Причина этого молчания по вопросу о воспитании трудолюбия и мотивации к творческому труду в том, что эта тема - связана с конкретикой ответов на вопрос о том, что в жизни общества справедливо, а что нет. Поскольку в исторической конкретике жизни цивилизации, чьё экономическое благополучие основано на коллективном труде, речь идёт не о неком абстрактном трудолюбии и мотивации к труду, а мотивации к труду на систему внутриобщественных отношений людей. Соответственно,

· если труженики находят систему справедливой, удовлетворяющей их жизненные потребности, то мотивация к труду есть и трудолюбие вознаграждается результатами труда;

· если труженики находят систему несправедливой вследствие того, что на протяжении их жизни система не удовлетворяет их жизненные потребности, то мотивация к труду исчезает, и чем меньше трудолюбия, поддерживающего систему, тем быстрее система деградирует и идёт к своему краху. Однако при этом некоторая часть остаточного трудолюбия может быть направлена на ниспровержение сложившееся системы и замену её другой (в чём может выражаться и агрессия извне, как это имело место в революциях в России в начале ХХ века) либо на освобождение системы от её пороков вплоть до преображения с выходом на новое качество бытия.

Соответственно этому Б.Обама неоднократно по тексту книги обращается к теме трудовой этики и личной инициативы (предпринимательства в широком смысле этого слова, а не только в узкоэкономическом), которая в общем контексте его книги неразрывна с темой справедливости:

«Я верю в свободный рынок, конкуренцию, дух предпринимательства и думаю, что многие правительственные программы оправдают возлагаемые на них надежды. Я хотел бы, чтобы у нас стало меньше юристов и больше инженеров» (стр. 15).

«… пока каждый человек имеет свободу преследовать собственные интересы, общество как целое будет процветать [56]. Наша система самоуправления и экономика свободного рынка зависят от каждого американца, придерживающегося этих ценностей. Легитимность нашей власти и наша экономика зависят от того, до какой степени эти ценности уважаются; вот почему равные возможности и недискриминация скорее дополняют нашу свободу, чем покупаются за неё» (стр. 65).

Б.Обама порицает ситуацию, когда в США для многих политика стала бизнесом, а не миссией: «… политика сегодня стала бизнесом, а вовсе не миссией…» (стр. 30). И далее по тексту, рассказывая о роли денег в избирательных кампаниях, Б.Обама вспоминает некоторую часть своих спонсоров:

«Всё это, в общем были не глупые люди, весьма осведомлённые в вопросах государственной политики, либеральные в своих взглядах и желавшие только, чтобы в обмен на их чек прислушались к их мнению. Но все до одного они представляли интересы своего класса - примерно одного процента населения с доходом, который позволяет им выписать чек на две тысячи долларов политическому кандидату. Они верили в свободный рынок и образованную элиту; им было трудно представить, что существуют такие болезни общества, которые нельзя излечить высоким баллом теста на проверку академических способностей. Они терпеть не могли протекционизм [57], жаловались, что профсоюзы не дают им жить спокойно, и не особенно жалели тех, чья жизнь пошла под откос из-за перемещений мирового капитала» [58] (стр. 130).

Несколько далее по тексту книги, - вне его рассказов о взаимоотношениях политиков и спонсоров, - Б.Обама даёт характеристику социальным последствиям такого поведения людей:

«… “общество самостоятельных людей” даже не хочет распределять плюсы и минусы новой экономики между всеми гражданами. Вместо этого оно лишь преувеличивает их значение в сегодняшних условиях, где победитель получает всё. Если вы здоровы, богаты или хотя бы удачливы, тогда вам повезло. Если вы больны, бедны или несчастливы, вам никто не поможет. Это - рецепт не для стабильного экономического роста и сильного среднего класса. Этот рецепт - не для общественного единства. Он учитывает только те ценности, которые определяют ваш успех.

Он - не для нас, если мы считаем себя людьми [59]» (стр. 203).

Однако вернёмся к продолжению рассказа о роли денег в политике. Б.Обама пишет далее о своих взаимоотношениями с профсоюзами и их лидерами, которые так же оказывали ему в разных избирательных кампаниях спонсорскую поддержку на протяжении его политической карьеры, и подводит итог:

«Так я стал должником профсоюзов. Когда их лидеры звонят мне, я откладываю все свои дела и решаю их вопросы. Я никогда не назову наши отношения коррумпированными; я чувствую свои обязательства и перед сиделкой, которая за символическую плату подкладывает судно под лежачего больного, и перед учителями в отдалённых сельских школах, которые за свои деньги покупают ученикам тетради и карандаши. [60] Я пошёл в политику, чтобы отстаивать интересы этих людей, и я только рад, что профсоюз напоминает мне об их нелёгкой жизни.

Но я понимаю, что не за горами те времена, когда одни обязательства столкнутся с другими - например перед неграмотными детьми, которые живут в бедных городских районах, или ещё перед нерождёнными младенцами, которым мы оставим в наследство огромный государственный долг» (стр. 136).

Т.е. проблематика воспитания трудолюбия и поддержания справедливости для Б.Обамы и его избирателей - неразрывны. И хотя эта проблематика обсуждается в США публично, но в реальной политике делается мало для воспитания трудолюбия своего населения, что создаёт проблемы как для самих американцев, так и для США как государства. Б.Обама пишет, что по его инициативе была принята поправка в законодательство, защищающая коренных американцев от вытеснения с рабочих мест иммигрантами, которые готовы работать за меньшую плату, и приводит обмен мнениями после её введения с одним из своих коллег:

«- Мелкие предприниматели всё равно будут нанимать иммигрантов, - сказал он. - Из-за твоей поправки им только придётся платить больше.

– Но зачем им нанимать иммигрантов вместо американских рабочих, если обходится это во столько же? - спросил я его.

Он улыбнулся:

– Давай признаем это, Барак. Просто мексиканцы готовы работать усерднее, чем американцы» (стр. 298).

Для отечественной же “элиты”, не обсуждаемая публично проблематика формулируется иначе: “Как вынудить или «развести» народ ишачить на нас в условиях насаждаемой нами заведомой несправедливости”. Эта проблема - неразрешима, а попытки её всё-таки решить, как показывает история, неоднократно были самоубийственны для представителей “элиты” и для “элиты” как социального слоя.

2.3. Главная государственная «тайна»: менталитет госвласти в США и в Россионии

В материалах Концепции общественной безопасности при рассмотрении глобального исторического процесса с позиций достаточно общей теории управлении ещё в 1991 г. была выявлена иерархия обобщённых средств управления социальными системами в преемственности поколений:

1. Информация мировоззренческого характера - методология познания и творчества, осваивая которую, люди строят - индивидуально и общественно - свои «стандартные автоматизмы» распознавания частных процессов в полноте и целостности Мироздания и определяют в своём восприятии иерархическую упорядоченность их во взаимной вложенности. Она является основой культуры мышления, концептуальной властности и полноты управленческой деятельности, включая и внутриобщественное полновластие как в пределах региона, так и в глобальных масштабах.

2. Информация летописного, хронологического, характера всех отраслей Культуры [61] и всех отраслей Знания. Она позволяет видеть направленность течения процессов и соотносить друг с другом частные отрасли Культуры в целом и отрасли Знания. При владении сообразным Мирозданию мировоззрением, на основе чувства меры, она позволяет выделить частные процессы, воспринимая «хаотичный» поток фактов и явлений в мировоззренческое «сито» - субъективную человеческую меру распознавания.