– В некотором роде…
– Конечно, вы не правы. Зверь очень естественное существо. Он не убивает из-за страсти к накопительству, алчности или еще почему. Он убивает потому, что голоден и не знает другого способа утолить голод, нежели убийство. Если бы он знал другой способ, он бы не убивал. Во всяком случае, мне так кажется. Как вы считаете?
– Да, но природа не дала ему возможности выбора…
– К сожалению. Давайте выпьем…
Стоявший рядом Рис потянул меня за рукав:
– Ты, пап, больше не пей, ладно? Мы тогда дорогу домой не найдем. Договорились?
– Договорились.
– Вот у вас какой умный сын, – Геннадий Васильевич взъерошил Рису волосы.
Его слова, видно, польстили Рису.
– Я вообще не люблю алкоголиков, – сказал мой сын доверительно. – Они как придурки какие-то. Хуже пацанов из младшей группы. К нам в садик под грибок приходят иногда алкоголики водку пить, особенно когда дождь идет. Напьются, как понесут какую-нибудь чушь, аж уши вянут. С играми какими-то дурацкими к нам пристают. Один все время на четвереньки становится и лает, он думает, что в собаку играет. Думает, нам приятно.
– Правильно, дружок, вырастешь – в рот не бери это зелье поганое.
– Конечно, – сказал Рис. – Один раз я лизнул из стакана – так потом весь день тошнило. Так что не сомневайтесь.
– А я и не сомневаюсь, – сказал Геннадий Васильевич. – Ты есть сильно хочешь?
– Очень, – честно признался Рис. – Мне эта шея – так… Я бы сейчас тыщу таких шей съел.
– Шашлыки любишь?
– Это такие куски мяса…
– Точно. Вот сейчас придет дядя Коля, вы и займетесь с ним…
Едва он произнес эти слова, как сзади послышался какой-то хриплый рык. Я быстро обернулся. В трех метрах от нас стоял «дядя Коля», держа в руках огромный грязный камень. «Дядя Коля» стоял полусогнувшись, в позе, в которой обычно рисуют наших прародителей в учебниках по истории: с камнем или палкой в руках, внизу подпись: «Труд создал человека».
Человек-гора, снедаемый жаждой мести, даже не нашел времени обмыться. Плечи, ноги, грудь были у него в грязных подтеках и заляпаны зелеными водорослями. С мокрой бороды-клина капала вода.
– Ах, чмырь! – прохрипел «дядя Коля», имея в виду меня. – Он еще водку дует!
Человек-гора присел, крякнул, как подсадная утка, и взметнул над головой камень. Я инстинктивно бросился плашмя на землю. Камень просвистел надо мной и грохнулся в кастрюли. Полетели черепки, алюминиевые ложки…
Не успел я приподняться, как Человек-гора насел на меня и принялся мять, душить, мутузить кулаками… Я попытался применить прием, но наши весовые категории были слишком неравны.
– Вот тебе за щуку! – ревел Человек-гора, поддавая мне под дых. – За окуней!
Не знаю, чем бы кончилась эта неравная схватка, если бы на «дядю Колю» не набросился Геннадий Васильевич и человек с интеллигентской бородкой. Кроме того, мне на помощь спешила блондинка, которая первой вылезла из палатки.
– Коля! – кричала она. – Перестань сейчас же! Ты не можешь представить, с кем связался! Это же наш чемпион! Погнешь ему ребра – отвечать придется!
Как ни странно, слово «чемпион» остановило Колю. Он поднялся, тяжело дыша.
– Какой еще такой чемпион? – спросил браконьер недоверчиво.
– Чемпион города по классической борьбе, – блондинка подбежала к нам. – У них скоро соревнования в Махачкале, а ты можешь его изувечить.
Я был поражен такой осведомленностью блондинки. Никто, кроме начальства и моих самых близких друзей, не знал, что я еду на соревнования в Махачкалу.
Трико на коленях и локти у меня были зелеными от раздавленной во время борьбы травы… Я послюнявил палец и стал оттирать травяные пятна.
– Это надо замыть, – сказала блондинка Нина. – Снимите, пожалуйста, одежду, я быстро. И извините, ради бога, моего мужа. Он, когда разъярится, сам себя не помнит. Коля, иди искупайся, как тебе не стыдно! Сколько раз тебе говорила – держи свои нервы в кулаке. Человеку настроение испортил, посуду всю побил. Эх ты, недотепа глупый…
– Да… – пробормотал Коля, постепенно успокаиваясь от слов жены. – Он щуку выбросил… Вот такая щука была… (Человек-гора до отказа развел руки).
– Коля, да он правильно сделал, что выбросил эту дурацкую щуку, – блондинка разговаривала с мужем, как с маленьким. – Я же тебя просила – не глуши больше рыбу. Это нехорошо с этической стороны и опасно, кроме того, для жизни. А если ты попадешься охране, тогда хлопот не оберешься… Начнут спрашивать, где тол брал…
– Я честно купил, – пробормотал Коля. – Я его за баранью ногу выменял.
– Ну, допустим, за баранью ногу. А тот человек где тол взял?
– Он его из старого снаряда вытопил. Тоже жизнью рисковал, между прочим…
– Эх, дурачки вы, дурачки… Из-за щуки рискуют чем… Ведь судак же есть…
– Он замороженный.
– Мяса вон сколько. Иди, Коля, обмойся, а то перед людьми неудобно. Да и шашлыки пора делать. Мы все голодные.
Блондинка Нина нежно, как малыша, погладила Человека-гору по плечу, выбрала из волос на голове и на груди водоросли и подтолкнула к реке:
– Иди, иди, глупенький…
Посмотрев на меня волком, Коля пошел обмываться.
– Вы уж на него не обижайтесь, – сказала Нина, беря меня под руку и заглядывая в лицо. – Он вообще-то добрый, только вспыльчивый очень. И не любит, когда его не боятся. Вы, наверно, его не испугались, Анатолий Петрович?
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – удивился я.
Блондинка улыбнулась, поправила волосы. Теперь они были у нее собраны в узел на затылке.
– Я же ваша болельщица. И как каждая нормальная болельщица, знаю о вас все. Даже как зовут вашу жену и даже то, что она любит облегающие костюмы.
– Моя жена в самом деле любит облегающие костюмы, – пробормотал я растерянно.
– Вот видите. Но вы ей скажите, что ей такие костюмы не идут. У нее не совсем правильная фигура.
– Разве? – удивился я. До сих пор мне нравилась фигура моей жены.
– Видите ли… у нее… – Блондинка собиралась развивать эту тему дальше, но я поспешил увести разговор в сторону.
– А почему вы болеете именно за меня?
Нина кокетливо поправила волосы.
– Видите ли, это не совсем скромный вопрос, – блондинка опять поправила прическу. Видно, она считала, что у нее красивые волосы. Теперь я посмотрел на свою собеседницу более внимательно. Волосы, во всяком случае, она поправляла не без оснований; они в самом деле были красивыми – длинными и пушистыми. Слегка веснушчатое лицо так и светилось свежестью после купания.
– Но если нескромный…
– Вы обиделись? Ну хорошо, я могу ответить… Вы, по-моему; артистично работаете в партере. И потом, вы технично бросаете через левое плечо. Это ваш фирменный бросок. Однажды, кажется, это было в Минске…
– Простите, как вы очутились в Минске?
– Я поехала посмотреть Всесоюзные соревнования по борьбе.
– Вот как…
– Ну да. Что здесь такого? Ездят же болельщики на футбол в другие города. Вот и я поехала посмотреть на борьбу. Но, честно говоря, поехала из-за вас. На вас было тогда синее трико с белой эмблемой на груди. Так ведь?
– Возможно.
Я был польщен. Значит, я настолько известен среди любителей, что болельщики ездят смотреть на меня даже в другие города.
– Папа очень сильный, – подал голос Рис. – Я с ним стараюсь не связываться.
Блондинка погладила моего сына по голове.
– Да. Папа твой сильный. Я о нем все знаю. И о тебе тоже. Тебя зовут Борисом. А прозвище у тебя Рис-Барбарис Объелся Дохлых Крыс. Точно?
Рис кивнул:
– Точно. А откуда вы знаете?
– Через горсправку. После завтрака мы будем плавать с тобой на надувном матрасе. Ты когда-нибудь плавал на надувном матрасе?
– Нет.
– Это очень здорово. Не жарко даже в самую что ни на есть жарищу. Наплещешь на себя воды, ляжешь на спину, плывешь и глядишь в небо… А по небу – облака разной формы. То бараны, то замки, то роща какая-нибудь возникнет… Ты когда-нибудь смотрел в небо?