- Я ценю это, дорогая, но у нас достаточно второй положительной, чтобы продержаться до Пасхи. Кроме того, если я возьму ещё немного твоей крови, мне придётся положить тебя рядом с тем здоровяком.

- Должны ли мы продолжить искать первую положительную?

Врач пожимает плечами.

- Всё равно, что искать очень тонкую иглу в очень маленьком стоге сена.

- Я ещё не проверяла Лилли и того паренька, как там его?

- Скотт? Обдолбыш?

- Да.

Врач качает головой.

- От него в последнее время ни слуху, ни духу.

- Мало ли что.

Врач продолжает качать головой, его руки глубоко в карманах, он спешит к тени бетонных арок вдалеке.

- Да... мало ли.

* * *

В ту ночь, в выданной им квартире над химчисткой, Лилли чувствует, как немеет её тело. Она благодарна, что Боб решил остаться с ней ненадолго. Он готовит для неё ужин - свою фирменную вяленую говядину с консервированными спагетти и они выпивают достаточно припасённого Бобом виски и снотворного, чтобы унять проносящиеся в голове Лилли мысли.

Звуки за окном второго этажа утихают и отдаляются, хотя они, похоже, заставили Боба поволноваться и скорее отвести Лилли домой. Что-то происходит на улицах. Возможно, случилась беда. Но Лилли не может сосредоточиться на приглушённых взволнованных голосах и отзвуках быстрых шагов. Ей кажется, будто перед глазами всё плывет, и как только её голова касается подушки, Лилли погружается в полузабытье. Голые полы и заклеенные газетами окна квартиры сливаются в белое пятно. Но прежде, чем провалиться в пустоту, она видит обветренное лицо Боба, склонившегося над ней.

- Почему бы нам не уехать, Боб?

На мгновение вопрос повисает в воздухе. Боб пожимает плечами.

- Я пока не думал об этом.

- Здесь для нас ничего не осталось.

Он отворачивается.

- Губернатор говорит, что дела скоро пойдут в гору.

- Что за дела у тебя с ним?

- О чём ты?

- У него есть над тобой власть, Боб.

- Это не так.

- Я просто не понимаю, - Лилли слабеет. Она едва может разглядеть обветренное лицо человека, сидящего по другую сторону её кровати. - От него ждать неприятностей, Боб.

- Он просто пытается...

Лилли едва слышит стук в дверь. Она пытается держать глаза открытыми. Боб идёт к двери, и Лилли пытается держаться как можно дольше, чтобы разглядеть посетителя.

- Боб...? Кто там...?

Шаги. Две фигуры появляются перед её кроватью, словно призраки. Лилли отчаянно пытается разглядеть их сквозь пелену на глазах. Боб становится рядом с тощим, худым, темноглазым человеком с тщательно подстриженными усами в стиле Фу Манчу и угольно-чёрными волосами. Мужчина улыбается, когда Лилли погружается в сон.

- Спи крепко, девочка, - говорит Губернатор. - У тебя был тяжёлый день.

* * *

Поведение ходячих продолжает сбивать с толку и увлекать лучшие умы Вудбери. Некоторые считают, что нежить перемещается как пчелы в улье, движимые чем-то гораздо более сложным, чем просто голод. Некоторые предполагают наличие невидимых феромоноподобных сигналов, проходящих между зомби и порождающих модели поведения, которые зависят от химического состава их добычи. Другие считают, что за их поведением стоят ультразвуковые сигналы, различимые мертвецами при малейшем проявлении звука, запаха или движения. Ни одна гипотеза не подтвердилась, но большинство жителей Вудбери уверены в одном аспекте поведения зомби: появления стада любого размера нужно бояться, опасаться и относиться к этому со всей серьёзностью. Стада, как правило, растут спонтанно и влекут за собой тревожные последствия. Стадо, даже такое маленькое, как группа мертвецов, сформировавшаяся в этот самый момент в северной части города и привлечённая шумом гладиаторских боёв предыдущей ночью, может опрокинуть грузовик, повалить заборную сетку и снести даже самую высокую стену.

Последние двадцать четыре часа Мартинес занимался выстраиванием вооружённых сил для того, чтобы подавить неизбежное нападение. Охранники, размещённые на наблюдательных постах в северо-западной и северо-восточной частях стены, постоянно следили за перемещением стада, которое начало образовываться примерно в полутора километрах от стены. Охранники доложили вышестоящему начальству, что размер стада увеличился с дюжины до пятидесяти, или около того, и что скопление мертвецов беспорядочно движется сквозь лесную чащу вдоль Джоунс Миль Роуд, преодолевая расстояние между густыми лесами и окраиной города со скоростью около двухсот метров в час, постоянно возрастая в числе. В действительности стада движутся ещё медленнее и более слаженно, чем отдельные ходячие. Стаду потребовалось пятнадцать часов, чтобы преодолеть расстояние в четыреста метров. Теперь они понемногу начинают появляться у кромки леса, волоча ноги к широким полям, разделяющим лес и город. Вдалеке, в туманных сумерках, они похожи на сломанные игрушки. Как заводные солдатики, работающие на неисправном механизме, они натыкаются друг на друга, их почерневшие рты открываются, челюсти неустанно щёлкают. Даже на таком расстоянии можно увидеть, как их молочные глаза мерцают бликами света восходящей луны.

По указанию Мартинеса на стене установлены три авиационных пулемёта марки Браунинг .50 калибра, добытые на разграбленном складе Национальной гвардии. Они размещены на ключевых позициях вдоль стены. Один установлен на капоте экскаватора в западном углу стены. Ещё один находится на вершине мостового крана в восточном углу. Третий расположен на крыше полуприцепа на краю строительной площадки. За каждым из трёх пулемётов находится человек, оснащённый гарнитурой. Длинные блестящие патронташи бронебойных снарядов прикреплены к каждому орудию и уложены в стоящие рядом стальные ящики. Остальные охранники занимают позиции вдоль стены на подвесных лестницах и ковшах бульдозеров, вооружившись полуавтоматическими и снайперскими винтовками дальнего радиуса действия, заряженными 7,62-миллиметровыми патронами, которые способны пробить гипсокартон или лист металла. Эти люди не носят гарнитуру, но каждый ожидает жеста от Мартинеса, который расположился на портале подъёмного крана, припаркованного в центре стоянки почтамта. Два огромных прожектора, вынесенных из городского театра, подключены к генератору, бренчащему в тени почтовой погрузочной платформы. Из рации Мартинеса доносится голос.

- Мартинес, ты там?

Мартинес зажимает кнопку передачи-приёма.

- Да, босс, слушаю.

- Мы с Бобом скоро будем на месте, но прежде нужно достать немного свежего мяса.

Мартинес хмурится, на лбу, прикрытом банданой, появляются глубокие борозды.

- Свежего мяса?

Из крошечного динамика слышится искажённый помехами голос.

- Сколько у нас времени, до начала веселья?

Мартинес пристально всматривается в сумеречный горизонт, ближайшие к городу зомби находятся в трёхстах пятидесяти метрах. Он зажимает переключатель.

- Вероятно, они появятся в зоне поражения через час, возможно, немного раньше.

- Хорошо, - говорит голос. - Мы будем там через пять минут.

* * *

Боб следует за Губернатором по главной улице к обозу из полуприцепов грузовых автомобилей, припаркованных в полукруге у строительного магазина «Менардс» и садоводческого центра. Губернатор идёт быстрым шагом, вдыхая зимний вечерний воздух. Звон его каблуков, вышагивающих пружинистой походкой по брусчатке, эхом раздаётся в тишине.

- Такие времена, - на ходу обращается Губернатор к Бобу, - должно быть, напоминают тебе всё то дерьмо, что творилось в Афганистане.

- Да, сэр, вынужден признать, иногда напоминают. Помню, однажды мне велели ехать на передовую, чтобы забрать нескольких морских пехотинцев, заканчивающих свою вахту. Была ночь, холодно, как в заднице у могильщика. Всюду раздавались сирены воздушной тревоги, шла перестрелка. Я вёл бронетранспортёр до той богом забытой траншеи в песке, и что я вижу? Кучу шлюх из местной деревни, удовлетворяющих пехотинцев.

- Брехня.

- Вовсе нет, - Боб в смятении качает головой, шагая рядом с Губернатором. - Прямо под воздушным обстрелом. Я сказал им завязывать и забираться в бронетранспортёр прежде, чем я оставлю их там. Они взяли с собой одну шлюху, и я подумал - «Что за фигня? Да плевать. Лишь бы поскорее убраться от этого гребаного места».