На экране появился кто-то другой, а Сэм и Захария перешли на направленный луч.

— Недели вам хватит? — спросил Сэм.

— Надеюсь.

— Мы поможем вам. Кедра уже предлагала сотрудничество, но я тогда отказался. Теперь я сам предлагаю вам работать вместе. Мы пошлем людей, которые помогут провести эвакуацию. В первую очередь вас ждут санитарные отряды. Вы не приспособлены к жизни на поверхности. Вы слишком стерильны, и вас может убить любой микроб, а это еще не самое страшное здесь. Кстати, не очень-то надейтесь на свои Купола. Мятежники еще где-то прячутся, они могут попытаться еще раз. В своих теплицах вы слишком уязвимы.

— Старикам и больным придется очень трудно.

— Тем больше забот молодым. Но у нас есть работы, не связанные с физическим трудом, как раз для них. Зато высвободим молодых и здоровых на тяжелые работы. Нам придется много строить.

— Специалисты говорят, что период полураспада тория — двенадцать лет. Значит, через двенадцать лет мы сможем вернуться.

— Сначала доживите. Не забывайте и о мятежниках. Реактивировать Купола непросто. Двенадцать лет — это долго.

— Да, — согласился Захария, задумчиво глядя на лицо своего внука. — Это очень долго.

Последний исход расы человеческой произошел семьсот лет назад. И вот он начался вновь. Перемещение огромных людских масс слишком сложно, чтобы их мог направлять один человек. Впоследствии, люди вспоминали лишь неслыханное столпотворение, панику, крики, истерические мольбы и одновременно — сосредоточенное и целенаправленное движение. Люди Куполов всегда отличались послушанием, они просто, хотя и не без некоторого испуга, подчинялись окрикам тех, у кого был достаточно властный голос.

Невозможно поверить, что столь грандиозный исход свершился за такое короткое время. Невозможно понять, как это вообще получилось.

В последний раз она оглядела свою прекрасную комнату долгим и спокойным взглядом.

— Вот и все… — сказала Кедра.

— Да, — ответил Захария. — Грустишь?

— Мы уходим навсегда! И все Сэм Рид. Как же я его ненавижу! Почему и его правда и его ложь всегда оказываются такими жестокими? Ради чего? Ради людей? Смешно! Ему это просто не придет в голову. Он готов любой ценой поддерживать монумент своей лжи.

— Как ты думаешь, сможем мы его разоблачить?

— Зачем? — пожала плечами Кедра. — Он быстро усваивает уроки. А в отчаянном положении способен на отчаянные выходки. Методы его мы знаем. Думаю, что не сможем.

— Ну что, пойдем? Лидот ждет.

— Да, — вздохнула Кедра. — Но не на убой. Я сумею отстоять свою жизнь! Нас ждут лишения и опасности, но меня это не пугает. Но как же это унизительно, когда тебя принуждают!

Захария рассмеялся.

— У меня такое же чувство. Первые твари, выползая из древних морей, должно быть, чувствовали себя так же. Человечество снова выходит на сушу. Но даже Сэм Рид не в силах сделать так, чтобы людям это понравилось.

— Мы еще заставим его пожалеть об этом.

Кедра заколола плащ у горла.

Ступая по мягкому пружинящему полу, она последний в жизни раз пересекла свою комнату. Может быть, только лет через сто она из любопытства снова заглянет сюда. К тому времени все здесь станет чужим, а воздух затхлым и неприятным. И она еще будет удивляться, как переносила все это.

— Милый мой, как было бы здорово, если бы этот Сэм Рид никогда не рождался.

Захария стоял у двери, придерживая ее.

— Наш план потихоньку исполняется, — сказал он. — Я говорю о твоей живой бомбе. Родителей и ребенка эвакуировали. Они в безопасности.

— Жаль, что это девочка, — нахмурилась Кедра. — Мальчик был бы надежнее. Мужчины охотнее хватаются за пистолет. Но ничего… Опыта нам не занимать, и, рано или поздно, Сэм будет обезврежен. Он никогда не стеснялся в средствах, стараясь уязвить нас, не будем стесняться и мы. Время работает на нас.

Захария промолчал, только посмотрел ей в глаза.

— Я тебе не верю! — заявил Хейл. — Ты нарочно отпустил часть мятежников. Не в твоем характере делать что-то наполовину. Зачем они тебе?

Сэм мрачно сверкнул глазами.

— Что вам еще надо? Я добился колонизации поверхности. Люди вышли из Куполов. Вы ведь тоже этого хотели.

Хейл скептически покачал головой.

— Не твоих ли это рук дело? Как они смогли изготовить подводные лодки и самолеты? И все автоматическое, без экипажей. Откуда это у них? М-да, ты добился своего. Люди вышли на поверхность. Что дальше?

— За двенадцать лет они акклиматизируются, — невозмутимо ответил Сэм. — Еще через несколько — будут дивиться, как они жили в этих дурацких Куполах. Что делает людей пионерами? Мы как-то говорили с вами об этом. Толчок, идея, плохие условия дома, святой Грааль. Но здесь этого оказалось недостаточно, — он пожал плечами. Вот и случилось то, что случилось.

Хейл долго смотрел на Сэма с необычным для него волнением. Затем пошел прочь, бросив на ходу:

— Вспомните судьбу Моисея…

Ответа он ждать не стал.

Медленно и трудно человечество крепло и пускало корни. Новая цивилизация потихоньку набирала темп. А в покинутых Куполах еще теплилась странная жизнь.

Их было мало, но они предпочли умереть здесь. Остались старики и больные, выбравшие медленную, ни комфортабельную смерть. Остались наркоманы, просто чудаки и те, кто пуще смерти боялся Венеры. Они призраками слонялись по сумрачным пустынным улицам, почти не встречаясь друг с другом, да и не желая этого. Лишь смутные звуки порой нарушали мертвую тишину, на поворотах тихо вздыхали Дороги, привычные к тяжести тысячных толп, да изредка купол резонировал отзвуками подводной жизни, что шла вокруг него. Шаги случайного прохожего совсем редко отдавались между пустыми домами.

Гром бомбардировки сотрясал стены. Стол и кресло, в котором сидел Сэм, подпрыгивали, авторучка в его руке то и дело рвала бумагу.

Миловидная девушка, в элегантной коричневой форме наклонилась, глядя как он пишет, отчего по обеим сторонам ее лица упали пряди черных коротких волос. Взяв листок, она подошла к своему столу, осторожно ступая по дрожавшему полу. Потом включила передатчик и сказала в микрофон несколько слов. С экранов, стоящих по всей комнате, на Сэма и девушку смотрели подчиненные и ждали приказов. На них по очереди смотрели голубые глаза девушки, бархатным голоском отдававшей строгие распоряжения.

— Спасибо, Сигна, — устало поблагодарил Сэм. — Мне нужен Захария. Пусть приведут.

Девушка встала и быстро прошла к двери, которая отворялась в небольшую караульную, где всех входящих проверяли чуткие детекторы. Таким образом осторожный Сэм ограждал себя от неожиданностей. После очередного бомбового удара по стене пробежала длинная трещина. Какой смысл в детекторах, когда рушатся стены?

Сигна что-то сказала в коридор, и оттуда вошли два охранника, сопровождающие пленника. Они медленно пересекли ряд контрольных лучей.

Захария был в наручниках, но выглядел спокойным и уверенным, несмотря на разбитые в кровь губы и кровоподтек на щеке. Новым на его вечно юном лице был только загар. Он и сейчас оставался главой клана Харкеров, а Харкеры по-прежнему были самой влиятельной Семьей Венеры. Сэм смог схватить предводителя, но Захария ничем не показывал, что этот успех чего-нибудь стоит.

Исходу минуло двадцать лет.

Купола так и остались необитаемыми. Двадцать лет… Не велик срок, но его хватило, чтобы полностью приспособиться к жизни на континенте. Момент акклиматизации определили приборы, показавшие, что венерианская атмосфера достигла равновесия, некогда существовавшего на Земле. Атмосферу изменили дикая яблоня и другие земные растения, в больших количествах продуцирующие кислород. Флора и фауна Венеры, привыкшие к атмосфере, богатой двуокисью углерода, оказались лишними. Растения и животные Венеры, а так же ужасные симбиотические сочетания того и другого, должны были либо приспособиться, либо исчезнуть.