Медленно, осторожно вела она джип обратно, а очутившись наконец на твердой дороге, сразу нажала на газ.

— Осторожно, — с усилием пробормотал Мэт, — в восьми милях отсюда есть доктор, поезжай пока по дороге, я скажу, когда свернуть.

Доктор был молодой человек среднего роста, но крепко сложенный. Вдвоем они помогли Мэту выбраться из джипа, пройти в кабинет и лечь на стол. Там он мгновенно потерял сознание.

16

Кэтрин мерила шагами маленькую прихожую перед кабинетом доктора. Жена доктора предложила ей кофе, но она отказалась. Она курила одну сигарету за другой. Остановил ее послышавшийся из-за двери раскатистый смех Мэта.

Кэтрин опустилась на ближайший стул, вмиг ослабевшая от облегчения. Дверь открылась, и голос доктора, странно далекий, произнес:

— Теперь вы можете войти, миссис Мартин. С вашим мужем все в порядке.

Она встала и нетвердой походкой вошла в кабинет, удивляясь, почему он так слабо освещен. Голос Мэта, встревоженный, но странно далекий, спросил:

— Что это с ней?

С ней? Что он имеет в виду? И почему стол для осмотров кажется намного дальше, чем был раньше?

— Кэтрин!

Голос Мэта доносился уже совсем издалека. Кабинет был окутан полумраком — неужели солнце заходит? Она словно плыла, затем сильные руки обхватили ее сзади, опуская ниже и ниже. Где-то вдали прозвучал голос доктора:

— Не смейте вставать! Вы что, хотите, чтобы рана опять открылась?

— Но что с ней? — Неужели эта мучительная тревога и впрямь звучала в голосе Мэта? — Боже! Она бледна, как мертвец, даже губы белые!

В этот раз в команде доктора прозвучала сталь:

— Я же сказал, чтобы вы не вставали! Ваша жена упала в обморок, вот и все. Она через минуту придет в себя. Ложитесь сейчас же!

Теперь в кабинете было светлее, а голоса звучали ближе.

— Доктор, ей нельзя волноваться! Моя жена беременна!

— Беременные женщины часто падают в обморок при сильном волнении. Вот так, а если опять встанете, я стукну вас по голове чем-нибудь тяжелым!

Кэтрин подумала, что ей нравится решительный молодой человек. Потом она поняла, что он стоит на коленях, склонившись к ней. Комната была ярко освещена, и Кэтрин даже заморгала от неожиданного света. Мужчины яростно глядели друг на друга и не заметили, что она открыла глаза. Господи! Она лежит прямо на полу! Голос доктора опять прозвучал ясно и четко:

— Вы не падали в последние дни?

Не успев подумать, Кэтрин сразу же сказала «да».

— Что? — хором вскричали оба.

И Кэтрин, заикаясь, проговорила:

— Я… я упала, когда бежала за джипом.

— Кэтрин… — начал было Мэт, но доктор перебил:

— Как вы себя чувствуете, миссис Мартин?

— Не знаю, просто я очень устала.

Сильные руки доктора подняли ее и прижали к себе, одновременно он крикнул:

— Черт возьми, Мартин, лежите! Я отнесу вашу жену наверх и осмотрю. Я не думаю, что случилось что-то серьезное, но после осмотра попрошу свою жену уложить ее в постель, в целях предосторожности.

Очень быстро Кэтрин была раздета и осмотрена врачом, который дал ей слабое успокоительное, заверяя, что оно вполне безопасно. Потом его жена уложила ее в постель.

Она провалилась в глубокий сон без сновидений и проснулась, почувствовав, что ее кладут на носилки, а потом поднимают сильные руки.

— Спокойно, спокойно, миссис Мартин, вы скоро будете дома.

Мягкий негромкий голос принадлежал Джеку, но как это было возможно? Ведь Джек в Филадельфии!

Хотя Кэтрин не в состоянии была поднять тяжелые веки, она чувствовала, как ее несли вниз по лестнице, вынесли на улицу и поместили в еще одну пару рук, более сильных, чем предыдущие. Она никогда еще не была в кольце этих рук, но знала, кому они принадлежат. Мускулы, твердые, как сталь, казалось, судорожно дернулись, заключая ее в объятия, и с легким вздохом Кэтрин снова отключилась.

Она проснулась от звука тихих голосов и в этот раз смогла открыть глаза, поняв, к своему удивлению, что они находятся в машине. Она удивилась, почему машина не двигается, но в этот момент дверца открылась и чьи-то руки взяли ее из объятий Мэта. Кэтрин хотела протестовать, но смогла только что-то пролепетать слабым голосом.

Ее куда-то понесли, потом подняли и поместили в какое-то кресло с откинутой спинкой. Турбины заработали, приводя ее в чувство, и Кэтрин поняла, что сидит в самолете рядом с Мэтом. Она беспокойно заворочалась, и Мэт тихо сказал:

— Можешь еще поспать, мы скоро будем дома.

— Твоя нога… — прошептала она.

— С ней все в порядке. Ты не замерзла?

— Нет… — Она опять отключилась.

Ее разбудил резкий толчок, когда самолет приземлился. Когда отстегнули ремни и подняли ее на руки, Кэтрин уже вполне пришла в себя и поняла, что сиденье Мэта пусто. В следующую минуту она очутилась в руках Джона.

— Добрый вечер, миссис Мартин. Как вы, получше?

— Да, спасибо, Джон. А сколько сейчас времени?

— Только что было пять, — ответил он, приближаясь к «Кадиллаку», который Мэт предоставил в ее распоряжение.

Мэт уже сидел внутри.

Ее посадили рядом с Мэтом, и они отъехали от аэропорта.

— Мы едем в кабинет Марка, он нас ждет, — твердо сказал Мэт, и Кэтрин поняла по его тону, что всякие споры бесполезны.

После тщательного осмотра Марк повторил мнение своего коллеги:

— Не думаю, чтобы были какие-то повреждения, но Кэтрин должна на всякий случай оставаться в постели недельку-другую.

На следующее же утро Мэт перевез жену в свой загородный дом и велел ей лежать. Переезд стал окончательным. Если раньше они изредка приезжали сюда на выходные, то теперь они так же редко ездили в город.

Первая неделя в доме прошла прекрасно. Бет вела себя если не дружелюбно, то хотя бы сдержанно, а поскольку Кэтрин не вставала с постели, то видела она сестру Мэта очень нечасто. Для нее это время еще и потому было спокойным, что именно в тот период она с удовольствием подчинялась Мэту. А он спал пока в маленькой спальне, прилегающей к ванной, чтобы не беспокоить Кэтрин. Да и рана беспокоила его. Он согласился оставаться эту неделю дома, чтобы дать ране зажить, но количество работы, которую успевал переделать Мэт, поражало ее.

Проснувшись в первое утро, Кэтрин обнаружила Мэта рядом с собой в их большой кровати. Он сидел, удобно вытянув ноги, со своим кейсом под рукой. Когда она пошевелилась, Мэт оторвался от бумаг, которые читал.

— С добрым утром! Надеюсь, я не разбудил тебя? — Она покачала головой, а он пояснил: — Я собираюсь провести здесь почти все время. Ты не возражаешь? — Он задорно улыбнулся, и Кэтрин опять покачала головой, хотя, она это знала, ее несогласие вряд ли что-нибудь изменило бы.

— Ну и прекрасно! Спать я буду в другой комнате, но работать хотелось бы здесь, поближе к телефону. Кроме того, здесь я смогу получше за тобой присматривать.

На этот раз брови Кэтрин удивленно поднялись. Он тихо рассмеялся, сказал, что на него это не подействует, и повернулся к звонившему телефону.

Так же проходили и следующие дни. Мэт был здесь, когда она просыпалась, и оставался тогда, когда она засыпала, как бы поздно это ни было.

Они очень мало разговаривали, потому что он работал без передышки, и все равно Кэтрин была довольна. Иногда она читала, иногда делала вид, что читает, и тайком изучала его, размышляя о своей недавно обнаруженной любви к нему. Она спала, ела и чувствовала, что начинает набирать вес.

Наблюдая за мужем сквозь смеженные ресницы, Кэтрин спрашивала себя, когда же это все с ней случилось. Почему это случилось? Кроме беглого поцелуя в день свадьбы, он ни разу больше не поцеловал ее. По существу, он вообще не проявлял к ней интереса, если не считать тех немногих ночей, когда она была нужна ему. А это Кэтрин не могла брать в расчет. Итак, как же это началось, когда она успела полюбить его?

Кэтрин даже себе самой не могла ответить на эти вопросы. Единственное, что она точно знала, это то, что в ней росло огромное уважение к нему. Казалось, что, с какой бы проблемой ни сталкивался этот человек, все решалось с обманчивой легкостью.