Лежащие там больные женщины, измождённые долгой болезнью, почти равнодушно встретили гостью. Похоже, хозяйка реки решила остановить свой выбор не на мёртвом теле, а на живом. Она подошла к одной из пациенток больницы.

  - Я могла бы забрать твою жизнь себе просто так, но я ведь не воплощение смерти. Я меняю твою жизнь на будущее твоей дочери. Я поделюсь с ней своей силой, и она станет одной из моих жриц.

  Женщина немного покачала головой, силясь сказать 'не надо'.

  - Твоя жизнь всё равно угаснет, но впустую. С согласия проще сменить тело, оно не будет существовать с занозой прошлых мук души и страха гибели. Дважды предлагать не буду.

  Женщина молча прикрыла глаза. Богиня легко кивнула и рухнула мешком на пол. Главврач, стоящий в двери, дёрнулся как от удара током, бросившись, было, к упавшей, но сразу отскочил обратно, побледнев как лист для принтера. То что являлось хозяйкой реки быстро превратилось в обтянутый сырой жёлтой кожей скелет, а лежащая на больничной кровати женщина выгнулась с шумным вздохом вперемешку со стоном и села. Глаза открылись и в них была серость осенней воды. Противно захрустели хрящи и кости, вытягивающейся в росте бывшей больной. На лице разгладились морщины, волосы бледно-голубой волной разлились на простыне и подушке, налилась грудь. Мало что теперь напоминало ту прежнюю умирающую от рака.

  - Лариса Ивановна, - тихо позвал врач, не веря до конца в происходящее.

  - Имя мне Топь, - сильным молодым голосом ответила ему богиня великой сибирской реки.

  Глава 26.Свалка, или о том, что количество трупов есть неизвестное число

  Дед Семён сидел на подоконнике, понуро глядя на рыдающую Оксану.

  - Я думала, что это как-то такое, а это, а я, а я... Я просто флешка к видеорегистратору. Ненавижу всех. Они твари. Суки. Ненавижу. Лучше бы я сдохла. Насовсем.

  - Ну, всё, всё, всё, - тихо шептала Аня, обняв девушку, - все мы винтики какого-то механизма.

  Они покачивались в медленном ритме, словно целительница убаюкивала маленького ребёнка.

  - Но, ведь... это нечестно, - продолжала взахлёб ронять слёзы навья.

  - Ну, нечестно, что с того. Ты жива. Это главное.

  - Я мертва. Понимаешь, мертва. Я даже не дышу, только притворяюсь. И пульса нет.

  - Ну, хватит плакать. Мёртвые не плачут, а пульс - это неважно. Важно, что есть люди, которые тебя любят. Вон, Егор между тобой и богиней встал, а ведь она его могла убить. Я тоже не брошу тебя, солнышко, и дед тоже, и Ольха.

  Аня незаметно для Оксаны сделала жест рукой, выгоняя меня из кухни, где происходило действо. Я пошёл в зал. При моём появлении Марго известила о пропущенных звонках.

  Я взял телефон. Шесть неотвеченных. Два от Семерского и четыре от Белкина. Пока держал смартфон, снова позвонил большой начальник.

  - Слушаю, товарищ полковник.

  - Как себя чувствуешь после встречи с таким существом?

  - Я-то нормально. У Оксаны истерика.

  - Понятно. Домовой пусть за ней присмотрит, а вы всей командой на городскую свалку. Ту, которая находится рядом с трассой на Золотоордынку. Там пропала бригада мусорщиков и наряд полиции, поехавший их искать. На богов не нарывайся, а то знаем тебя. Одного мелкого почти в одиночку укокошил, с другими в обнимку ходишь. Если бы не знал положения дел, то подумал, что земные женщины тебя уже не прельщают, небожительниц тебе подавай.

  - Не ходил я с ней в обнимку, а тот и богом не был.

  - Был. Я с совещания по этому вопросу, сам знаешь у кого. Только вышел. Утвердили табели о рангах и базовые стратегии относительной этих объектов неорганической жизни. Теперь это так в юридических документах станет значиться. То, что он был зарвавшейся шушерой мелкого пошибу и огромных понтов, ничего не значит. Если говорю бог, значит бог. Не порти отчётность. Я завтра буду, подробнее расскажу, архимаг, едрить твою на лево. Задвинуть некуда.

  Начальник бросил трубку. Я глянул на деда, которого тоже выперли с кухни.

  - Слышал?

  - Да, гляну за ней.

  Лежащий на подоконнике Полоз шумно зашипел как шина, у которой выкрутили ниппель. Его кольца, мерно бросая фиолетовые искры, сжались в маленьких клубочек, чуть больше связки шнурков от ботинок. Я аккуратно поднял змея и положил свой живой оберег в карман куртки, висевшей в прихожей на вешалке. Полицейскую машину ждать пришлось долго, за это время успели попить чай и ещё раз произвести успокоительные речи для Оксаны.

  При посадке в отечественную жопотёрку, оборудованную под спецавтомобиль, пришлось втиснуться со скрипом, так как, там уже был, помимо водителя, тощий сержантик, а садились ещё и мы. Радовало, что Аня и Александра были небольших габаритов девушки, иначе бы, вообще, не влезли в зимней одежде.

  Водитель включил проблесковые маячки и шустро выскочил из дворов на Галечную магистраль. Пробок особо не было, и мы быстро миновали Старо-Фабричную улицу и Димовский мост. Пару раз под сирену проскакивали по встречке на улице Станислова. Вскоре выехали из города и прибыли на свалку.

  Там нас ждали хмурый Кузнецов и два полицейских уазика. При нашем появлении из одной машины вышел неизвестный мне капитан.

  - Ну, наконец-то вы приехали. Мы вас заждались, - вместо приветствия начал он.

  - Как привезли, так и добрались. Мы вот не слишком рады вас видеть, - огрызнулся я. - Что у вас стряслось?

  - Сначала пропала бригада мусорщиков. Вон машина стоит, отсюда видно. Двери открыты и никого нет. Случайный свидетель, который заблудился, видел какую-то возню, позвонил нуль два. Ну мы отправили наряд. Они тоже пропали. Последний раз на связь выходили рано утром. Ну мы и обратились к вашему руководству.

  - С чего решили, что это к нам надо? Может, это криминал.

  - Сейчас много всего необычного происходит.

  - И вы сразу к нам побежали? Взяли бы и разобрались сами. У вас тоже маги есть.

  - Боятся, - стихшим голосом произнёс капитан.

  - Сука, лохи никчёмные. Их повыгонять всех надо, раз боятся. Ты же припёрся, а эти наклали полные штаны и сидят по норкам. Конечно, чародеев-шарлотанов и цыганок-гадалок проще гонять, чем нечисть. Уроды, - вспыхнул я.

  - Руководство сказало, что вы поможете.

  - Да мне похер, что начальство сказало. Я тоже не горю желанием в каждое дерьмо руки по локоть совать, да каждый сортир своей жопой мерять.

  Стоящая рядом Аня стиснула мою ладонь. Я вдохнул, переводя дух.

  - Разберёмся, - произнесла она.

  Наша команда пошла к мусоровозу, зажав носы и морщась от вони, стоящей на свалке. Я на ходу создал заготовки барьеров и наборы импульсов, то и дело поглядывая на Александру. Та осторожно шла рядом. Я уже стал различать, когда она просто смотрит по сторонам своим зрением, а когда усиленно сканирует.

  Грязный оранжевый КамАЗ сиротливо стоял среди гор мусора и органично в него вписывался. Внутри действительно было пусто. Никаких следов людей не обнаружили.

  - Ну что? - спросил я у Александры.

  - Тишина, - ответила она. - Здесь нет ничего живого. Есть магические следы, но они блёклые.

  - Что-нибудь знакомо?

  - Нет. Я такое никогда не ощущала. Они странные. И ещё. Здесь не только людей нет.

  - Поясни.

  - Здесь нет ни бродячих собак, ни ворон, ни крыс. А это свалка. Здесь их должно быть очень много. Мелкой нечисти тоже никакой нет. Их всех либо спугнули, либо перебили.

  Я кивнул и повернулся к капитану.

  - Ищите своих в другом месте. И оцепите свалку, чтоб никто не заходил пока. Поставьте мага, пусть наблюдает издали.

  Наша команда вернулась к машинам. Коля, не проронивший за всё время ни слова, пошёл пешком к трассе. На предложение поехать вместе ответил, что хочет побыть один. Я его понимал. Тяжело, когда рушится вера, и чужие боги свободно входят в храм того одного, в чьём существовании раньше не было ни капли сомнения. Но у меня не выходили из головы слова об отце-матери. Неспроста Топь так сказала.