И настал тот момент, когда в заветную копилочку упала последняя золотая монета.

Марк еще раз высыпал их на стол, пересчитал, поворошил кучку. И почему-то вспомнил "Скупого рыцаря". Он никогда не любил Пушкина и вообще классическую литературу, а тут вдруг неожиданно вспомнил, как этот персонаж сидел перед сундуком, перебирая монетки и вспоминая, от кого ему досталась каждая.

Конечно, Марк не помнил, от кого какая ему досталась монета, но все они обладали историей. Они все были следами его шагов, его, и остальных работников ресторана к тому, чтобы выплатить долг ростовщику.

И вот он - долг. Лежит золотой кучкой. Волнение, которое охватило Марка, плохо поддается описанию: это была и радость, и злость, и нечто вроде сожаления. Нет, ему было не жаль расставаться с деньгами, но сейчас, отдавая долг, Марк лишался чего-то такого...

После некоторых душевных усилий Марк с удивлением смог описать чувство расставания.

Ему вдруг показалось, что он лишается цепей. Долг висел на нем ярмом, и сковывал возможности, но при этом и подстегивал, заставлял прилагать все силы.

Отдавая деньги он лишал себя этой цели.

На миг он попытался представить себе возможность отложить момент возвращения денег, чтобы иметь этот стимул и дальше, но тут же тряхнул головой, отгоняя глупость.

Стоит хоть чуть расслабиться, хоть чуть поверить в то, что все уже устроилось, и ничего плохого не случится - как оно тут же случается. Еще слишком свежи были в памяти метания по городу в поисках сотни золотых. И тот стыд, с которым смотрел Марк на улетающую Лиану, стыд на самого себя: ведь мог поддаться страху, и не прийти, отсидеться.

И никогда бы не узнал, как близко было решение всех его проблем!

Нет уж.

Марк собрал монеты в мешочек, и спустился в зал.

- Так, все свободные от работы - срочно собраться на кухне.

Собралось человек пять, включая дежурного вышибалу. Марк показал всем мешочек.

- Ребята! Вот это - наши последние долги! Сейчас надо сделать самое важное. Пойти, и отдать. И главное - дойти. Пойдемте, проводите.

Посетители с некоторым удивлением смотрели на хозяина ресторана, с решительным лицом выходящего куда-то в окружении толпы работников.

До конторы Кесефа дошли дружно и весело, в приятном возбуждении. Никто не накидывался, никто не не пытался отнять нажитое честной торговлей.

Звякнул колокольчик, и Марк в очередной раз вошел в приемную ростовщика. Но там уже сидели трое - Кесеф был занят.

Пришлось зайти в заведение напротив, где Марк почти два года назад принимал важное решение.

Сейчас хозяин этой забегаловки сменился, и Марк сидел в компании своих работников, смотрел, как они пьют и закусывают, и вспоминал, размышляя, что изменилось с тех пор?

С тех пор он вырос. И физически, и материально. Тогда у него была только цель, а сейчас он ее не просто достиг. Сейчас он - величина! И если тогдашний трактирщик зло плевался на зависимость от денег, но все равно хотел слупить с него, Марка, побольше - то нынешний хозяин без вопросов наливает в долг.

Все знают, что Марк скряжничать не будет.

Хлопнула дверь, и посетители, наконец, вышли. А Марк - вошел.

- Ну, здравствуйте, Марк. Принесли мне что-нибудь?

- Ага!

Марк небрежно бросил кошелек на стол. Кесеф пересчитал деньги, и поднял на довольного ресторатора кроткий взгляд, и сочувственно сказал:

- К сожалению, Марк, я вынужден поднять процент за пользование моим кредитом.

- Вот! - показал Марк неприличный жест. - У меня в договоре записана сумма, и хрен ты чего теперь сделаешь.

- Вы первым нарушили договор, - покачал головой старичок.

- Фиг тебе! Ни один пункт договора не нарушен был.

- А то, что я запретил тебе улетать тогда?

- А с какого ляду ты мне что-то там можешь запрещать? Я же сказал - это способ вернуть тебе долг. И что? Я оказался неправ? Вот, посмотри, перед тобой деньги. Я что, не вернул тебе долг?

- А как вы ко мне относились...

- А как ты заслуживал, так и относился. Да хоть плевал я на тебя, в договоре записано: не мешать возврату денег любым способом. Хоть плевками, хоть какашками кидаться. Начиненными золотом. У меня там под дверью толпа желающих покидаться. Хочешь, я сейчас приглашу их? Народ воспримет идею с большим воодушевлением. А ты даже не сможешь мне предъявить потом претензии. Все по договору!

Видимо, Кесеф поверил. Представил себе, что сейчас толпа забежит к нему в контору с кучей дерьма, и начнет лепить из него шарики, вставлять в них монетки и бросать в него. Представил себе эту картину, и решил, что все-таки не стоит оно того, чтобы терять лицо и отмывать потом приемную.

- И откуда в вас столько гадости, а, молодой человек?

- А в моем мире, почтенный Кесеф, ростовщики доросли до такой наглости и подлости, до которой вам еще расти и расти. Вы даже в самых смелых мечтах не представляете, какие вещи они творят! Например, один товарищ пришел к еврею, и попросил рубль взаймы в залог топора. Тот ему дал под сто процентов. Перед уходом еврей ему и говорит: а давай ты мне один рубль сейчас вернешь, а второй - потом, когда сможешь?

Идет товарищ домой, и думает: денег нет. Топора нет. Еще и рубль должен! А - все правильно.

Марк посмотрел на опустившего глаза Кесефа, и торжествующе сказал:

- Я не претендую на ваше умение делать деньги и разбираться в людях. Но уж чему, чему, а сволочизму меня в нашем мире выучили на "отлично". Так что не советую мериться со мной этим качеством. Выписывайте мне расписку о том, что деньги получены сполна, кредит выплачен, и разойдемся миром.

Кесеф повздыхал, подумал, и все-таки выписал требуемую бумагу.

Марк вышел, даже не попрощавшись. Поднял расписку над головой, показав ее собравшимся. И восторженный рев шести глоток заставил Кесефа поморщиться, и с тяжким сердцем признать: угроза закидать его какашками, возможно, была не пустой. С этим Марком хлопот больше, чем с любым другим горожанином.

Но, надо признать, два года назад он имел совсем другие планы на этого испуганного паренька. И кто же знал, что на каком-то вшивом ресторане, в которых обычно оборот составлял десять-двенадцать золотых в месяц, можно сделать такие деньги за два года?

Да... Ошибся ты, Кесеф, ошибся.

Правда, в лучшую сторону. Судя по последним словам мальчишки, могло быть и хуже. Опять же, в народе говорят, что он имеет тесную дружбу с темными, а деньги ему даже драконы приносят.

А с драконами и сам Кесеф не желал бы ссориться.