Я лежу на верхней койке в стандартном светло-голубом хлопковом тюремном комбинезоне.

Но я не могу заставить свое тело расслабиться или свой ум, чтобы остановить вращение достаточно надолго, чтобы иметь хотя бы прерывистый сон.

Я слышу слабые крики, доносящиеся откуда-то еще в тюрьме, и я не уверена, настоящие они или часть моего буйного воображения. Я не могу оставить семью Бена здесь. Я должна их вытащить, но у меня нет кодов, чтобы открыть их двери - только Элайджи - и я не знаю как связаться Барклаем.

Мои ноги немного смещаются. Они беспокойны, и я встаю, чтобы бродить по крошечной комнате.

Несмотря ни на что, я не могу остаться здесь. Каждый раз, когда я слышу шум снаружи, я беспокоюсь, что Меридиан идет за мной. Я переживаю за Элайджу и обо всем, что может пойти не так сегодня вечером. Что я буду делать, если он слишком травмирован для ходьбы?

У меня трясутся руки, когда я прижимаю их ко лбу. Мне нужно расслабиться и сосредоточиться. Развалиться сейчас никому не поможет. Я заставляю себя сделать глубокий вдох. Должен быть способ спасти семью Бена.

Я не должна позволять своим ногам устать, так что я взбираюсь обратно на кровать, закрываю глаза и думаю о Бене. Я вижу, как он, надев одну из старых папиных футболок и спортивные штаны, только что из душа, пахнущий моим шампунем, в ночь, когда Элайджу подстрелили. Я помню, как он протянул руку и схватил мою. Наши пальцы переплелись и эти темные глаза смотрели прямо в мои, лежа рядом друг с другом в моей постели, держась друг за друга, прежде чем мир рухнул.

Ты сильная и умная, и никогда не ставишь себя на первое место. Ты не позволяешь ничему стоять на твоем пути, и ты прекрасна.

Я почти чувствую тепло его тела рядом с моим, силу его рук вокруг меня, и как он заставил меня чувствовать, что бы ни случилось, мы не сдаемся, мы будем бороться за то, чего мы хотели до самого конца.

Я буду держаться за эти воспоминания. Легче бороться, если не чувствуешь себя одинокой.

03:11:20:57

Я лежу на кушетке, на спине. У меня нет ничего.

У меня нет ни с одного жизнеспособного плана, чтобы вызволить брата Бена - или кого-то из его семьи - из их камер.

И у меня заканчивается время.

Я собираюсь оставить их. Идея обосновывается во мне как свинцовое одеяло. Я думаю о словах - я собираюсь оставить их. Это оставляет меня с чувством покалывания и немного больной - это то же самое чувство, которое я испытала, когда пришлось рассказать все об Алексе Джареду, новость, которую я не хотела признавать в случае, если это сделает ее более настоящей, и новость, на которую я не была уверена как он отреагирует, просто реакция будет плохой.

Сегодня в полночь, во время пересменки охранников, Барклай взломает систему безопасности, дверь моей камеры откроется, и он врубит ЭМИ. Тогда он будет ждать только за пределами территории.

Когда ЭМИ пройдет, все питание в тюрьме будет выключено. Около тридцати секунд потребуется резервному генератору для питания и потом еще двадцать для компьютеров и охранных систем для перезагрузки. Мне нужно добраться до камеры Элайджи, открыть дверь и вытащить его оттуда, а затем мы должны сбежать через тюрьму и вниз в лазарет, не будучи замеченными камерами.

Я пересказываю числа дверного кода вслух и визуализирую каждый шаг плана. Если я получу введу код неправильно, поднимется тревога.

Полагаю, я рада теперь, что мой папа цитировал фильмы и Секретные материалы и заставил меня делать то же самое, если я хотела идти в ногу. Я должна поблагодарить его - и маму, так как я всегда держалась на шаг впереди нее, чтобы остановить ее от питья или причинения вреда себе. Они оба по-своему помогли подготовить меня к этому.

Хотя я начинаю жалеть, что я не имею фотографическую память как у Сесиль. Эта девушка может представить и вспомнить все, что она записала собственным почерком. Если она записала однажды, то по щелчку пальцев, она могла прочитать это вам. Если бы это было так легко для меня, я бы просто написала план и следовала карте в своей голове. Как то, что я застряла повторяя все снова и снова, чтобы мне не ошибиться.

Я думаю о Сесиль, когда часы под моей кожей издают гудок и оживают.

И цифры начинают обратный отсчет.

00:05:00

03:11:05:00

Вот оно. Мой момент жизни-или-смерти. Я делаю глубокий вдох и спрыгиваю с кушетки.

4

У меня есть только один шанс, чтобы следовать всем инструкциям Барклая. Если это не поможет, а я все еще буду жива, то застряну здесь.

3

Барклай не сможет ничего сделать, не идя против приказов.

2

Если это не сработает, если я не освобожу нас, то в конечном итоге меня могут бить и пытать за попытку побега, и Барклай, скорее всего, оставит меня здесь.

1

Я стою перед своей дверью, мышцы напряжены и готовы к бегу, мои пальцы готовы вырвать дверь, как только она разблокируется.

Слышен звук. Это звук выключения электроники. Звук тишины.

И гаснет свет.

03:11:00:00

Я слышу как что-то щелкает внутри двери моей камеры. Мое сердце тяжелеет в груди, я толкаю. Дверь поддается легко, как будто никогда не закрывалась, и я в коридоре. Я неуклонно двигаюсь на север, оставаясь по правой стороне зала на случай, если камеры включатся раньше. Мой пульс, и мои ноги стучат по полу, когда я бегу, это единственное, что я слышу.

Я стараюсь не смотреть на двери, которые прохожу мимо. Я знаю, что ничего не могу сделать, но мои внутренности крутит в любом случае. Я ненавижу то, что оставляю людей позади.

Когда я пробегаю мимо двери Дерека, то ударяю ее ладонью и кричу: - Я вернусь за тобой, - потому что если мы выберемся отсюда, я не собираюсь забывать на что это место похоже.

Тогда я продолжаю бежать.

Я врезаюсь в дверь Элайджи, камеру номер тринадцать, и ввожу код, который врезался в мою память.

4-0-7-5-2

Дверь распахивается, и я ахаю.

Даже в темноте я вижу, что он подвергался пыткам. Левая сторона его лица распухла и искажена. Кровь и грязь, запекшаяся на его лице, смешивается с синяками. Похоже, он не мылся месяц или больше - его рыжевато-светлые волосы выглядит коричневыми. Он тощий, костлявый местами, будто потерял пятнадцать, может двадцать фунтов. Его рот открывается, когда он меня видит, но ни звука не выходит. Мне повезет, если я смогу заставить его ходить. Я хватаю его пустую миску и использую чтобы подпереть дверь, потом я подбегаю к нему и тяну с земли.

- Элайджа, я собираюсь вытащить тебя отсюда, - говорю я. - Ты должен следовать за мной.

Он кивает, и я могу чувствовать, что он берет себя в руки, чтобы поддержать себя. - Ты хорошо выглядишь. - его голос надламывается, еще один признак того, что он бредит.

Я перекидываю его руку через плечо, чтобы поддержать, и мы двигаемся к двери камеры. Я держу ее за край едва открытой, пинаю миску в сторону и смотрю на цифры на моей коже.

00:14:70

Мы не имеем хоть сколько больше времени. Если нас поймают камеры, то мы можем только возвратиться к нашим клеткам.

Я распахиваю дверь его камеры и тяну Элайджу, затем хромаю, наполовину идя, наполовину таща его по коридору. Его дыхание затрудненное, и есть определенная заминка в его шаге, будто он не может поместить много веса на левую ногу. Значит, большую часть его веса на мне.

Но мы добираемся до лестничной клетки, и поскольку я толкаю дверь, тусклые верхние огни начинают включаться.

Резервный генератор.

- Мне нужно, чтобы ты поторопился, - ворчу я и тяну его вниз по лестнице. Мой пульс бьется в ушах, а мышцы на руках трясутся под весом Элайджи.

- Если нас поймают, то они, наверное, просто убьют нас, - говорит с кашлем Элайджа.

- Перестань пытаться быть полезной. - я почти улыбаюсь. Это Элайджа, я знаю. Они еще не сломили его.