Опека полуночника

Глава 1. Мучительное лето.

Уже в третий раз на этой неделе тощий, с коротко подстриженными черными волосами мальчик в очках–велосипедах пропалывал сад своей тети, Петуньи Дурсль, проживавшей в доме номер четыре по Прайвет–драйв. Соседи не обращали внимания на парнишку, работавшего в доме или в саду от рассвета до заката, хотя иногда тот буквально валился с ног от боли и изнеможения. Всем им было прекрасно известно, что это ― малолетний преступник…

Но как же они ошибались!

Гарри Поттер был не похож на своих сверстников. Кроме необычного самого по себе шрама на лбу в виде молнии, он еще учился в Хогвартсе ― школе Чародейства и Волшебства, ― о котором большинство магглов ― людей без магических способностей ― никогда и не слышали. Поэтому никто из соседей не знал, что мальчик обучается волшебству, равно как и о самом существовании ведьм и волшебников. Тете с дядей мальчика приходилось изо всех сил выкручиваться, обманывать окружающих, лишь бы не открылась правда о настоящем месте учебы их “непутевого племянничка”.

Обычно Гарри гордился своими способностями, доставшимися от родителей, но только не этим летом. Все началось в один прекрасный и не предвещавший ничего плохого солнечный день, когда ему решил позвонить школьный друг Рон Уизли. К сожалению, трубку снял дядя Вернон. Что тут началось! На протяжении часа он распинался на разные лады о том, как вообще смеют такие “уроды” звонить, да еще и кичиться своей “ненормальностью”. А после мальчик был строго наказан. У него до сих пор оставались синяки от этого “наказания”.

В ту же ночь юному волшебнику пришлось отослать свою сову, Хедвигу, Рону, иначе она могла, даже просто–напросто ухнув, разозлить дядю еще сильнее. С тех пор каждый день ему давали четкий список дел по хозяйству, которые он должен был выполнить. Если он не успевал все закончить до сумерек, следовало наказание.

С того момента минуло уже три недели, и каждый день список дел только увеличивался.

Кроме тяжелой работы по хозяйству у Гарри была куча школьных заданий, что еще больше не нравились тете с дядей. И они строго наказывали мальчика, если заставали его за их выполнением. Так что Гарри оставалось делать их либо ночью, либо рано утром, когда чета Дурслей нежилась в постели…

Гарри устало вздохнул и вытер рукавом пот со лба. Сегодня, как и в течение всей последней недели, было невыносимо душно. Дядя был на работе, а тетя с Дадли, его двоюродным братом, отсутствовали, занимаясь, очевидно, своими привычными дневными делами. Никто не потрудился проинформировать мальчика о своих планах, на что, впрочем, ему было глубоко наплевать. По крайней мере так ему никто не будет надоедать.

Наконец, закончив с прополкой, Гарри присел на газон, поморщившись от вспыхнувшей боли, и вытащил пресловутый список из кармана. Солнце давно уже перевалило зенит, а ему нужно было еще успеть убраться в гараже и приготовить ужин. “Если бы кто‑нибудь из волшебного мира увидел меня сейчас”, — горько подумал он.

Зная, что долго «прохлаждаться» не стоит, мальчик положил список обратно в карман и осторожно встал. Уборка в гараже обещала занять минимум два часа, а может, и больше, смотря в каком он сегодня состоянии. Гарри каждый раз поражался, как три человека умудряются перевернуть там все вверх дном. И было удачей, если в нем приходилось убираться только раз в неделю.

Еще раз тяжело вздохнув, юный волшебник похромал к гаражу, стискивая зубы от боли в правой ноге. Мальчик был почти уверен, что при последнем «наказании» дядя Вернон сломал ему несколько костей, но так как Гарри получил, по словам дяди, «по заслугам», в медицинской помощи мальчику было отказано. Задумавшись, Гарри уже стал сомневаться, а была ли тут его вина? Дядя и раньше был строгим и жестоким, но не до такой же степени. И как один телефонный звонок мог так его довести?

Вошедший в гараж Гарри так и не заметил пары синих глаз, наблюдавших за каждым его мучительным движением. В этих глазах было столько жалости, что, казалось, их обладатель хочет лишь того, чтобы броситься к мальчику, обнять его и все–все ему рассказать. Но что‑то удерживало таинственного незнакомца, словно тот знал, что еще не время, что нужно подождать. Этот мальчик был настоящим рабом, и рано или поздно ему понадобится помощь. Это было очевидно.

Как и в предыдущие вечера, накрыв стол для своей «семьи», Гарри вышел наружу, прихватив приготовленный для себя сэндвич, чтобы в спокойной обстановке его съесть. Он очень хорошо знал своих родственников и потому даже не надеялся, что после Дадли от ужина хоть что‑нибудь останется. Несмотря на “диету”, Дурсль–младший был толст как боров и, похоже, не собирался расставаться ни с одним из своих килограммов.

Лежа на лужайке перед домом и смотря на звезды, Гарри задумался над тем, что с каждым днем ему становится только хуже. Также было понятно, что ему будет сложно объяснить свои травмы. Только глупец поверит, что он, например, упал с лестницы.

Гарри уже поднес сэндвич ко рту, когда почувствовал на себе чей‑то взгляд. Проигнорировав боль в ноге и ноющие мышцы, мальчик сел и огляделся, но никого не заметил. Ощущение же осталось. Тогда он поднялся и поспешил убраться домой, но именно в этот момент в кустах кто‑то заскулил.

Медленно и соблюдая осторожность, Гарри приблизился к кустам и опустился на колени. Разум кричал, чтобы он немедленно отошел от могущего быть опасным животного, но сердце просило помочь бедняжке. И мальчик доверился сердцу.

Отодвинув ветки, Гарри увидел большую черную собаку, лежавшую на земле и смотревшую на него печальными голубыми глазами. Собака снова заскулила, но не сдвинулась с места. “Странное поведение для собаки”, — подумал Гарри.

— Э… привет, — с волнением произнес он. — Ты что, потерялся?

“Глупый вопрос, Гарри. Очень глупый”.

Он ума не мог приложить, как себя вести и как говорить с бездомной собакой. Приняв более удобное положение, Гарри разломил сэндвич на две части и протянул одну из них собаке.

— Он с курицей, — тихо произнес он. — Собакам же нравится курица?

Пес наконец пошевелился. Гарри наблюдал, как собака медленно взяла предлагаемую еду и моментально ее проглотила. Жуя свою часть, мальчик наблюдал за животным, которое все это время пристально разглядывало его. Юный волшебник не знал, что у пса на уме, может, он даже раздумывал над тем, какова на вкус человечина.

Откусив третий раз, Гарри не выдержал:

— Ты знаешь, было бы намного лучше, если бы ты не смотрел на меня так, — ласково произнес он. — Я догадываюсь, что ты голоден. Но у меня только это. Я, конечно, могу попробовать вынести еще что‑нибудь, но лишь после того, как мои родственники отправятся спать. Дяде не следует о тебе знать. Договорились?

Пес подполз ближе и положил голову на колени мальчика, посмотрев на него такими "щенячьими глазами", что Гарри застонал от бессилия. Сейчас он был не в состоянии бороться с собакой.

— Послушай, мне жаль, — искренне произнес он, — но мой дядя… я не знаю, что с ним случилось. Он очень злой этим летом. Я уже привык, но я возненавижу себя, если он будет вымещать свою злость на других.

Поддавшись секундному побуждению, Гарри обнял и поцеловал пса. Несмотря на то что мальчик только что его встретил, он мог отделаться от ощущения, что знаком с псом уже давно. Гарри не знал, почему ощутил это только сейчас, но ему уже было все равно. Мальчику надо было с кем‑то поговорить, и пес сейчас как нельзя лучше подходил для этого.

— Иногда я думаю, что вся моя жизнь стала проклятием, когда той ночью Волдеморт попытался убить меня, — неожиданно для самого себя проговорил он. — Каждый год становится всё труднее и труднее. Я жил в чулане под лестницей в течение десяти лет, потом узнал, что я… м–м-м, другой. Потом пошел в школу, и там мне пришлось каждый год бороться за свою жизнь… И это… сколько еще может Волдеморт пытаться вернуться?