Атакованные с двух сторон уцелевшие после разрушительной смерти вирдбоя ксеносы оказались разбиты Пожирателями Миров, Реликторами и Чёрными Храмовниками и были истреблены всего до одного.

Прорубив кровавую тропу сквозь диких зелёнокожих, Гневный и выжившие воины его отряда, наконец, оказались лицом к лицу со своими истинными врагами — щенками-молокососами слабых примархов, которые спрятались за своим ложным императором, когда явили себя истинные повелители человечества.

Тёмные Боги предложили неизмеримую власть, оставалось всего лишь преклонить колени, и Кхорн был самым могущественным среди Падших Сил и самым достойным воинской верности. Это легионы Астартес выковали Империум во имя ложного императора, а им предстояло униженно служить тем, кто не был достоин слизывать экскременты с их ботинок. Почему подобные ему служат, хотя могли бы стать повелителями галактики?

Снова подняв Смертоносный, визжащую от жажды крови одержимую секиру, Гневный направился по трупам зелёнокожих к предводителю Реликторов. Он хотел, чтобы враг увидел лицо того, кто возьмёт его душу во имя Повелителя Черепов. Он хотел, чтобы умирая, враг взглянул в лицо самого Кхорна, широко раскрыв глаза и обделавшись.

Он сорвал с головы шлем, из безгубого рта непрерывно вырывалось хищное рычание, глаза так налились кровью, что белый цвет просто исчез. Гневный направился к ненавистному врагу, позволив щенку увидеть кровавый символ его верности.

Реликторы сражались против последователей безумного отвратительно голодного бога-воина Хаоса, но цена оказалась ужасной.

Брат Эдред пал, его голову расколола на две половины рычащая пасть тяжёлого ржавого клинка, плазменная пушка Реликтора перегрузилась считанные секунды спустя — повреждённые другим ударом топора силовые элементы прикончили монстра, который поверг ветерана ордена.

Брат Плеох прикончил берсерка с демонической ухмылкой на решётке шлема, его болты пробили стеклянные глаза визора и взорвались в мозгу воина Хаоса, но одновременно жестокий миньон отрубил правую ногу космическому десантнику по бедро.

Другой демонический потомок падшего примарха обезглавил брата Киркора палаческим клинком, а братья Слесг и Родор в полёте изрешетили убийцу болтами и осколочными гранатами.

Брат Нериан выдавил нечестивую жизнь из Пожирателя Миров, сокрушив шлем воина непропорциональными пальцами карающего силового кулака.

Завизжал рассечённый металл, и меч Оберона пронзил бронированный панцирь забрызганного запёкшейся кровью воина. Потрескивающее разрушительное силовое поле клинка взорвало чёрное сердце. Последователь Хаоса забился в неистовой предсмертной агонии, его тело неистово задёргалось, кружась всё дальше от убийцы.

Меч Эвриса рванули столь яростно и неожиданно, что вырвали из рук капитана, как раз в тот момент, когда гротескный клинок берсеркера выпал из обессиленных пальцев, сначала остриём в землю, а потом к ногам Реликтора.

Прежде чем Оберон сумел вытащить свой меч из дёргавшегося трупа Пожирателя Миров, его атаковал, подняв над головой воющий цепной топор, самый дикий демон, с которым он когда-либо сталкивался.

Багровый керамит и румяную бронзу древней силовой брони воина покрывала чёрная корка запёкшейся крови — свидетельство множества убийств, совершённых дикарём. По всему доспеху виднелись богохульные руны-черепа адского легиона, а рядом с ними пожирающая планету пасть — символ Пожирателей Миров. На грубом кожаном поясе гремели человеческие черепа, как и на ржавой цепи на шее с выпуклыми венами и вентиляционных портах генерариума брони. Но именно лицо дикаря демонстрировало его верность сильнее, чем любой трофей на нечестивом доспехе.

Лысая голова, по лицу убийцы вьётся шрам. Нос срезан до хрящей, но самым отталкивающим из всего увиденного Эврисом стали обрезанные губы чемпиона. Зубы заострены и когда он тёр непропорционально большими резцами друг о друга жёлтые клыки и дёсны кровоточили. Глаза смотрели тёмными тлеющими провалами ненависти и звериной жажды крови. Богохульная печать жестокого бога растянутая на всё лицо. Само лицо похоже на череп мертвеца.

В нём слились воедино варварская аура убийцы и неистовый поток жестокости, став материальными. Оберон ни на миг не усомнился, что представший перед ним смертоносный монстр возглавлял эту безумную кровавую охоту.

Всего через несколько драгоценных ударов сердца Пожиратель Миров окажется перед ним. Времени на раздумья не осталось — только действовать.

Протянув руку в латной перчатке, он схватил рукоять адского оружия, которое всё ещё продолжало дрожать у его ног. И в разум хлынули неописуемые богохульные видения. Он увидел…

…Чудовищные адские титаны, одержимые демонами боги смерти шагали по пепельным пустошам, их адские орудия разрывали древнюю броню сухопутных левиафанов Адептус Титаникус… Живые существа из меди и железа, в чьих стальных венах пульсировал расплавленный огонь, сокрушали ряды окружённого ополчения улья… Демоны, рождённые кровопролитием и желчной яростью, разрубали гвардейцев и космических десантников дымящимися чёрными мечами, следовавшие за ними чудовищные псы упивались галлонами пролитой крови… Изрезанные трупы висят на посвящённых Хаосу монументах, которые возвели во славу бога геноцида и его падших сынов… Необузданная резня планетарного масштаба… Словно голос самого убийства кричал в забвение отчаяния… Почерневшая и мёртвая земля с бегущими реками крови… Клубившиеся облака багрового дыма разошлись и среди акров костей, затмевая высоченные склоны из насыпанных черепов, он едва смог постичь бронзовые и железные ноги колоссальной фигуры, сидящей на троне, наслаждающейся первобытной дикостью иссушающего душу видения, на которое не должен был падать ничей взгляд… И со всех сторон звучал отзывающийся эхом крик пытаемых душ и их демонических псов-мучителей, одно и тоже… Кхорн! Кхорн! КХОРН!

Демонический меч пел гимн крови и смерти, и открытая душа Реликтора наслаждалась звуками резни.

Оберон словно пробудился от кошмарного сна, едва понимая, что вокруг продолжается сражение, а чемпион Хаоса непрерывно ревёт имя своего жестокого бога.

Адский меч и демоническая секира взвыли, столкнувшись, и рассекли броню двух сошедшихся колоссов. Но против посвящённого его тёмному покровителю демонического оружия Хротгар Гневный оказался более уязвимым, чем ожидал. Кхорну всё равно, чья кровь льётся во имя его, главное, чтобы она текла. И текла океанами.

Эврису потребовались все его силы, чтобы, наконец, остановиться после того, как вопящий адский меч нанёс последний смертельный удар, и чемпион Хаоса пал, разрубленный на десять кровавых кусков.

Вольфрам опустился на колени, крепко сжимая рукоять забрызганной кровью священной секиры, и потрясённо смотрел на погибших братьев, тела Реликторов и груды трупов ксеносов. Оглядываясь вокруг, он не увидел ни одного стоявшего берсерка. Правда и среди его боевых братьев мало кто мог стоять, как и среди Реликторов.

Реликтор Оберон Эврис.

Именно он стал причиной шока, который пронзил тело капеллана, а не эйфорические последствия битвы с мерзкими орками и со смертоносным наследием первого вторжения Падшего пять веков назад.

Вольфрам видел, как капитан поднял адский демонический клинок с разорённой земли и с недоверчивым ужасом наблюдал, как Оберон им же сразил чемпиона Кровавого Бога.

Из тринадцати Храмовников, которые дали клятву и отправились на поиски батальной роты Герхарда, чтобы вернуть геносемя погибших боевых братьев, уцелело только пять.

Из двенадцати Реликторов, с которыми они встретились во время судьбоносной миссии, осталось шесть.

Орки погибли, как и дикие слуги Кровавого Бога, но работа Чёрных Храмовников ещё не закончена.

Крепко сжимая трижды благословлённый крозиус арканум, капеллан встал. Праведный гнев пылал вокруг него словно нимб, подобно мстящему ангелу Золотого Трона Храмовник направился по полю боя к Реликтору. С дерзким высокомерием Эврис встретил Вольфрама, продолжая держать дымящийся адский меч.