Изменить стиль страницы

Эрик Гарсиа

Великолепная афера

«Великолепная афера» — это художественное произведение, все персонажи которого являются плодами фантазии автора. Любое сходство между ними и реальными людьми, живущими сейчас или уже умершими, является чистым совпадением.

Ширли, Этель, Давиду, Белл и Джо, которых, я уверен, будет распирать от гордости.

А также дедушке Джерри, который внушил мне, что смех на закате дня бодрит, поддерживает и придает тебе силы.

Десять

В тот день в кафе почти никого не было, и Рой с Фрэнки засиделись у стойки дольше обычного. Вытаскивать карты и затевать игру между собой не имело смысла — потенциальных партнеров поблизости не наблюдалось. В боковой кабинке обосновалась пожилая пара, а в кабинке через проход расположилось семейство с детьми, но ни те, ни другие явно не годились для игры. В такие дни, как сегодня, лучше всего набраться терпения и ждать. Можно, конечно, поразвлечься, заодно и попрактиковаться. И нет нужды жульничать.[1] Но если цель все-таки появляется, не стоит суетиться, все будет как надо, Рой в этом убежден. Спорить с ним так же бесполезно, как стрелять из пушек по воробьям.

Официантка, ежедневно обслуживающая Роя и Фрэнки вот уже на протяжении почти шести лет, проходит вдоль стойки и, не останавливаясь, наливает до краев кофе в их чашки. Она делает это грациозно, как балерина, ни одного лишнего движения, словно всю жизнь она тренировалась разливать кофе на ходу. Рой благодарственно мычит. Фрэнки жует гамбургер.

— Как все осточертело, — ворчит Рой. Углы его губ измазаны горчицей.

— Что осточертело?

— Да эти гамбургеры. В прошлом месяце тебя уже мучила подагра, готовься, она снова тебя навестит.

Фрэнки поводит плечами. Видно, как его костлявые острые ключицы двигаются под тонким полотном рубахи, застегнутой на все пуговицы.

— Ты думаешь, мне тебя нечем порадовать? Так ты ошибаешься — есть, и немало, но я же так не поступаю?

— Иногда, — отвечает Рой.

— Ах ты жирный мерзавец. И когда же я донимал тебя чем-либо?

— Бывало.

— Может, и сейчас тоже?

— Да нет, не скажу. Я говорю, что, когда ты в последний раз ел гамбургер… — Рой покачал головой, вытер пухлые щеки бумажной салфеткой. — А вообще-то, черт с тобой, ешь что хочешь.

— Ну спасибо.

Соус течет у Фрэнки по подбородку; он улыбается, показывая красные от кетчупа зубы. Они продолжают есть молча.

Официантка пересекает зал и заходит за стойку. На этот раз она останавливается. На груди у нее поблескивает ламинированная полоска картона, на которой шариковой ручкой накорябано имя «Сэнди». Ее мягкие волосы, распущенные по плечам, густой тяжелой волной спадают до середины спины и блестят, как будто она моет их бензином.

— Вы сегодня будете есть десерт? — спрашивает она.

— Нет, — отвечает Фрэнки.

Рой тычет пальцем в свою чашку; Сэнди наполняет ее.

— Мы еще немного посидим, девочка, ладно?

Сэнди, кашлянув, опять уходит в зал. Каждый день одно и то же. Рой и Фрэнки всегда дают ей хорошие чаевые, да и обращаются не в пример лучше многих, поэтому она разрешает им сидеть за стойкой столько, сколько они хотят. Сэнди закрывает глаза на то, чем они здесь занимаются. Иногда она, правда, прислушивается к их разговорам, но практически всегда делает вид, что ничего не замечает.

Фрэнки дожевывает гамбургер и принимается за остатки гарнира; кольца сырого лука хрустят у него на зубах.

— Этот парень, о котором я говорил тебе на прошлой неделе…

— Тот, который работает в порту?

— Да, он хочет встретиться, и поскорее. У него полно товара, Рой, и полно ребят, готовых делать все, что он скажет…

Рой качает головой и откусывает кусок сандвича с индейкой.

— Не сейчас, — с полным ртом бормочет он. — Мы обсудим это позже.

— Позже?

— Позже, — повторяет Рой.

Фрэнки выплевывает недожеванный лук и наклоняется к партнеру.

— Что с тобой происходит? Ты постоянно все откладываешь на потом. Ты не хочешь оказаться на мели, но и заниматься ничем не хочешь — а я не могу сидеть без дела. Кстати, за мной стоят ребята — мои собственные ребята, которые, как ты знаешь, все время тормошат меня, причем очень настойчиво. А я не могу дать им денег, пока не заработаю.

Рой медленно поворачивает свой обширный и плотно обтянутый брюками зад по виниловому сиденью стула, оказывается лицом к лицу с Фрэнки и строит ему свою самую эффектную рожу. Фрэнки, не мигая, смотрит на подельника; вялая кожа свисает с его продолговатого лица, глубоко посаженные глаза словно прячутся от света. Волосы на голове недавно подстрижены под машинку и отросли не более чем на дюйм, хилые бачки сбегают на щеки. Он старается походить на Джеймса Дина,[2] но это плохо получается. Рой сомневается, что такое ему вообще когда-либо удастся.

— Дело в том, — начинает Рой, но его слова перекрывает звон двухтонального колокольчика. Входная дверь распахивается. Дичь приближается на расстояние выстрела.

Студенты колледжа, парочка. Мальчик и девочка в форменных трикотажных рубашках, взявшись за руки, идут к стойке. Когда они подходят к высоким табуретам, Рой и Фрэнки уже настолько поглощены игрой, как будто по крайней мере часа два не отрываются от карт.

— Прекрасно, отлично, — говорит Фрэнки, поглядывая на студентов, усаживающихся на табуреты. — Остальные твои карты тоже биты.

Два табурета отделяют студенческую парочку от Роя и Фрэнки, но два табурета — это ничто, когда дело доходит до заглатывания приманки. Два табурета все равно что один дюйм.

— К черту, — говорит Рой, сгребая со стола карты и стараясь этим жестом привлечь внимание парочки, — что-то больно долго мы нынче играем.

— Нет, нет, давай играть дальше…

— Все, отстань, — говорит Рой; он сгребает карты и, сдвинув их по поверхности стойки к Фрэнки, собирает в колоду. — Лучше посмотри, где официантка, и попроси счет.

Фрэнки, делая вид, будто ищет, вертит головой и выгибает шею, но официантки нигде нет. Ей отлично известно, что как раз сейчас надо на некоторое время исчезнуть, поскольку именно этим она и зарабатывает свои чаевые.

— Что вообще происходит? — говорит Рой чуть громче, чем следует, а затем, повернувшись всем телом вправо, повторяет свой вопрос: — Ты можешь себе представить что-либо подобное?

Юноша, а ему девятнадцать, ну от силы двадцать лет, слегка растягивает губы в улыбке.

— Вы хотите, чтобы вас обслужили, вы пытаетесь расплатиться… Ну, что делать-то будем?

По лицу юноши вновь блуждает слабая улыбка. Он уже попал в капкан, но еще не знает об этом. Рой, глядя на него, отвечает улыбкой и поворачивается к Фрэнки.

— Надо ждать.

— Надо ждать, — соглашается Фрэнки.

Так они и делают. Минуту, а может две, официантка находится вне зоны их досягаемости. Вскоре, когда юноша и девушка, перестав беседовать друг с другом, молча сидят, уткнувшись в меню, а затем в стойку. Рой начинает действовать.

— Я понял тот фокус, — говорит он.

— Какой фокус?

— Да тот самый фокус, который я показывал тебе на прошлой неделе…

Фрэнки взрывается хохотом, переходящим в громоподобный гогот.

— Глупее этого фокуса я ничего не видал.

— Ну нет, — протестующе восклицает Рой, — я понял, в чем допустил ошибку Я понял и сейчас покажу тебе, что именно сделал не так.

Внезапно в его руках снова появляется колода, пальцы одной руки сжимают ее, пальцы второй сгибают, а потом отпускают листы, и они с треском и шуршанием распрямляются.

— Послушай, я не собираюсь принижать или оспаривать твой талант, — говорит Фрэнки, — но ты помешался на карточных фокусах, а я не собираюсь тратить на это время.

вернуться

1

Жертва появляется тогда, когда ей угодно, поэтому сидеть и ждать ее бесполезно.

вернуться

2

Джеймс Дин — американский киноактер, известный по фильмам "Гигант", "К востоку от рая", "Бунтарь без идеала".