После знаменательной субботы, в которую я не только «зверски надругалась над самой его сутью», но и «выяснила страшную тайну, знание которой легко приводит к смерти», мы уже пять дней как занимались только вдвоем. Заявив Алиасу и Тэрону, что нам нужно разобраться с альтернативными источниками, а это лучше делать тет-а-тет. Сфинкс пригрозил Лису кулаком, и теперь после занятий уволакивал меня в лабораторию, где мы с ним ставили бесконечные опыты. Более того, Сфинкса настолько захватили наша с ним работа, что он не просто и думать забыл о каких-либо посягательствах в мою сторону, но и ни на секунду не прекращал строить теории и догадки о природе нашей магии, бесконечно обсуждая все это со мной при помощи сережки, отвлекая меня на парах, и ничтоже сумняшись, будя по среди ночи. Не выдержав, я возмутилась, указав ему на то, что он как безэмоциональный мутант, не должен проявлять столько энтузиазма. На что мне спокойно возразили, что де, он, во-первых, не простой безэмоциональый мутант, а лучший эксперимент своего папочки, и к тому же, часть эмоций он все же чувствует.

– Плюс, даже волки испытывают охотничий азарт преследуя добычу, мое желание докопаться до истины ничто иное как этот самый охотничий азарт. Да и отца хотелось бы победить. И, вообще, хорош ныть. На кон поставлено слишком много.

На кон и правда было много поставлено. Сфинкс оказался не просто сыном лорда Лаорана, а самым любимым и удачным его проектом. Как выяснилось, отсутствие эмоций и чувств лишало мутантов способностей к магии разума, и делала их абсолютно беззащитными против нее же. Отец Рина, уже несколько веков пытался разрешить эту проблему, выводя совершенного мутанта, обладающего силой древних смесок, и при этом испытывающего эмоции. Так же уже много тысячелетий в институте пытались найти «вакцину» против столь неприятной мутации, научиться снимать «завесу», так сказать. А так же лишать смесок магии, либо же наоборот усиливать ее. Ведь Темная Империя использовала мутантов во всю, прибегая к простейшему внушению, и иногда даже переселению. По крайней мере, это то, что было известно нам.

И вот Сфинксу в какой-то момент удалось сбежать из-под папочкиного надзора и поступить на нашу кафедру. Ведь подписанный договор не расторжим. Как выяснилось, вполне расторжим. Институтом магических исследований. Но Лорд Лаоран согласился дать своему сыну шанс. Если тому удастся доказать, что он может не только существовать наравне со всеми, но и добиться определенных успехов на своем поприще, то сможет получить свободу. Если же нет, то Рину придется вернуться в институт, под бдительное око отца и толпы научных сотрудников. Алиас, к слову, является не только соседом и напарником Сфинкса, но и его надзирателем.

Вот почему Сфинкс так вцепился в нас и решился нам помочь. Ведь доказав, что вне изоляции «объект» может добиться куда более впечатляющих результатов, маг раз и навсегда бы смог забыть дорогу в Институт. Да и, возможно, отец его пересмотрел бы кое-какие свои взгляды.

«Открытие» меня, как выразился Сфинкс, вообще, чудо ниспосланное Покровителями. Главное, не выдать себя. Ведь в Институт меня заберут сразу, как только прознают о моих аномалиях. И тогда уже Рин не сможет утереть нос своему лорду-отцу, решив все те задачи, что так давно беспокоят умы лучших ученных магов.

В общем, все плохо и мои интересы тут не учитываются вообще. Хотя вроде бы интересы Сфинкса, пока что моим не противоречат. Да и успехи мы делали колоссальные. Я уже могла почти полностью снять завесу, правда ненадолго, что, как ни странно, увеличивало магическую силу Сфинкса, но причиняло ему сильные душевные терзания. Более того, пару раз у меня получилось полностью заблокировать его магию, сделав его совершенно беспомощным, ну если конечно мы не будем считать превосходную физическую подготовку, скверный характер и хорошо подвешенный язык. Правда, как это работает мы до конца еще не разобрались.

А я сама научилась не только работать с магическими потоками, но и контролировать свое зрения. А так же раз и на всегда уяснила для себя разницу между магическими потоками и потоками магии. Как оказалось, это не одно и тоже. И то что видела я – потоки магии. Потоки Магии — это как жизненная сила, врожденная энергия, в том числе, и тот самый ресурс. Магические потоки — это же инструмент, который используют и который можно раскачать и натренировать. Ну то есть, магических потоков девять, они похожи на тонкие нити, оплетающие мага, каждый своего цвета: всех цветов радуги, черный и белый. Используя заклинания или матрицу, маг пользуется этими потоками пропуская через нужные свою энергию, преображая ее и направляя. Как ни странно, сексуальная энергия наиболее близка к магической, поэтому-то у нас есть такой странный курс. Когда маг наиболее возбужден и открыт, то его тело генерирует энергию, наполняющую потоки. И вот ее-то и нужно было выкачивать. А не «посягать на святое, даже не предупредив». К тому же, оказалось, что нормальные маги не видят потоков магии, в принципе, и магических потоков постоянно. Ну то есть, им нужно специально так, по-особому настроить зрение дабы разглядеть эти нити, а также потоки от природных источников. Это не сложно, магически одаренные дети учатся этому чуть ли не с рождения. Мне тоже было просто, только вот если нормальные маги учатся это зрение включать, то меня Сфинкс учил его выключать.

Всем этим мы занимались не снимая амулета-стабилизатора. Который снимать в переделах академии Сфинкс мне запретил строго-настрого. А пока отец не дал отмашку, выходить из Академии мы не рисковали. Оказалось, что войти на территорию нашей кафедры могут только профессора, непосредственно адепты и небольшое число административного персонала.  В наше же общежитие попасть могут вообще только те, кто в нем живет, сам Магистр и его личный помощник. Именно поэтому было построено отдельное здание с классами для специальных дисциплин. Более того, каждого поступающего проверяют, допрашивают и сканируют. Чтобы, не дай Покровители, не пробрался в святая святых вражеский лазутчик. Меня кстати, не сканировали. Сфинкса, как оказалось, тоже.

Отец на связь не выходил, магистр в Академию не возвращался, а тем ни менее приближалась пятница и мой первый полевой выезд. То есть волей-неволей, а из Академии мне таки придется выйти. Сфинкс пообещал что-то там устроить. Но что именно не сказал и уверенности мне это не добавляло. А тут еще и Лис на меня обиделся. Правду ему говорить было нельзя и объяснить, чем именно мы занимаемся со Сфинксом я не могла. Оборотень злился и вел себя странно, сначала перестал со мной разговаривать, обходясь только общими фразами, а потом и во все, на каждой паре с другими курсами, демонстративно пересаживался к Риме. А на обеде молча взял свой поднос и пересел к рыжеволосой магичке, чем очень ее обрадовал. На мой недоуменный взгляд Тэран невозмутимо пояснил:

– Да он просто ревнует.

Я удивилась еще больше, Сфинкс разозлился, а Алиас, нахмурился:

– Плохо. Решим эту проблему на завтрашнем выезде.

– Боюсь, спросить, каким же образом мы будем ее решать. – пробурчала я. Аппетит испортился вконец.

– Правильно боишься. – усмехнулся маг. – Но разногласия партнеров могут обернуться крайне плачевно. И мы не можем рисковать, лишь из-за того, что вы двое не в состоянии договориться.

– А вы с нами завтра будете? – поинтересовался эльф.

– Да. Мы поведем вашу группу.

Глава 12.

Ну что ж, я могу гордиться собой. Я продержалась почти две недели. Многое узнала, со многими познакомилась. Так и умирать не жалко.

Вру-у-у-у! Жалко! И страшно!

Вжих! Очередному монстру, бросившемуся на нас, Лис распорол живот когтистой лапой. Чудища отшатнулись, но лишь на миг, а после вновь начали сжимать кольцо. Скоро они бросятся на нас скопом и все закончится.

Очень страшно. И я во всем виновата. Это я, разозлившись, попробовала разбить магией браслеты, что соединяли наши руки. И, учуяв магический выброс, на нас повалили все эти плоды больной фантазии наших кураторов.