— А мы сейчас поглядим, что будет делать мужчина, когда я ему отрежу его мужественность, — глаза незнакомки яростно блеснули из прорезей капюшона, сильно напоминавшего ку-клукс-клановский. Правда, в отличие от оригинального, он был чёрного цвета

— Ах ты, тварь! — взбеленился мужчина, — я тебя порву, как грелку, сучка.

Он дёрнулся, чтобы встать со стула и хорошенько наподдать сучке, возомнившей о себе не весть что, но воз остался и поныне там, выражаясь словами поэта-баснописца. Эдуард Твердохлебов, сын известного в городе криминального авторитета, известный в узких и широких кругах, как Эдичка, был примотан скотчем к какому-то креслу, намертво вмонтированному в пол.

Центр помещения, где он сидел, освещался чахлой лампочкой, висевшей на небольшой высоте впереди пленника. Очертания помещения были не видны. Его края находились за границей осветительного предмета. Это был или какой — то склад, или подвал, о чём свидетельствовал каменный пол и гулкость голоса, отражающегося от стен без обивки и ковров, которые были в доме его папаши.

Женщина, скрывшаяся из круга света, вскоре вернулась. На ней по-прежнему был пресловутый балахон, однако в руках поблескивало металлом сельскохозяйственное орудие времён начала прошлого века. Именно таким орудием крестьяне, а немного позже колхозники занимались тяжёлым во все времена сельскохозяйственным трудом. Ещё Твердохлебову ни к селу ни к городу вспомнилась поговорка: «Серпом по яйцам». Завидев в руках своей мучительницы именно это орудие, мужчина начал догадываться, зачем она его принесла.

— Ну, что, Эдичка, как ты теперь запоёшь, лишившись своей главной мужественности?! — В голосе палача прозвучали ехидные нотки. — Запоёшь детским голосочком, как в хоре мальчиков?

Липкий пот страха пробежал по похолодевшей спине примотанного к креслу мужчины. Он никак не мог вспомнить, как здесь оказался и что такого натворил, что эта сумасшедшая решила его оскопить, а то, что она сумасшедшая, он нисколечко не сомневался. Правда, и сила были не на его стороне, но он ещё не терял надежды освободиться и порвать эту девицу, как грелку взбесившийся Тузик.

— Что я такого сделал, что ты хочешь совершить надо мной такое?! — пока ещё твёрдым голосом спросил сынок авторитета.

Она, наверное, не знала, с кем связалась. Он же её из-под земли достанет... Но пока думать об этом рано. Кто её знает, что у неё на уме?

— А ты не помнишь? Женщину, над которой ты надругался, а после ты и твои дружки сильно избили, а потом выбросили из машины перед дверями больницы. Боялся, что я сдохну, и тебе придётся отвечать перед законом? Тебя бы, конечно, не посадили, но нервы помотали бы изрядно. Но я не сдохла. Я выжила, как видишь. И теперь, Эдичка, ты будешь отвечать передо мной!

Эдичка не помнил. Точнее, он не знал наверняка, что делали его «телохранители», когда он отдавал им приказ: «Избавьтесь от этого куска мяса». Они избавлялись, как и каким образом, бандита это не интересовало. Он тут же забывал о своей жертве и отправлялся на поиски новых. Он любил женщин. Молодых и красивых. Обычно они не отказывали ему, а если отказывали, он быстро объяснял им, кто здесь главный...

***

Леночка в свои неполных двадцать три года имела романтичную натуру, ещё не изведала мужской любви. Она училась в медицинском и до окончания не собиралась выходить замуж. Приехавшей из далёкой провинции, ей поначалу казалось диким, что многие её сокурсницы вели, по её мнению, распутный образ жизни. Впрочем, это не мешало ей быть милой и дружелюбной практически со всеми. У неё было много приятельниц, где она училась. Ещё она сдружилась с девушкой, жившей в соседнем доме. Та часто выгуливала премиленького пёсика, помесь болонки и дворняжки. Собачка имела симпатичные розовые ленточки, заботливо повязанные вокруг мордочки смешливой хозяйкой.

Сама Леночка остановилась в квартире маминого дяди, давно осевшего в городе. Дядя был на пенсии по здоровью и с радостью приветил родственницу. Жил он один в двухкомнатной хрущёвке. Денег с постоялицы не брал. Зато она содержала в чистоте и порядке квартиру, бегала по магазинам, готовила еду, стирала и помогала дядюшке во всём.

Живя в сельской местности, девушка любила прогуливаться по ночному селу, любуясь луной и звёздами, предаваясь своим мечтам. В городе было не так. Воздух, наполненный удушливыми газами от пролетающих машин, небо, отчасти скрытое тучами, через которое едва проглядывались звёзды. Однако Елена не изменила своим привычкам. И с наступлением темноты, прогуливалась по пустынным улицам городка, предаваясь мечтам о прекрасных принцах и чистой любви...

Проезжавшая по другой стороне дороги машина внезапно круто развернулась и, яростно визжа тормозами, остановилась возле красотки. Оттуда выскочили двое крепко сбитых парней, схватив упирающуюся девушку, они заволокли её вовнутрь.

— Кто вы? — испугалась Леночка, — отпустите меня. Это ошибка, я ничего не делала. Вы меня с кем-то спутали

Она, почему-то думала, что они вовсе не бандиты и насильники, а какие-то другие люди, явно перепутавшие её с кем-то.

— Сделаешь ещё, — усмехнулся лощёный красавчик, — хули ты ломаешься, как целка? Прогуливаешься одна, в двенадцатом часу ночи...

— Всё не так, — перебила, вероятно, здесь главного Лена, — я просто прогуливалась... и ничего такого. Вы меня перепутали. Я ни такая! И не смейте со мной грубо разговаривать! Остановите машину и выпустите меня, иначе я закричу.

— Она не такая, — расхохотался один из крепышей, — она ждёт трамвая.

Внезапно он влепил несговорчивой сучке крепкую затрещину:

— Ну давай, попробуй закричать!

Елену никогда ещё никто не бил. В голове загудело, но она не была сломлена. Завидев проходившую мимо группу молодых людей, она попыталась громко крикнуть: «Спасите, помогите!», — но ей этого не дали сделать. Второй удар был значительно сильнее первого, она даже на миг потеряла сознание. Однако молодые люди, услышав крики из машины, закричали, потребовали остановиться. Машина остановилась и, отъехав назад, выпустила из своих недр главного и второго крепыша:

— Ну?! Какого надо? — громко спросил тот.

В группе было раза в три больше человек, но молодые люди, вероятно, узнав, с кем имеют дело, извинились и пошли восвояси. Городок был маленький и здесь все друг друга знали. «Да кто они такие?! — теперь Леночка испугалась по-настоящему, — и куда они меня везут?». Вскоре это быстро выяснилось — машина свернула в район обкомовских дач. Остановившись возле одной, её выволокли из машины и потащили вовнутрь. Лена уже не упиралась, но она ещё не покорилась судьбе, внимательно разглядывая и отмечая в памяти, казалось, несущественные детали. Девушка не сомневалась в том, что её ожидает, но надеялась, что насильники в какой-то момент расслабятся, и это даст ей возможность сбежать. В мыслях она даже была готова пойти на убийство, если это ей поможет избежать своей участи. Вероятно, от ударов у неё произошло сотрясение мозга. Девушка успокоилась и приготовилась использовать любую возможность для защиты. Однако бандитов было трое. Впрочем, она понимала, что шансов на спасение не было: она ни за что бы не справилась с тремя крепкими парнями.

Главарь ухватил её за руку и подтолкнул к лестнице, ведущей на верхний этаж. Леночка впереди, бандит чуть поодаль, любуясь её ладной фигуркой, поднимались по лестнице. Телохранители остались внизу, расположившись за столом. Достав пиво из холодильника и карты, решили приятно провести время, пока босс будет развлекаться с девчонкой. «Они безоружны», — отметила для себя девушка, увидев, что те сняли пиджаки.

В одной из комнат, куда они пришли, стояло несколько столов и стульев. У противоположной стены ‒ кожаный диван. Сразу у входа ‒ подобие барной стойки. На стойке лежал огромный нож с ручкой из рога Ручка была красиво отделана резьбой, а тонкое лезвие сплошь покрывали изящные узоры Всё это чётко запечатлелось в памяти девушки.

— На колени! — приказал насильник. — Сейчас ты познакомишься с моей мужественностью.