Оказалось, Зоя Воскресенская имела к языкам самое непосредственное отношение.
Только в 1990-х председатель КГБ СССР Владимир Крючков непонятно почему рассекретил одну из лучших советских разведчиц. Зоя Воскресенская-Рыбкина, полковник, служила за границей, была нелегалом.
Возможно, предчувствуя надвигающиеся перемены, Владимир Александрович Крючков хотел сделать для КГБ и писательницы как лучше: глядите, какие у нас в госбезопасности талантливые люди. Но время для открытия новой героини оказалось не самым подходящим. Хорошо еще, что остановился только на Зое Ивановне. А мог бы назвать еще немало прославившихся в разных областях хорошо знакомых ему людей, которым бы пришлось выдержать хай и похуже обрушившегося на полковника Рыбкину. За примерами далеко ходить не надо, только зачем? Время для снятия секретных грифов, как говорится, «еще не пришло», да и дело столь тонкое, что и приходить ему незачем.
Ведь какая поднялась шумиха в те переломные, смутные годы по поводу Воскресенской! Работала в органах, даже нелегалом, а сама писала о Ленине, получила за это Госпремию в области литературы и премию Ленинского комсомола…
Но объективно-то — книги были хорошие. Чистые, немного наивные, написанные понятным слогом именно для детей. В них, да, — и воспевание вождя, но и светлые, такие вечные истины — любовь к родным, послушание, стремление к лучшему, упорство, трудолюбие и мужество в достижении цели. Истины не коммунистические, а прямо библейские. Никто не сравнивает Зою Ивановну с Жорж Санд. Но и цели у писательниц были разными, и эпохи — тоже. Разве что обе писали под псевдонимом. Теперь имена хулителей уже забыты, а Воскресенская снова с нами. Нет, ее романам о В. И. Ленине переиздание не грозит. Сегодня она нам более интересна как полковник Рыбкина, о которой снимают фильмы, художественные и документальные. Показанный к 70-летию Победы фильм «Мадам совершенно секретно» вполне правдивый.
Служа в разведке, она получила гораздо больше наград, чем на писательской ниве.
Все нападки полковник Рыбкина пережила с достоинством. И, поняв, что джинна обратно в бутылку уже не загнать, написала две биографические книги, в которых, конечно, с определенными купюрами, поведала о своей жизни.
Разведбиография Зои Воскресенской началась в 14 лет — ее взяли в ЧК сначала писарем, потом библиотекарем. И она пошла не по карьерной лестнице, а по жизненной стезе уверенной, твердой поступью. Не совсем понятно, каким образом дочь железнодорожного рабочего смогла столь успешно играть роль светской дамы сначала в провинциальной Риге, а потом и в переполненных знатью Австрии и Германии. Однажды, когда ее собирались «брать с поличным» в дорогом отеле в Осло, она сознательно устроила скандал. И норвежские спецслужбы побоялись беспокоить богатых постояльцев, сбежавшихся на крики обиженной красавицы. Использовав некое замешательство контрразведки, девушка исчезла. А кто бы передал в тот же день агенту множество исписанных листочков и шесть зарубежных паспортов для наших нелегалов, застрявших в Скандинавии?
Но скандальности и авантюрности в молодой разведчице не было никакой. Умение ладить с людьми, хорошее знание языков, даже сознательное решение уступить в споре ради достижения чего-то большего постепенно превратили ее из простого разведчика в поле в мудрого руководителя.
Только вот со своим непосредственным начальником Борисом Ярцевым, он же Рыбкин, Зоя некоторое время никак не могла сработаться. Что ж, такое бывает, когда сходятся две сильные личности. Кому-то приходится уступить или… Уступили оба. Неожиданно для Центра после рапортов об отзыве из Финляндии в Москву из-за невозможности совместной работы вдруг попросили: разрешите оформить брак. И жили счастливо до 1947 года…
В 1940 году у опытной разведчицы уже не было никаких сомнений: Гитлер готовится напасть на СССР, война неизбежна. Прогноз Рыбкиной подтвердило и событие, произошедшее 17 мая 1941 года. В истории Большого театра не запечатлевшееся, однако в анналы разведки вошедшее. Немцы решили, что надо создавать видимость хоть каких-то культурных связей с Советским Союзом, и прислали в Москву солистов балета Берлинской оперы. В честь их отъезда состоялся прием в немецком посольстве Германии, на который были приглашены ведущие артисты балета Большого театра, деятели культуры и представители Всесоюзного общества культурной связи с заграницей — ВОКСа.
Майор госбезопасности Зоя Рыбкина никакого отношения к этому приему не имела. Не входит в задачу сотрудников внешней разведки присутствие на подобных мероприятиях. Тут вовсю работает контрразведка. Но начальник сразу двух ее отделов Петр Васильевич Федотов вызвал известную ему лишь по фамилии сотрудницу сопредельного ведомства в свой огромный кабинет. Зоя Ивановна очень удивилась, когда Петр Васильевич попросил ее присутствовать на обеде в посольстве Германии.
Кому же, как не ей? Зоя Ивановна бывала в Германии, отлично говорила по-немецки и, как опытный оперативный работник, могла реально оценить обстановку, создавшуюся в Москве на территории иностранной державы, угрожавшей СССР. Для Зои Ивановны выполнение задания коллег по иному направлению не предвещало ничего хорошего. Ее могли узнать немецкие дипломаты, которым она была известна под другой фамилией. Да и просто «светиться» было ни к чему. Наверняка среди немцев будет немало представителей ее с Федотовым профессии. Да и времени до начала приема оставалось мало, а надо было еще одеться, получить пригласительный, обговорить детали…
Все это майор лаконично изложила Федотову. Тот ее аргументы понял, но моментально отверг: заменить Зою Ивановну было некем. Чтобы хоть как-то прикрыть разведчицу, из ВОКСа, выполнявшего приказы Лубянки, успели уведомить немецкое посольство: вместо заболевшей сотрудницы Рыбкиной на приеме будет наша переводчица Ярцева.
И вскоре из принадлежавшей ВОКСу машины, подъехавшей к посольству Германии, вышла красивая женщина в бархатном платье со шлейфом. Тут же подъехали авто с артистами из Большого. Среди них Зоя Ивановна узнала популярнейших Семенову и Тихомирову.
Через несколько минут пребывания в посольстве она поняла: прием организован на скорую руку. Еда — невкусная, приготовлена небрежно. Во все разговоры с гостями лезет военный атташе — установленный советской разведкой представитель абвера. Он нагло нарушает этикет и даже перебивает посла Вернера фон дер Шуленбурга. Немцы захотели создать впечатление общения представителей культуры двух стран, дабы показать, что все в порядке, договор в силе. Ярцевой пришлось переводить официальные речи и тосты. Занятие — всепоглощающее, не оставляющее времени ни на еду, ни на общение.
И вдруг грянул вальс. Кто-то поставил пластинку, и сам Шуленбург неожиданно пригласил красавицу-переводчицу на танец. Та с удовольствием согласилась.
Здесь мне хочется рассказать о том, чего нет ни в каких книгах Зои Ивановны Воскресенской. Рискуя карьерой и идя против собственного Министерства иностранных дел, посол Шуленбург убеждал Гитлера не начинать военных действий против СССР. Возможно, чтобы быть более убедительным в своих докладах из Москвы, даже завышал военный потенциал Советского Союза. Не делая из Шуленбурга антифашиста, замечу, что, по некоторым данным, проверить которые абсолютно невозможно, в трех беседах со своим коллегой, послом СССР в Берлине Деканозовым, он предупреждал о грядущем нападении Гитлера, не называя точной даты. Да она ему была и неизвестна, так как три встречи с послом проходили в мае в Москве, перед описываемым нами приемом.
В ноябре 1944 года Шуленбург, участник заговора против Гитлера, был казнен. А удался бы группе немецких офицеров вермахта план «Валькирия», не передвинь кто-то случайно портфель с бомбой подальше от фюрера, и, вероятно, быть бы Шуленбургу министром иностранных дел Германии.
И еще одно. Шуленбург занимал пост посла в СССР с 1934 года. Долгое пребывание в чужой стране не проходит ни для кого, или почти ни для кого, бесследно. Ты невольно проникаешься к постепенно превращающейся в близкую и для тебя державе уважением. Следишь за ее делами и планами, будто за своими собственными. Воевать против нее кажется глупым. Вернер фон дер Шуленбург совсем не хотел войны с Советами.