Он продолжал улыбаться, скорее всего, читал мои мысли по лицу (что, надо сказать, тоже не сулило мне ничего хорошего), и его большой палец снова погладил мою губу.

— Что, если ничего не получится? — спросила я.

— Как я сказал тогда, я не могу ничего обещать, но мы будем очень стараться.

— Тебе этого достаточно?

Он уставился на меня, а потом рассмеялся, на секунду навалившись на меня, прежде чем обнять и осторожно перекатиться, увлекая меня за собой, пока он не оказался на спине, а я наполовину на нем, наполовину прижавшись к его боку.

Я подняла голову, посмотрела ему в глаза и спросила:

— Что смешного?

Все еще широко улыбаясь, он произнес, и я поняла, что он нагло врет:

— Мне очень больно осознавать, Герцогиня, что ты всего лишь довольствуешься мной. — Я распахнула глаза, а он запустил руку мне в волосы и положил ладонь мне на затылок. Притянув мою голову ближе к себе, он тихо сказал: — Но тебе следует знать, что да, мне более чем достаточно, и если ты согласна принять меня, то мне этого достаточно.

Потом он притянул мое лицо еще ближе и поцеловал меня.

Определенно, наш разговор был закончен, потому что Макс целовал меня довольно долго, так долго, что я совершенно забыла, о чем мы говорили. Потом он выключил свет, устроился поудобнее и велел мне засыпать. Его поцелуи были так хороши, тело было таким теплым, и мне было так уютно у него под боком, а я была так измотана, что просто прижалась к нему и сделала, что мне велели.

Надежда вновь вернулась в мое сердце и на этот раз с намерением там и остаться.

Глава 13

Завтрак

 Я проснулась, когда почувствовала, что тепло Макса оставило мою спину и он убрал руку, обнимавшую меня. Он сделал это осторожно, с изумительной нежностью, невероятной для мужчины с таким мощным телосложением.

Я не открыла глаза. Мне казалось, что я поспала всего пятнадцать минут, а нужно отсыпаться дней пятнадцать.

И к тому же, когда Макс действует так нежно, лучше отключить остальные чувства и наслаждаться этими ощущениями.

Я начала соскальзывать обратно в сон, когда услышала приглушенные голоса. Может, владельцам коттеджного комплекса и есть чем гордиться, но сами домики сделаны не так хорошо, как жилище Макса. Судя по тому, что я слышала весь разговор, стены здесь были как бумага.

— У Нины выдалась тяжелая ночь, — объяснил хриплый голос Макса.

— О Боже, — ответила Глэдис, и я резко распахнула глаза.

— А вы кто такой? — спросил Норм.

— Я Макс, парень Нины.

— Парень Нины, из-за которого она вчера целый день в одиночестве смотрела на реку, словно ее мир рухнул, а потом вынуждена была принять приглашение на ужин с двумя стариками вроде нас? — спросил Норм, к моему удивлению, воинственно, и его тон, не говоря уже о том, что он выдал, как я провела целый день, тоскуя по Максу, заставил меня откинуть одеяло и выпрыгнуть из кровати, проигнорировав вспышку боли, прошившую ребра.

— Норм! — ахнула Глэдис.

— Да, — ответил Макс, не оскорбившись, а, кажется, развеселившись. — Это я.

В это время я подошла к двери, распахнула ее и выбежала в гостиную.

— Уже полдевятого? — спросила я, надеясь, что моя улыбка не выглядит усталой.

Макс, в джинсах и футболке с длинным рукавом, но босой, обернулся ко мне, и его губы сжались в линию. Коротко тряхнув головой, он склонил ее набок.

Норм и Глэдис потрясенно уставились на меня.

Потом Норм двинулся, к счастью, не очень быстро, потому что я увидела его намерение и успела вовремя крикнуть: «Макс!» — а Макс успел обернуться к Норму и уклониться от летящей в него трости.

— Норм! — взвизгнула Глэдис.

Я рванула вперед, а Макс отступил, отклонив туловище назад, чтобы избежать ударов трости, которой, словно рапирой, орудовал Норм, наступая на Макса.

Я встала перед Максом и, вытянув руки, крикнула Норму:

— Что вы делаете?

— Твое лицо, девочка! — прокричал в ответ Норм, взмахнув тростью, прежде чем опустить ее на пол и опереться на нее. Потом он повернулся к Глэдис и приказал: — Иди возьми эту мобильную штуковину и вызови полицию!

Боже мой, даже почувствовав боль в теле, я напрочь забыла о своем лице.

— Это сделал не Макс, — сказала я Норму, который повернулся ко мне и прищурил глаза.

— Я не вчера родился, девочка.

— Это сделал Дэймон, — быстро объяснила я и, поскольку недоверчивое выражение лица Норма не изменилось, продолжила: — Он вроде как преследовал меня. Понимаете, когда Макс был маленьким, он жил по соседству с Броуди, который был его лучшим другом и до сих пор им остается. Мама и папа Броуди давно развелись. Потом его мама снова вышла замуж и родила Минди, поэтому Минди для Макса как младшая сестра. Потом, несколько недель назад, с Минди произошло кое-что плохое, и она не очень хорошо с этим справляется, так что, поскольку Броуди теперь живет в Сиэттле, Макс за ней присматривал. Потом и я стала за ней присматривать, а Дэймон, ну, он ее бывший парень, только тогда он еще не был бывшим. И он пришел в бар и грубо вел себя с Минди, так что я его толкнула. Он ударил меня по лицу, а Макс это увидел, потому что как раз пришел нас забрать, потому что был нашим трезвым водителем. Макс разозлился на то, что Дэймон меня толкнул, и преподал ему урок на стоянке около бара, что, к сожалению, видела большая часть жителей города, поскольку все происходило на улице. Дэймону это не понравилось, поэтому он разрисовал краской из баллончика мою машину и не только разрисовал. А потом, вчера, он меня выследил и напал на меня, когда я вернулась в коттедж после ужина. К счастью, через некоторое время появился Макс и отвез меня в больницу. — Я сделала глубокий вдох и закончила: — Впрочем, беспокоиться не о чем. Теперь Макс здесь, и я в порядке.

Норм и Глэдис уставились на меня, а Макс обнял меня под грудью и притянул меня спиной к себе. Надо сказать, его тело слегка тряслось, так что я поняла, что он смеется, хоть и не слышала этого.

Но я не обратила на это внимания, поскольку Норм заметил:

— Или это лучшая из историй, которую только можно выдумать, или ты говоришь правду.

— Мне бы очень хотелось, чтобы это оказалось выдумкой, но, к сожалению, это правда, — подтвердила я.

— Однако приятно знать, Норм, что, если бы я не появился вчера ночью, вы и ваша трость защитили бы Нину, — добавил Макс, и я двинула ему локтем по ребрам, отчего он только слегка дернулся.

— Значит, если ты ее парень, то где же ты был вчера, когда она была сама не своя? — сварливо спросил Норм.

— Норм! — снова ахнула Глэдис и посмотрела на меня. — Извини, Нина.

Норм не отрывал взгляда от Макса.

— У меня две дочери, четыре внучки и одна правнучка, сынок, и я хорошо знаю красавчиков вроде тебя, так что тебе лучше ответить на мой вопрос.

Глэдис вздохнула. Я сжала губы, чтобы не рассмеяться тому, что Норм назвал Макса красавчиком.

Однако Макс заговорил:

— У нас произошла ссора. Нина склонна к импульсивности, и она уехала. Я опоздал на пару часов. Так что да, Норм, я виноват.

Мне стало совсем не до веселья, я перестала сжимать губы и развернулась к Максу.

— Ты не виноват в том, что сделал Дэймон, — заявила я.

— Я говорил не о Дэймоне, Герцогиня, я говорил о том, что ты была сама не своя, но теперь, когда ты про него упомянула... Это же Дэймон. Он разрисовал твою машину. Я знал, что он не закончил с тобой, и вчера, с той минуты, как ты покинула дом, и до момента, когда я вошел в этот коттедж, ты была беззащитна. Так что да, это тоже моя вина.

— Не твоя.

— Моя, детка.

— Не твоя!

Макс с обреченным видом посмотрел мне за спину, и я поняла, что он обращается к Норму.

— Она проснулась всего пять минут назад, а мы уже спорим. На нашем первом свидании она спорила о том, что немцы изобрели пиво.

— Я не спорила! — воскликнула я.

Макс перевел взгляд на меня: