– И правильно. Я сам тебе всё расскажу. Итак, есть моя сестра, не родная, Сатин Криз. Герцогиня Мандалора, как ты наверное знаешь.

– Сестра? – удивилась Асока.

– Да, я Скайуокер-Криз. Официально. У моей сестры было большое горе – неразделённая любовь. К кому, догадалась?

– Оби-Ван, – кивнула Асока.

– Правильно. Мне надо было просто свести их вместе. Получится у неё построить с Беном отношения, или нет – это их дело, я пообещал лишь устроить им встречу. Для этого я воспользовался кое-какими связями, имитировал нападение на неё, после чего канцлер попросил  Йоду выделить для Сатин охрану. К слову, Бен Кеноби и Сатин Криз друзья детства. Вот так уж получилось.  Единственное, что служило Бену о постоянном напоминанием о том, что он джедай и должен вести себя как монах-отшельник – ты. Поэтому мне пришлось забрать тебя, это дало этим двоим шанс. Если всё пройдёт гладко, то не ты одна покинешь орден, Бен тоже останется с Сатин. Учитывая, какие силы были вложены в эту операцию – игра шла через самые верхи республики, то я бы удивился, если бы всё было не так, как мы задумывали. Сейчас, судя по докладу моего помощника, Сатин уже имеет личные отношения с Беном… ну, вы понимаете, о чём я.

Асока и Шиай немного порозовели, но остались неподвижны.

– То есть, я должна прилететь на Мандалор, и…

– Мы прилетим. И ты заявишь ему о том, как покидала тебя судьба, и что ты решила уйти из ордена, найдя своего единственного-неповторимого Шиая. На этом наша миссия завершится – если после этого Сатин и Бен окончательно не сойдутся, я проведу с ним воспитательную беседу. В конце концов, орден это не тюрьма, любой имеет право в любой момент свободно уйти из него, даже светошашку сдать не попросят.

– Тогда… летим на Мандалор, – уверенно заявила Асока, – и… спасибо.

– За что?

– За то что вы… ну, я думаю, вы всё же помогаете нам. Учителю и мне, – она посмотрела на Шиая, – спасибо.

– Было бы за что, Тано, Было бы за что…

Мы полетели на Мандалор.

========== 66. Безумное чаепитие в брачный сезон ==========

Управляться с яхтой было проблематично, однако, мы с Эрдва справились. Детишки ничем помочь не могли, так что просто сидели и ничего не трогали. Был выбор – гнать за командой и потом на Мандалор, или сразу на Мандалор. Я выбрал второе, так уж привык – сначала дело, потом отдых. Прежде следовало дать инструкции Асоке. Не просто инструкции –  она должна была разрешить моральную дилемму Бена, поэтому для неё была заготовлена… не речь, скорее просто «рыба», костяк речи и общие тезисы за покидание ордена. Пока корабль летел в гипере, теперь уже на основном гипердрайве, мы вышли в театр. Предстояла репетиция.

– Асока, – я повернулся к девочке, занимай место на сцене. Теперь мы испытаем твои актёрские способности.

– Да, учитель, – она забралась одним мощным прыжком с середины зала на сцену.

– Я вот думал… ты будешь говорить с Беном, при этом именно ты должна убедить его плюнуть на орден и остаться с Сатин. Понимаешь? Нужны аргументы и факты, просто хорошая искренняя речь. Подумай, как ты можешь аргументировать свой уход?

– Эм… – она задумалась, – я люблю Шиая?

– Нет, этого мало.

Асока ещё задумалась, после чего выдала:

– Я думаю, что дела ордена не стоят того, что бы жертвовать собственную жизнь для них. Если нужно умереть за дело, это одно, а обречь себя на вечную пытку и несчастье – другое. Тем более, что мы не настолько значимые фигуры, что бы наше присутствие или отсутствие в ордене сыграло важную роль. Я не великий магистр, он тоже, мы просто одни из многих.

– Уже лучше, – улыбнулся я разошедшейся девочке, – ещё?

– Ну… кодекс ордена тоже не самый рациональный. Он призывает совершать противоестественные действия с собой и бороться со своими чувствами и своей природой.

– Замечательно. Ещё?

Асока задумалась, после чего вытащила последние аргументы:

– Вообще, я считаю, что поступаю правильно. Джедаи забывают, что им не принадлежит право на истину. Они даже не придут к единому мнению, что есть Сила, что уж говорить про то, что бы диктовать другим, как правильно жить. Десятки тысяч лет, от первых орденов дже’даи до Руусанской реформы, орден не следовал этим правилам, и были намного сильнее нынешнего ордена. Я хочу сказать, что это мой выбор, и я выбираю собственную жизнь так, как получится. Без нравоучений ордена.

– Право на ошибку есть у каждого, – поддакнул я, – если ты и была не права, то нести ответственность будешь ты, а если не прав орден… они просто закроют на это глаза, перед тобой никто не извинится. Сила не скована рамками каких-либо религиозных учений, и Джедаи в целом – лишь попытка систематизировать форсюзеров и дать им централизованную власть, права на истину у них нет и не было никогда. Если уж на то пошло, то все остальные – Ситхи, Раката, мелкие секты – есть такие же попытки, но джедаи просто достигли большего благодаря своей мултикультурной природе и связям с республикой. Есть лишь сила, всё остальное – суеверия. Есть лишь та правда, которую подсказывает тебе сила, сердце и разум. Остальное – чужие правила. Каждый сам вправе решать, подчиняться этим правилам или нет. И вправе отказаться от них – мы свободны, такими создала нас сила, всё остальное – наше решение.

Асока покивала, после чего мы начали тренинг. Нам оставалась пара часов, поэтому использовать мы их попробовали по максимуму.

* Келдабе *

Бен Кеноби наслаждался видом летнего сада. Лето уже вошло в ту пору, когда зной отступил и время наступило самое что ни на есть приятное. Вдохнув в очередной раз аромат цветов, он унёсся в дни своего детства.

Недолго ждать пришлось ему – через полчаса Сатин тихо подошла к беседке, однако застать джедая врасплох так и не смогла. Поднявшись, он пригласил Сатин в беседку, где они слились в поцелуе. Сатин обвила шею Кеноби руками, а джедай не нашёл ничего лучше, чем спросить, разорвав поцелуй:

– Работа?

– Будь она неладна.

– Что-то новое?

– Рутина.

И они повторили поцелуй.

Посреди их поцелуя, который грозил перерасти в секс, над дворцом раздался сигнал тревоги, небо осветилось защитным куполом дефлекторов и кинетических щитов, однако, поздно. Гром, раздавшийся с небес, заставил Криз и Кеноби вылететь из беседки. Звук исходил от тормозящих кораблей – трёх, весьма необычной формы. Разогнавшись в пикировании до гиперзвука, истребители прошли через атмосферу планеты и прошили кинетические щиты  как пуля бумагу – сорок тонн, сгруппированные в маленький истребитель и разогнанные до двенадцати мах это немало. Пробив щиты, истребители затормозили, зависнув над землёй. Со стороны дворца уже неслась вооружённая до зубов охрана, однако дальнейшее заставило всех сильно задуматься, можно даже сказать, впасть в прострацию. Истребители плавно опустились перед герцогиней, и из них вылезли люди… взявшие их в кольцо охранники наставили оружие.

– Сатрес, если не уберёшь пушки, я могу занервничать, – громко предупредил его главный пилот, – а если я занервничаю, могу эти игрушки и поломать.

– А ты не угрожай,  Скайуокер, влетел сюда как умалишённый и ещё права качаешь…

– Уж извини, хотелось повидать сестру, спасу нет, – главный пилот, Энакин, под удивлёнными взглядами Сатин и Бена, пожал руку начальнику охраны, после чего обернулся к герцогине.

– Привет, голубки. Соскучились по нам?

– Эни? – Герцогиню прошиб нервный тик на один глаз, – ты что здесь делаешь?

– Прилетел повидаться. Тем более что кое-кого нашёл, – он кивнул на девочку-тогруту рядом с собой.

– Асока!? – удивился Кеноби.

– Бен? – повторил его тон Скайуокер.

– Может уже хватит, – из-за спины Скайуокера под ясны очи Кеноби вышел мальчик, очень похожий на Скайуокера и тогрут одновременно, – Пап, ты не познакомишь меня со своим другом?