— Вы прекрасно понимаете, — вернув серьезность голосу, сказал Кискэ, — не почувствуй Гинджоу свое превосходство, то вероятно, мы еще долго не получим возможность исправить старые ошибки сообщества душ. А пусти мы все на самотек, он просто уничтожит мальчишку, став при этом сильнее.

— Совет сорока шести дал разрешение на восстановление временного синигами только для того, чтобы одним махом избавиться от двух зайцев, — уверенно произнес Тоширо. — Во всех принятых ими решениях есть выгода только для них.

— Как необычно, — с нотками улыбки в голосе протянул Кискэ. — Капитан десятого отряда решил открыто критиковать приказы вышестоящих.

— Я сделал достаточно для них, — раздраженно отрезал Тоширо, чувствуя вспыхнувшую в груди боль, — чтобы иметь возможность высказывать свое мнение в открытую.

— Возможно, вы правы, — после секундной заминки ответил Урахара. — Люди меняются, но не всегда в плохую сторону.

Тоширо промолчал, не смотря на собеседника. Кискэ вздохнул, проследив за его взглядом.

— Придет время и одно из двух, — тихо произнес Урахара, — либо ваша тоска вас убьет, либо вы найдете ей выход.

Не получив ответа, Кискэ неожиданно похлопал капитана по плечу и, развернувшись, пошел прочь. Он хотел сказать другое, но решил не сыпать соль на рану. А ведь, если бы не то происшествие, так повлиявшее на капитана десятого отряда, кто знает, смог бы он придумать способ вернуть Куросаки младшему его силу синигами? Чувствуя холодную сталь под своим хаори, бывший капитан двенадцатого отряда погрузился в воспоминания:

Выяснив, что Каори Юми, по сути, человек, полностью лишенный какой либо духовной силы, оказалась носителем чужой реяцу, привязанной к ней с помощью печатей, Урахара неожиданно понял, что таким способом можно не только запечатать, но и восстановить утраченную силу. Просто привязав к определенному человеку, например, к временному синигами, чужую реяцу, как с этой девушкой... Только в случае с Куросаки Ичиго одной силы будет недостаточно... Вот если взять, например, у каждого сильного синигами в сообществе душ… у каждого капитана понемногу… воспользоваться тем же способом, к которому в свое время прибегла Кучики Рукия...

— Все гениальное — просто… — прошептал Кискэ себе под нос, покачав головой.

***

Капитан десятого отряда неспешно шел к своему коридору, отсутствующий вид на лице все еще пугал его людей, но Тоширо не было до них никакого дела, по крайней мере, сейчас.

Перед глазами мелькали картинки: рассыпающаяся печать… зал совета… танцующая под первыми лучами солнца пыль… множество повернутых к нему лиц… Урахара Кискэ, ворвавшийся на совет… белые с голубым пряди волос парящие перед его глазами… отголоски споров и голосов… лицо Мацумото, Хинамори… пепел, так много пепла на его руках…

Остановившись у дверей кабинета, Тоширо замер, в нерешительности глядя на свою протянутую ладонь.

Может, стоит уйти? Нужно взять себя в руки, отдохнуть, поспать, в конце концов.

Да и, кажется, прошла целая вечность, когда он в последний раз разговаривал с Хинамори, а ведь она всячески искала возможности с ним повидаться…

Он не мог тогда, смотрел на нее, и вспоминал Юми. Видел Хинамори пронзенную его мечом, и видел Юми обмякшую на его руках.

Он только и может, причинять боль близким, дорогим ему людям...

— Черт, — тихо прошептал Тоширо, но взял себя в руки и зашел в кабинет. Ему нужно отвлечься, а разбор отчетов может помочь.

Заняв привычное положение, парень хмуро смотрел на аккуратную стопку белой бумаги, его мысли блуждали далеко от работы. Он витал в воспоминаниях, а в его ушах стояли резкие ответы громом раздающиеся по совету сорока шести.

FlashBack.

— Неприемлемо… — эхом разнеслось по залу, и кровь в жилах покрылась льдом.

— Возмутительно… — вторили голоса с верхнего ряда.

— Вы забываетесь молодой человек! — чей-то противно скрипучий голос неприятно резанул слух.

— Если вы не рассмотрите мою просьбу, — стараясь сдерживать рвущуюся наружу ярость, твердо прервал гул голосов Тоширо, — я сложу полномочия капитана.

— Да как вы смеете указывать совету! — новым рокотом пронеслось по залу.

— Я сделал все, что от меня требовалось, — холодно отрезал капитан. — Более во мне нет нужды.

— У нас сейчас нехватка капитанов, — раздалось справа, сопровождаясь немногочисленными согласными кивками. — Мы не можем раскидываться компетентными людьми!

— Моя просьба остается таковой, — безразлично произнес Тоширо, смотря перед собой. — Если вы удовлетворите ее, я продолжу служить сообществу душ.

— За вашу наглость, — возмущенно прошипела женщина в возрасте, — мы можем отдать вас под трибунал!

— Зачем же так резко, — насмешливо прервал гул, появившийся из-за огромных дверей Кискэ. — Вам не кажется, что капитан десятого отряда достоин хотя бы маленькой награды?

— Как вы смеете врываться на собрание?! — разнесся возмущенный хор. — Вам запрещено даже порог переступать!

— Ну-ну, я знал, что вы будете рады меня видеть, — придержав шляпу, насмешливо поклонился бывший капитан двенадцатого отряда. — Но прежде, чем меня прогонят, я должен вам напомнить о решении, озвученном вами месяц назад. Это касается временного синигами…

— Мы уже рассмотрели данный вопрос, — послышалось нетерпеливое. — Сейчас мы обсуждаем другой…

— Хм, смею предположить, что для выполнения уже данного вами приказа, — задумчиво протянул Урахара, — нам не обойтись без реяцу капитана десятого отряда, а исходя из того, что он до сих пор не дал свое согласие, то не лучше ли будет для всех нас принять выгодное обеим сторонам решение?

— Мы можем приказать капитану Хитцугая выполнить наше требование немедля, — раздался чей-то наглый голос, и зал довольно загудел.

— Можете, можете, — бодро закивал Кискэ, смотря на говорившего. — Но кто гарантирует, что он подчинится, ведь сложив полномочия, капитан Хитцугая автоматически перестает подпадать под власть совета сорока шести, и имеет право отказать в подобной просьбе.

В зале повисла напряженная тишина, и Тоширо не смел вздохнуть, ожидая приговора. От их решения многое зависело, и он боялся даже пошевелиться, лишь бы не спугнуть крадущуюся черепашьими шагами удачу.

— Совет сорока шести должен отложить собрание на неопределенный срок, — эхом ударило в барабанные перепонки, и капитан едва не пошатнулся, ощутив невероятное облегчение и дикую надежду, — чтобы все обдумать.

— Вот и ладненько, — довольно протянул бывший капитан двенадцатого отряда. — Только не стоит тянуть, потому что времени на это у вас попросту нет…