А теперь что? А теперь все иначе. Первый шаг уже сделан, дальше по логике, должно быть,  легче. Она была в этом уверенна. Васю и не смутило то, что за драку могли исключить из университета. Для неё было бы так даже лучше. Тогда она бы смогла начать жить заново, перевернув исчёрканную страницу.  Но какое решение приняли в кабинете директрисы, Василиса не знала, и не хотела.

   В коридоре послышались стуки каблуков. Это означало одно – вернулась мать. Вася рассмеялась, вспоминая, как мама бегала к директору школы, когда она с мальчишками в коридоре играла в сифу и разбила окно, и, убегая, врезалась в завуча. Тогда Вася  так хохотала, что мальчишки, которые с ней стояли вдоль стены в директорском кабинете, залились смехом, заставив родителей грозно на них покоситься. Сейчас она себя чувствовала в таком же положении, и почему-то хотелось вернуться в ту пору и снова поиграть в сифу, как раньше.

   Стуки заменились шарканьем тапочек, и вот мать открыла дверь и застала Васю, которая лежала на кровати и давилась хохотом.

-Ты что-то принимала?! – с безумными от гнева глазами ринулась она к ней и взяла за шиворот футболки. – Слышишь меня! Я с тобой разговариваю!

   Вася на миг застыла от такого напора,  приподняв бровь от удивления. Она знала, что мать придет и будет её отчитывать. Но тот факт, что мама будет подозревать Васю в употреблении наркотиков, снова заставило Васю рассмеяться. Мать не выдержала и, замахнувшись, ударила дочь по щеке. Хлыст кнута. Тогда Вася именно почувствовала это. И роль палача сыграла её же мать. Вася на миг застыла, щека зарделась и глухо запульсировала током. Она, проведя по щеке рукой, поползла к другому углу кровати, словно побитый щенок, но жестоко смотрящий на своего обидчика.

   Мать взглянула на свою руку, а затем на щёку дочери, но не сменила взгляда. Наряду с запоминающимся на всю жизнь кабинетом директрисы, стуком каблуков, она и запомнила этот взгляд, наполненный стыдом, жалостью, и злом.

-Ты что-то принимала, Василиса? – снова спросила она, как и подобает ей, от напряжения выгнув спину.

-Принимала! И ещё я Мирославу всем любимую искалечила, и Рэне нанесла травму всей жизни! – крикнула, Вася и, встав, рыком обогнула мать, что та не успела её остановить.

   Ноги её несли сами по себе. Ступеньки. Снова ступеньки. Небольшая лестница. И вот уже свежий воздух, который наполнил лёгкие, заставляя слезам вырваться наружу. Мутно, кругом все мутно. Вот нога ступает на край, ещё одно движение и воздух вольётся с ней воедино в полёте. Ещё одно движение. А душа наизнанку. Хотелось умереть. Она  стояла, расставив руки на выступе у края, из-за которого виделись далёкие леса, это была задняя часть дома, её не могли увидеть, там были лишь гаражи, и думала: «Хватит! Хватит. С меня хватит. Больно!…, - она сглотнула новый  перчащий комок, подошедший к горлу, - Больно, чёрт возьми! За что? За что все это разом на меня свалилось? Почему я? Скажите почему? – она пододвинулась к краю, в глазах все плыло, - Боже, за что? Почему хотя бы она меня не понимает? Мы же родные.…Были,  – ветер с силой дунул в лицо,  заставив волосы отлететь назад. - Я не знаю, что делать, - оставалось ещё движение, и все могло закончиться. – Хватит… Больше не могу…» - она  протянула руки ветру, отдаваясь ему, и резко распахнула глаза от шума. Это был детский крик. Истошный, слышный даже на высоте девятнадцатиэтажки. Она посмотрела вниз и увидела, как маленькая девочка упала на асфальт ведущей тонкой змейкой от гаражей, и громко заплакала. К ней подбежала мама, и быстро вытирая коленку белым платком, гладила дочь по голове. Такой плач она услышала впервые, истошный, так как будто ударили ремнём, сильно. Вася взялась за голову и, смахивая слёзы села на выступ громко рыдая. В её ушах раздавался громкий детский крик, так что с каждым разом от эха в голове, ей хотелось стучать ногами по крыше. Ей хотелось взять эту малышку и укрыть от этого злого мира. И взглянув на серое небо, она только сейчас поняла, что эта девочка спасла ей жизнь…

***

   Вокруг суета. Людей сделалось в несколько раз больше чем в обычные дни. Кругом бегают коллеги – консультанты, подыскивая одежду все новым и новым покупателям. Прошло несколько минут, как Вася уже в  красной рабочей майке стояла за кассой с Маринкой. Сегодня её волосы были распущены, а на голове покоился ярко-красная кепка, под цвет майки. Её лицо, как всегда, озарено улыбкой, что заставляло Васю в ответ ей улыбнуться. Кругом незнакомые люди, которые - либо с усердием пытались отыскать себе нужную вещицу либо же бесцельно бродящие, убивающие время впустую.

-Чего не в духе? – Маринка осторожно пихнула  Ваську вбок, отчего та повернулась и невозмутимо ответила: - Не бери в голову.

   Маринка промолчала, но все же осторожно пододвинула к её кончикам пальцев дольку шоколада. Вася  улыбнулась, и тут же засунула его в рот. Шоколад растаял во рту, отчего она улыбнулась, зажмурив глаза.

-Это та торговка? – кто-то достаточно громко спросил писклявым голосом, отчего Василиса невольно повернулась и заметила двух девушек с параллельного факультета. Она их не знала, но видела их довольно часто на вечеринках, где раньше присутствовала. Одна из них встречалась с другом Паши. Была она редкостной сплетницей.

   Подслушивать ей не хотелось, но тогда надо было либо крепко-накрепко закрыть уши, либо убежать. Слабость - слишком дорогая вещь. Она, ужесточив взгляд, снова посмотрела на студенток.

-Да, это она, - тихо одёрнула её подруга.

   Тут началась маленькая перебранка, и вскоре к ним присоединились ещё три девушки, которые образовав круг,  принялись громко перешёптываться в семи шагах от кассы, где стояла Вася.

«А ничего что здесь я? Может, я им мешаю?» - усмехнулась Вася, и чтобы пресечь громкое обсуждение Васиной фигуры, работы, и их отношений с Мирой, подошла к ним.

   Этого девушки никак не ожидали, но повели себя невозмутимо. Вася была уже в шаге от них, как они замолчали. Натянув милую улыбку, за которой крылся оскал, Вася приблизилась к ним.

- Кхм. Кхм. Я вам не помешала? – её глаза выражали лишь детское наивное любопытство, затем они поменяли цвет. Стали яростнее, и улыбка спустилась, дав волю напряжённым скулам.

-А ты, вообще, кто? – спросила та, что смелее, та, что встречалась с Пашиным другом.

   Вася громко рассмеялась, заставив подружек переглянуться. Ей было все равно, смех не хотел уходить, хотелось смеяться, схватившись за живот. Затем она резко замолчала и с ухмылкой уставилась на них.

-Наверное, та, кого вы так бурно обсуждали. Не так ли?

   Покупатели как будто и не замечали их, а, может, это и так было. Васе это было на руку. И поднявшийся шум, заглушали их голоса.

- С чего ты взяла? – снова спросила та, поумерив тон. Теперь она, кажется, стушевалась.

  На  кассе толпилось много народу, и бедная Маринка управлялась одна со всей длинной лентой, которая образовалась у кассы. Вася могла бы сейчас бросить этих подпевал Миры, но сдаваться не желала, и бороться тоже. Было и всё равно, но и что-то тяжелело в груди от мысли, что она их просто так отпустит.

- Не уворачивайся. Я всё слышала. И впредь говори тише, когда шипишь у кого-то за спиной. И да. Ещё раз что-то услышу подобное, мне будет плевать выкинут меня с университета, посадят, или ещё что-то. Я расцарапаю тебе твоё не милое личико. Усекла? Можешь передать то же самое всем тем, кто будет вести себя подобным образом, - девушки молча её, слушали, но под конец речи, начали возмущаться и отнекиваться - Васю это уже не волновало.

-А теперь выметайтесь отсюда, а то вызову охрану, - мило проворковала она в лицо самой наглой. Та, что-то фыркнув, потянула подруг за собой.

   Да Вася чувствовала победу над ними, но ей не хотелось смеяться. Все что она услышала до того не огорчило её, но солило вкус победы.

   Маринка со скоростью, так что лишь сверкали руки, пробивала вещи. Вася быстро побежала, вспомнив о напарнице, и присоединилась к работе.