сэм: намочить ноги или остаться сухим? Воду. Но, вероятно, он рычал бы на нее, так как ему пришлось бы стянуть свои ботинки. Ее губы скривились. На самом деле он, наверное, мог бросить ее в море, а потом последовать за ней - просто, чтобы сделать все наоборот.

И он, несомненно, сейчас сидел бы здесь с ней рядом и пил кофе. Сэм всегда находил время, чтобы посмотреть на мир. Как часто они просто сидели на крыльце, наблюдая за закатом или рассветом?

Черт возьми, каждая ее вторая мысль была об этом упрямом мужчине. Уперевшись локтями в стол, она положила свой подбородок на переплетенные пальцы. «Я люблю его».

«Но он не хочет меня».

Это было так странно. Впрочем, в какой момент он изменился? Ее брови сошлись вместе. Когда она уходила от него утром, после той ужасной сцены, он не вел себя так холодно с ней. На самом деле он дразнил ее, что она одолжила его плечо, чтобы поплакаться.

Она была ворчливой. До того, как выпила кофе, Линда была не в лучшем настроении. Когда она начала пререкаться с ним в постели, он перевернул ее и отшлепал по попке, пока она не стала неистовой от возбуждения, затем они занялись сексом. Тогда он не хотел, чтобы она уезжала на работу. Он желал, чтобы она провела весь день с ним. Было совсем не похоже на то, что он хотел отстраниться от нее. Переосмыслить их отношения.