Выдача продовольствия из провизионных кладовых на камбуз производится согласно военной науке следующим образом. В продканцелярии хитрый мичман выписывает накладную на выдачу продуктов в точном соответствии с утвержденной командиром меню-раскладкой и отдает ее не менее хитрому, но более простоватому в деле снабжения дежурному по камбузу, который назначается из мичманов-артиллеристов, или же коку-инструктору, менее простоватому, чем товарищ артиллерист. Зажав в руке подписанную бумагу, мичман, совместно с лицами суточного камбузного наряда, следует в провизионку, где орудует хитрый баталер – продовольственный, обязательно азиатской национальности. На тщательно отрегулированных весах последний взвешивает с точностью до миллиграмма все, что послано к матросскому столу на сегодняшний день. При взвешивании, доставке продуктов на камбуз и закладке их в котел присутствует дежурный врач или фельдшер. Это – согласно инструкции. В жизни вся процедура упрощена “до безобразия”, как любит выражаться корабельный боцман Драгун. Бумаги оформляются задним числом, а продукты отпускаются из провизионок “на выпуклый военно-морской глаз”, но в обязательном порядке, в достаточном количестве. Я начал с того, что ежедневно, совместно с представителями общественности, взвешивал мясо, доставленное из провизионок на камбуз, на медицинских весах в амбулатории. Результат взвешивания заносился в тетрадь по графам: положено по нормам, выдано на камбуз, недостает. Недостача свидетельствовалась подписями общественности, Телепатические способности Фомича находились, судя по всему, в планово-предупредительном ремонте, т.к. идущих по следу докторов он не учуял. Итоги месячной работы были, что называется, “монтана”, конец всему и вилы в бок: около тонны мяса недовложено во флотские желудки, не считая таких мелочей, как сгущенное молоко, колбаса, масло. Вот это размах хитрого Фомича!

Оформив lege artis протокол следствия, заверив его подписями очевидцев, я вызвал мичмана в каюту. Старый морской волк, отчаянно кося глазами в предчувствии порки, вошел и, поздоровавшись, вопросительно уставился на меня.

– Садитесь, – пригласил я, – разговор может быть долгим.

Мичман сел на вращающийся винтовой стул, оглядел каюту и резко открыл холодильник! Пустые полки навели снабженца на мысль, что разговор, вопреки предчувствиям, пойдет по обычной колее.

– Петр Иванович, что-то у вас в холодильнике пусто? Это явно мое упущение в службе. Есть у меня несколько оригинальных вещичек. За свою службу вы вряд ли пробовали подобную вкуснятину. Присылайте Ходжаева, а уж для вас я расстараюсь.

– Что-то вы ласковы стали не в меру. Однако, речь пойдет не о наших взаимных симпатиях. Несмотря на ваши постоянные требования о невмешательстве в область ваших же махинаций, я рискнул все же навлечь на себя гнев ваших покровителей. Вот в этой бумаге, я показал протоколы, – отражена месячная деятельность местного Корейко. Открылись поразительные факты, требующие объяснения. Думаю, что прокурор флота по возвращении нашего корабля во Владивосток, даст достаточно обоснованную оценку вашим махинациям, а экипаж и командир корабля уже сегодня выразят вам свою признательность.

В результате длительного, ярко эмоционально окрашенного диспута, заверений в том, что отныне овцы будут более, чем сыты, а морские волки мирно будут пасти свою паству, стороны сошлись на следующем: 1. Излишки мяса и молокопродуктов, скопившиеся в провизионках, будут в течение месяца выданы личному составу в качестве дополнительного питания. 2. Любые распоряжения медицинской службы отныне приобретают силу закона, обязательного к исполнению с первого предъявления. 3. Протоколы следствия ложатся на самое дно сейфа и могут быть извлечены при первом же нарушении подписанного договора. 4. Нервную систему командира надо беречь, т.к. любые криминалы, вскрывающиеся на корабле, не способствуют его служебному росту.

В результате проведенной операции питание личного состава значительно улучшилось. Морской волк Фомич напялил на себя овечью шкуру, а докторский холодильник... Но это уж была инициатива старшины первой статьи Ходжаева.

Хирург крейсера, лейтенант Романов невысокого роста, тощ, порывист в движениях, точен в формулировках, решителен, самолюбив и работоспособен. Теоретическая подготовка по хирургии основательна, однако, практические навыки, естественно, отстают от теории. Лейтенант! Недостаток их компенсируется хирургическим бесстрашием и отсутствием сомнений в целесообразности применения скальпеля, как средства лечения. Любовь к начальству и постоянная готовность к самопожертвованию ради него, – врожденная. И постоянно светится на лице с яркостью неоновой рекламы. Тяготы и лишения военной службы и повышенная требовательность со стороны ретивого молодого начмеда налагают на чело военэскулапа печать хронической усталости, которая мастерски демонстрируется хирургом в беседе со старшими начальниками. Ковать свое служебное счастье надо смолоду. Горн, ярко пылающий и старательно вздутый, может компенсировать недостатки в качестве металла. Побольше блеска! Об одном из качеств души врача-хирурга поведал мне майор Данилов.

– Петр Иванович, мне, как вашему начальнику по специальности на время похода, хотелось бы вас предупредить, что Ваша внеслужебная деятельность не может укрыться от моего всевидящего ока, т.к. ваш подчиненный Романов исключительно честен в оценках. На мои вопросы о том, чем занимается начмед после двадцати одного часа, он откровенно мне заявляет:

– Сервирует стол для встречи командиров боевых частей.

– Призываю вас к осторожности, так как излишняя честность подчиненного может выйти вам боком. Вот так, моя голубоглазая радость.

– Спасибо. Я учту ваше предупреждение.

Больной острым аппендицитом обратился за помощью вечером, когда вьетнамское тропическое солнце собралось нырнуть в джунгли. Романов, осмотрев больного, прибыл с докладом к начальнику. Сама решительность и готовность.

– Петр Иванович, я сейчас пойду на операцию. За успех можете не переживать. На моем счету уже около четырехсот аппендэктомий, сделанных самостоятельно, операционная к работе будет готова через час. Прошу быть моим ассистентом.

Сраженный наповал цифрой “четыреста”, я, однако, и в лежачем положении голову не потерял, и мысленно уменьшил количество полостных операций, проведенных хирургом, раз в десять.

– Несмотря на ваш колоссальный опыт и мое полное доверие к вам, как специалисту, операцию буду проводить я сам по следующим причинам: во-первых, в море вы пока еще не оперировали ни разу, и несмотря на Ваши заслуги, я все же сам должен убедиться в вашем мастерстве, так как ответственность за все происходящее в медслужбе лежит все же на мне. Поэтому вы будете ассистировать.

Во-вторых, не исключено, что излишнее ваше рвение к скальпелю, может повредить больному. А ведь о нем, прежде всего, мы должны думать. Следующая операция – ваша. И давайте-ка без излишних эмоций. Скажите, кстати, терапевту, чтобы на время проведения операции в операционной было обеспечено музыкальное сопровождение. Не рок и не бит, конечно.

Хлопнув дверью, обиженный напрасным (как он полагал) недоверием, хирург удалился. Операция прошла успешно. Операционная бригада получила благодарность командира, врач-хирург в дополнение получил от меня указание тренироваться в вязании хирургических узлов и параллельно изучать теоретический ход операций. Цифру “четыреста" необходимо было уменьшить раз в сорок.

Бухта Камрань живописными изгибами врезается в береговую черту южного Вьетнама. Аквамарин чистейшей, не запятнанной мазутом морской соленой воды, призывно манит к себе, обещая прохладу и снятие стрессов, накапливаемых нервной системой моряков с рачительной добросовестностью мольеровского скупого. Белизна песка естественных пляжей может конкурировать с сахарной пудрой, живописные сопки, поросшие бурной тропической растительностью, напоминают голову человека, больного сифилисом, демонстрируя симптом гнездного облысения – результат действия применявшихся во время войны с американцами дефолиантов, взорванные пирсы и разрушенные при оставлении Вьетнама американской армией коттеджи, дополняют картину. Изобилие заржавевшего оружия и боеприпасов, валяющихся на берегу и утопленных в море, щекочет нервы и напоминает белорусские партизанские военные края. Хочется поиграть в войну. Слухи о скрывающихся в джунглях вооруженных бандитах, ночные выстрелы и редкие, непонятно мерцающие огоньки на сопках, вселяют тревогу.