Табата Варго и Мелисса Андреа

Исцеление

Рейтинг: 18+

Серия: Вне серий

Главы: 30 глав+Эпилог

Переводчик: Александрина Царёва

Редактор: Таня Панайоти

Вычитка и оформление: Натали Иванцова

Обложка: Таня Панайоти

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N (https://vk.com/kn_books)

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

1

Саманта

Больно.

Сердце разбито.

Словно пулю в грудь получила. Я вошла в нашу спальню, и увидела там его с ней. В глубине сердца зародилась боль, а затем произошел взрыв. Все внутри обожгло, и я почувствовала себя так, словно истекаю кровью изнутри.

Уже какое-то время я догадывалась, что Майкл изменяет мне. Я видела колонку светских новостей и слышала разговоры, но увидеть все своими глазами — это совсем другое. В этот раз, правда смотрела прямо мне в лицо и смеялась. Все, что я слышала в течение последних нескольких лет, и во что отказывалась верить, неожиданно возникло прямо передо мной.

Голова девушки свешивалась с края нашей кровати. Рыжеватые волосы рассыпались по недавно настеленному паркету — паркету, на выбор которого у меня ушла неделя. Ее грудь упруго стояла торчком, слегка подпрыгивая в такт ритмичным движениям трахающего ее Майкла.

Она молоденькая, значительно моложе меня, и ее грудь великолепна. Очевидно, что над ней уже поработал скальпель. Посмотрев вниз на свою тридцатиоднолетнюю грудь, я почувствовала себя еще хуже.

Накачанные плечи Майкла напрягались и расслаблялись, пока он работал нижней частью тела. Твердые мышцы его зада сжимались с каждым толчком. Его крепкое и накачанное тело — результат бесчисленных часов в тренажерном зале по утрам. Я никогда не понимала, зачем юристу нужно так работать над собой, как это делал он, но я была более чем довольна результатами, даже несмотря на то, что у меня не было возможности насладиться ими, как, видимо, наслаждалась эта девочка в кровати с ним.

Она провела пальцами сквозь пряди его светлых волос, дернув их за концы и заставив его зарычать, перед тем как вонзила ногти в блестящие от пота мышцы спины. Я видела, как ее пальцы оставляли глубокие царапины.

Пока Майкл продолжал погружаться в ее стройное, натренированное пилатесом тело, словно от этого зависела его жизнь, я чувствовала себя такой же невидимой, какой была последние три года. Ее нога была закинута на его плечо, как будто он не мог войти в нее достаточно глубоко, словно хотел раствориться и исчезнуть в ней. За все девять лет нашего брака он никогда так не занимался любовью со мной. Никогда.

Майкл всегда относился ко мне так, словно я очень хрупкая. Его прикосновения были очень нежными и почти неощутимыми. Толчки неглубокими и неспешными, как будто если он войдет глубже, я распадусь на части. Я была достойна только обычной миссионерской позы, которая давно вышла из моды. Он склонялся надо мной, получал, что хотел, и оставлял меня гореть от неудовлетворенных желаний, гораздо более сильных, чем те, которые я ощущала до того, как мы начинали.

Никогда он не переворачивал меня лицом вниз, не тянул за волосы и не шлепал по заду так, как делал с этой молодой податливой женщиной, которая сейчас с ним. Конечно же, прошел уже почти год с тех пор, как в последний раз он прикасался ко мне. Возможно, стиль его поведения в постели с тех пор изменился.

Я медленно отступила назад, затолкнув гордость поглубже в себя. Я должна была сердиться. Должна была вскипеть и броситься в атаку — потребовать развода и угрожать забрать половину его миллионов, но я не стала этого делать. Мне было стыдно и, странно, но меня волновало, что эта девушка, с которой он сейчас трахается, может подумать обо мне. Я не хотела, чтобы она видела меня. Как будто, если она увидит меня, то поймет, почему Майкл изменяет своей жене.

Я непривлекательна. Толстая там, где должна быть стройной. Обвисшая кожа там, где она должна быть упругой. Там, где ее тело не двигается — упругое и спортивное — мое трясется. Мои волосы длиннее, чем ее, но если ее волосы блестят и полны силы, то мои тусклые и однотонного желтого цвета. Ее голубые глаза сверкают, а мои карие не более чем грязное пятно на унылом лице. Я не сравниваю. Никогда не сравниваю.

Отступая назад к двери, я, видимо, недостаточно быстро вышла из комнаты. Воздух был густо пропитан их сексом. Их соединяющиеся тела распространяли вокруг меня запахи сладости и пота. Моя спина соприкоснулась со стеной, и рамка с фотографией, на которой запечатлены мы с Майклом в день нашей свадьбы, упала на пол.

Все движения остановились. Бедра Майкла напряглись, а девушка приподняла голову с моей подушки. Я втайне надеялась, что краска стыда зальет лицо Майкла, он встанет на колени, и будет умолять меня о прощении, но случилось совершенно противоположное. Вместо этого, он сделал еще одно движение бедрами, улыбнулся, будто для меня совершенно естественно видеть мужа, занимающегося сексом с другой женщиной, и спросил:

— Присоединишься к нам?

После этих слов меня затошнило.

К нам?

Они не были «нами». Майкл и я — это «мы». Но я стояла молча в своей собственной спальне, окруженная своими вещами, и чувствовала себя, как полнейший аутсайдер.

Полагаю, что, в некоторой степени, это была моя ошибка. Мне следовало позвонить Майклу и предупредить, что вернусь домой из Сиэтла раньше, но я не ожидала, что мой отец умрет так быстро. Обычно, когда онколог дает больному раком человеку от трех до шести месяцев, он не имеет в виду период от трех до шести дней.

Я отрицательно покачала головой, отрываясь от стены и двигаясь ближе к двери.

— Ты уверена? — спросил он, в его глазах сверкал вызов, а на губах играла кривая улыбка. — Может быть, ты, наконец-то, проявишь хоть какие-то эмоции, когда трахнешь женщину.

Девушка под ним облизнула губы, глядя на меня, и рассмеялась. Убирая пряди густых волос с потных щек, она не выказывала никаких угрызений совести из-за сложившейся ситуации. Вместо этого, она прижалась задницей к Майклу, как будто просила большего.

— Нет, — выдавила я из себя. — Нет, спасибо.

А затем я, как последняя трусиха, развернулась и покинула комнату. Я бежала по ступенькам быстрее, чем позволяли каблуки моих туфель, и на последних трех ступеньках споткнулась и упала. Нога подвернулась, и слезы, наконец-то, брызнули из глаз. Я не знаю, что было больнее, безразличное предательство Майкла или боль в щиколотке. Это не имело уже никакого значения. Я медленно встала и, прихрамывая как раненое животное, вышла из дома.

Девять лет.

Именно столько времени своей жизни я отдала Майклу. Мои лучшие годы были проведены в попытках стать той, кем он хотел, чтобы я была. И, тем не менее, я была недостаточна хороша. Честно, я уже и не знаю теперь кто я такая. Я так много времени притворялась той женщиной, которую он хотел видеть, что девушка, которой я когда-то была, исчезла. Пытаясь сделать Майкла счастливым, я вела войну, и вот ее последствия.

Я была так молода, когда встретила его, так наивна и уверена, что Майкл будет любить меня всегда. В день нашей свадьбы он обещал моему отцу, что будет заботиться обо мне и сделает меня счастливой на всю оставшуюся жизнь. Обещание, которое он никогда не собирался выполнять.