– Знаю. Когда-то я был всего лишь рабом на затрёпанной хаттской планете, – Энакин вздохнул, почувствовав, что их подслушивают дети, – знаешь, бедность, на каждом углу могут пристрелить, и так далее…

С лица Криз сползла улыбка:

– Ты серьёзно?

– Да. Это было тяжёлое время, я работал в лавке старьёвщика. Место было самое опасное, меня много раз чуть не убили, но обошлось, – Энакин погрузился в тяжёлые воспоминания, – мы с мамой кое-как сводили концы с концами. Мне приходилось немало трудиться, даже приворовывать у местный пиратов и прочих лихих людей, но мы выбрались из этого. Я выкупил себя и маму, и когда Квай-Гон прилетел на Татуин мы уже были свободными людьми. Потом на выигранные на смертельно-опасной гонке, на которой редко и половина гонщиков выживает, деньги, я устроился учиться… ещё некоторое время летал до этого в качестве контрабандиста.

Сатин закашлялась:

– Контрабандиста?

– Ну да. Несколько месяцев поработал, пока юстиция не начала жать «свободных торговцев», и улетел на Альдераан, учиться. А дальше… дальше ты и так знаешь. В общем, детство вышло богатое на события, особенно на плохие.

– Ты всё никак не забудешь ту девочку? – с сочувствием спросила Сатин.

Шиай прижался ухом к двери.

– Да, такое не забывается. Не будь я джедаем, уже побежал бы мстить, но… если личные интересы совпадают с общественными, не вижу ничего неправильного в их удовлетворении.

– Видимо, вы сильно любили друг друга, – Сатин погрустнела, – если ты и сейчас готов уничтожить целую планету из-за неё.

– Не целую планету, – покачал головой император, – а лишь целую организацию. Они перешли грань между оппозицией и террористами, когда атаковали мирных людей. Это неприемлемо, поэтому рано или поздно… но я не спешу. К тому же Али… у меня теперь другая жизнь, – Энакин покачал головой. Сатин участливо посмотрела на него, что было проигнорировано Энакином.

– А у тебя как с Беном?

– Ну… – Сатин задумалась, но Скайуокер её перебил:

– Ладно, я в общих чертах в курсе. Между вами есть отношения, весьма уже далеко зашедшие…

– Откуда??? – удивлению герцогине не было предела, – ты следишь за мной?

– Нет, – Энакин пожал плечами, – но неужели ты думаешь, что я не контролировал ход операции? Специалисты брали информацию из общих источников, анализируя мелочи, вплоть до мелкой мимики и делали выводы. Знаешь, наличие мужчины это не то, то женщина может скрыть от внимательного наблюдателя.

– Сдаюсь, – Сатин устало откинулась в кресле, сверля Скайуокера глазами, – правда.

– Мелкие сейчас обрабатывают Бена. Я верю в них, они своим примером смогут показать ему, что джедаизм – это не смысл жизни. Вообще, о моём отношении ко всем этим идиотским обетам ты знаешь.

– Знаю, в прошлый раз ты их критиковал, – герцогиня согласно кивнула, закрыв глаза, – трудно высказать словами, как много ты для меня делаешь. Я… даже не знаю, чем отплатить тебе.

– Не утруждайся. Добрые дела делаю бесплатно, а ты моя сестра, помочь тебе – так же естественно как и Шиаю с Асокой.

– Ты точно…

– Ничего с ними не делал? Нет, конечно, – Скайуокер в своей манере закончил за собеседника речь и ответил на вопрос, – их чувства это только их чувства. Я тут только наблюдатель, разве что подтолкнул их друг к другу.

Сатин поднялась и походив по комнате, задумалась вслух:

– Может, сходить к Бену?

– Можешь. Хотя лучше дай ему пару минут побыть одному.

Поняв, что их разоблачили, Шиай и Асока постучались в дверь. Сатин всё-таки ушла к своему возлюбленному, а дети зашли в комнату, неодобрительно покосившись на бутылку вина.

Тем временем в соседней комнате сидел Кеноби.

Свет в комнате был выключен, только пробивался из окна. Выпившая пару бокалов вина Сатин чувствовала себя не так напряжённо, как час назад. Кеноби сидел на диване в темноте, смотря на окно перед собой. Герцогиня проскользнула в темноте комнаты к Кеноби, но встала рядом, а не села.

– Бен? Бен!

– Сатин? – он ожил.

– Они вернулись, – удовлетворённо сказала герцогиня, – я же говорила, что твоя ученица найдётся.

– Но… она хочет покинуть орден, – он вздохнул, – понимаешь?

– Понимаю, – Сатин села рядом с Беном, – это её выбор. Даже Йода не может приказать ей поступить иначе.

– И всё равно… – Бен устало потёр виски, но Криз поймала его руки и прильнула к Бену поцелуем.

– Бен… это её право – быть с тем, кого она любит. Это правильно.

Кеноби сдался:

– Я… понимаешь…

Сатин поняла, и только ещё раз поцеловала его. Признаться ей он сможет и потом, сотню раз.

В полумраке гостиной герцогиня села на колени Кеноби, прижавшись к нему. Было слышно только сбивчивое дыхание.

– Останься со мной, – попросила Сатин, прижавшись к Бену.

– Я… я нужен ордену.

– Мне ты тоже нужен, Бен, – парировала Криз, – не знаю, насколько ты нужен ордену, но мне ты Очень нужен, Бен. Останься. Орден не станет плакать из-за твоей утраты. А я стану.

Это была последняя капля – хитрая герцогиня знала, что больше всего Бен Кеноби ведётся на женские слёзы, поэтому удар был «ниже пояса». Они встали, Кеноби уверенно заявил:

– Может, я не смогу осчастливить всю галактику, но одного человека смогу. Пусть это будет мой вклад в общее благо.

– Мудрые слова.

– Этот мальчик… так сказал… – кивнул Бен.

Криз осталось аплодировать Скайуокерам, причём обязательно стоя. Они провели операцию настолько филигранно, что комар носа не подточит. И ведь не скажет Кеноби, что Асока и Шиай поженились только что бы убедить его в своих словах. И даже слова нашли нужные.

* Утро, Энакин Скайуокер *

Как же хорошо и непривычно просыпаться утром во дворце Сатин! Хорошее настроение прямо таки прёт с утра, но я ещё не узнал результатов операции. Собравшись с мыслями, я покинул свою спальню. Мелкие остались в своей, которую им выделили одну, что тоже показатель. Забив на разминку, я пошёл в «хозяйское» крыло, лишь одевшись.

Судя по тому, что Сатин и Бен валялись в одной кровати и хорошо спали, вчера всё вышло отлично. Подсматривать за ними в такие моменты – не лучшая идея, поэтому я и не использовал вчера сенсорику.

Возвращение блудного императора было разыграно феерически, можно сказать, по канонам театрального искусства. Мы всё сделали, ничего по сути не сказав.

Я, против всяких этикетов, пошёл на кухню и взял там большой завтрак, умяв его в одиночестве. Когда вернулся в жилое крыло, Сатин и Бен уже встали, как и Асока с Шиаем.

– Утречка! – прокричал я через дверь.

– Входи уже, – буркнула Криз.

Я вошёл. Сатин и Бен уже привели себя в порядок. Бен сидел в задумчивости на кресле, а Криз стояла рядом.

– Ну как вы, живы?

– Живее всех живых, – кивнула Криз.

– Кстати, раз уж речь зашла об этом… – Бен повернулся ко мне, – Энакин, не расскажешь, почему ты так странно выглядишь? Перекрасился?

– Нет, я натуральный блондин, – я хмыкнул, – ты же виде моего сына, у нас одинаковые шевелюры.

– С этого места поподробней.

Пришлось мне рассказать ему историю моих злоключений, и про то, как я познакомился с Сатин, и про то, как попал в прошлое… про архитекторов я умолчал, однако мой допуск в орден до сих пор не аннулирован. Как и статус мастера-джедая. Бен слушал с возрастающим удивлением. Про нынешнее положение дел я рассказал вкратце, тезисно. Основные темы – я теперь император, у меня есть сын, Шиай, и он теперь муж Асоки. Последнее вызвало переглядывание между Сатин и Беном.

– Хорошо, – Бен дослушал мой рассказ, – фантастика да и только. Столько приключений…

– Из-за того, что я в ту ночь перепутал корабли, – я усмехнулся, – вернее Эрдва меня завёл не в тот корабль. А уж этот паршивец умеет искать приключения на свою железную… голову.