Молодожён был совершенно уверен, что и его родители вполне оценили чувства Леонида и благосклонную реакцию Ани. Маринка, та просто глядела за всеми взрослыми большими глазами — но чаще, всё же, поглядывала на сестру. И только Вика, ещё не настроенная на группу и с Лёней только что познакомившаяся, улучила момент и спросила:

— Ерёма, они что, давно знакомы?

— Вчера познакомились.

— Ты смотри, любовь с первого взгляда…

И позднее, когда молодые удалились в свою комнату, а гостей Муртаза увёз на ночёвку, Лёня с Аней вначале пришли помогать матери на кухню, потом сели пить чай — и просидели там часов до четырех утра. Просидели бы и дольше, но встал Николай Владимирович, зашел попить чаю и уговорил их хоть немного поспать — чтобы не пугать своим сонным видом гостей во второй день свадьбы.

Ольга под утро прижалась к мужу и погладила его живот.

— Ты как, нормально себя чувствуешь?

Она прикрывала свои мысли так плотно, что им поневоле приходилось общаться только словами.

— Не ожидал, что здесь у нас получится так серо. Наверное, обычные люди вот это и чувствуют всегда. Ты уверена, что тебе стоило так свои мысли закрывать?

Но у неё это получалось инстинктивно. Среди людей дочери шамана было неуютно, и она закрывалась почти непроизвольно. Даже лицо её за прошедший день стало менее подвижным.

— Ты будто не замуж выходила, а тяжелую работы сполняла.

— А ты Мариэтте не говорил, что к тебе Шатохин приезжал? — супруга убрала руку и отодвинулась, положив подушку повыше.

— Он один из наших, вполне естественно, что заехал. Сегодня днём позвонит, я дал ему телефон.

Ольга знала об этом, но мотивы супруга не казались ей весомыми. Для неё Женька был отступником, а возможно — и предателем.

— У тебя, милый, иногда интуиция работает, так что я пока воздержусь от любых действий в его отношении. Но ты определись, пожалуйста, кто он для тебя. А то у тебя наметился талант сходиться с людьми, которые мне неприятны…

На второй день участники свадьбы сидели за столом возле дома, сидели чинно, в повседневной одежде и неспешно отдавали честь хозяйкиным блюдам. Нескольким зашедшим соседям налили водочки, женщинам — шампанского, те посидели немного и убежали. Кости не было, он отправился на место нового посёлка, узнать насчёт временной работы. А Гриша Рахимов пришёл, сидел тихо, внимательно поглядывая по сторонам. Муртаза быстро поел и ушёл в автобус, а Анастасия Сергеевна обсуждала с девчонками гастрономические тонкости. В разговоре участвовал и Кутков, похоже, исключительно оттого, что Аня тоже готовила некоторые яства, украшавшие в данный момент стол.

Предупреждающий взгляд Сашки остановился на Ермолае за пять секунд до того, как затренькал телефон.

— Шатохин, — уверенно произнёс тот в пространство и поднёс аппарат к уху.

— Да, я дома, заезжай. Все наши тут, обедаем… Не помешаешь… Да, расписались вчера… Спасибо, передам, — трубка нырнула в карман.

— Он будет минут через десять, — сообщил юноша, покосившись на Ингу, которая единственная, как ни в чём ни бывало, продолжала разговор.

Через пять минут ушёл Гришка, сказал, погуляет вокруг дома. А за ним удалились и Аня с Лёней. Вика ничего не почувствовала, и их уходу удивилась. Но ребята ей сказали, что идут в дом. Галка с Ингой проводили их понимающими взглядами, остальные налегли на пироги с рыбой, которые как раз Анна и готовила. А Харламов вышел на улицу встречать гостя.

— Супчику куриного хотите? А есть ещё уха, — Анастасия Сергеевна от души потчевала молодого человека.

— Спасибо, лучше супчику, — Шатохин чувствовал себя неловко, но отказываться было неудобно.

Его подарок к свадьбе, набор небьющейся посуды, так и остался стоять на столе, куда его поставил Ермолай. Женщины возобновили обсуждение гастрономических проблем, а Женька торопливо хлебал суп.

— Ты не спеши, — посоветовал молодой муж, — у нас ещё вторых блюд пять разновидностей. Мы сидим давно, спешить не будем, надо же всё перепробовать.

— Блудный попугай, а водку тебе пить можно? — поинтересовался Лёшка.

— Я за рулём, — покачал головой Шатохин. — Да и вообще, при моей работе пьянка противопоказана. Да вы сами знаете: режим, постоянные тренировки, релаксации. Иначе способности угасать начнут, а я только ими и живу. Меня же никто не содержит, что заработаю, на то и существую.

Он доел суп и ему тотчас же предложили несколько разных блюд, из которых Женька выбрал кашу со свиными поджарками.

— А потом вы куда? — поинтересовался он, смотря на Ольгу.

— К моим, в лес, — с улыбкой отозвалась та.

Шатохин не спросил, когда они собираются отбыть, хотя вопрос вертелся у него на языке. Он принялся болтать с остальными. Мариэтта хотела месяц побыть дома, Лёшка собирался с Эллой в горы, Галка надеялась записаться на курсы спортивного танца. Братья пожали плечами и ничего не ответили. Игорь думал порыбачить в низовьях Енисея, Инга пока не решила, а Сашка собрался в тайгу.

— Один?

— Один. Возьму палатку, снасти рыболовные. Не рыбалки ради, а лишь бы прокормиться.

— Никто не едет в большие города, на курорты…

— Ты бы сам поехал? — спросил его Ермолай.

Но Женька, даже если бы не был связан работой, тоже предпочёл бы тишину и малолюдье. Только при его работе как раз летом он был нарасхват. А вот зимой работы не было, зато была учёба.

— Женя, ты как с обычными людьми, ладишь? — вдруг поинтересовалась Мариэтта.

— С моими-то способностями… — скривился Шатохин. — Не получается. Для них я чужой. Если кто ко мне интерес и испытывает, то обычно корыстный. Про школу многие расспрашивают… Но я молчу, как партизан. Кстати, о работе мне тоже распространяться не следует. С вами, понятное дело, можно…

Отступник специализировался на вбивании свай в скальный грунт. С его помощью процесс шёл интенсивнее, да и неожиданностей было куда меньше.

— Жень, а почему ты ушёл из школы? — по-детски непосредственно поинтересовалась Вика.

— Перевели в другую, — махнул рукой Шатохин и замолчал.

— Женя сторонник стабильности расщепа, а в школе поощряются исследования, призванные проникнуть в суть нынешнего порядка вещей. А это, пусть гипотетический, но риск возможного слияния с Материнским Миром. В общем, идейные разногласия, — объяснила Мари.

Шатохин кивнул, зато Вика немедленно заинтересовалась, что это за исследования такие. Пришлось объяснять — это опять сделала Мариэтта — что они исследуют иллюзорные миры, в которых где-то есть Край, а где-то его нет. Быть может, особенности этих миров смогут пролить свет на возникновение расщепа.

— Так вы что, в реальном мире вообще ничего не совершаете? — удивился Женька.

— Мы — нет. Готовимся к погружению в такие миры, которые нельзя отличить от реальности. Там без наших способностей пропадёшь, — ответил Ермолай.

Мари кивнула, соглашаясь. А Женька вспомнил преподавателей и они некоторое время обсуждали их привычки. Разговор давно перестал быть всеобщим. Больше говорили Мариэтта, Харламов и Сашка, а Женька задавал вопросы. Но ещё интереснее было то, что некоторых вопросов он так и не задал. Провожая его к машине, юноша спросил, отчего.

— Ты знаешь, я с разными людьми общаюсь, Ерёма. Некоторые разделяют мои взгляды, с ними мне легко. Но их интерес к школе и всем вам меня настораживает. Заметь, они подталкивали меня встретиться с вами, поговорить по душам. Но потом о встрече, я уверен, не спросят. Мысли читают, не иначе.

— Читает, скорее всего, кто-то другой, кого ты даже не знаешь. Ты, Женя, в роли наживки оказался. Понимаешь? Прекрасно. Я тебя как-нибудь в иллюзорный мир с собой возьму. В такой, что от реального не отличишь. Тебе надо самому увидеть, чем мастера Радуги занимаются.

— Ты серьёзно? — загорелся Женька. — Когда?

Юноша пока сроков назвать не мог. Следующим летом, скорее всего. Они договорились поддерживать переписку, и Шатохин укатил. О том, что его любопытные друзья и подарили ему джип, он сказать постыдился. Впрочем, вполне мог полагать, что об этом слышащие узнают и без его признания.