Мой путь в философию был довольно труден — по начальному образованию я инженер по радиолокации. В 1958 году закончил Киевское высшее инженерное радиотехническое училище войск ПВО, после чего был направлен на соответствующие должности в Одесском и Ленинградском военных округах. Но ещё в училище я увлекся философией, точнее, тогда очень был популярным вопрос философских проблем — кибернетика.
В 50-х годах внимание большого числа ученых, как общественников, так и естественников, было направлено на различные аспекты изучения этой формирующейся в то время науки, сыгравшей, да и в настоящее время играющей в определенной степени громадную роль в развитии не только науки, но и всего человеческого сообщества.
Как известно, в это время существовали различные споры вокруг её проблем, что в частности привело к публикации в различных источниках, в том числе и в «философском словаре», «Кибернетика — лженаука, «продажная девка» буржуазной философии». Сейчас мы только смеемся над этой формулировкой, но тогда она выражала официальные взгляды советских ученых-общественников и нанесла громадный вред развитию советской науки. Если лженаука, то и денег на развитие не давали и кадры не готовили, что и привело к нашему отставанию в этой области на десятки лет.
Но в 60-х годах наука уже разобралась, что кибернетика не лженаука, а именно неразвитость в нашей стране ее философских проблем и привело к тупиковой ситуации, к крупным реальным просчетам. Соответствующих философских кадров в стране не было, и каждая отрасль науки выбиралась своими силами. Правда при Академии наук СССР был создан «Совет по проблемам кибернетики», возглавляемый выдающимся ученым, вице-адмиралом Акселем Ивановичем Бергом — но это была капля в море.
Министерство обороны избрало в этой ситуации самый рациональный выход. В войсках было «отловлены» несколько инженеров, работавших на различных, имеющихся на тот момент видах вычислительной техники, и направлены на усовершенствование своих знаний в этой области на кафедру философии ВТА. Среди них был и я. Окончив в 1968 году адъюнктуру при данной кафедре, был оставлен преподавателем академии, ориентированным на разработку философских проблем военной кибернетики. В дальнейшем пришлось расширить круг своих интересов, распространив их на общие закономерности развития военной техники в вооруженной борьбе.
К моменту моей встречи с генералом Лизычевым я уже был автором нескольких книг, в том числе и популярной в то время в войсках книги «Система-человек и военная техника».
Поговорив со мной об актуальности этой проблемы, начальник Главного политического управления С А МФ предложил мне поехать в Афганистан, где можно было на конкретных примерах из боевой практики убедиться в правильности тех или иных теоретических выводов.
Надо сказать, что к этому времени тема афганской войны была чрезвычайно популярной. В армии до 70 % выпускников военных училищ и ВУЗов писали рапорта с просьбой отправить их в Афганистан. Да, что бы потом, да и сейчас не говорили недоброжелатели, патриотический дух в Советской армии был чрезвычайно высок. Предложение было принято не только с радостью, но и с гордостью офицера и военного ученого.
Придя домой, я сказал жене: «Меня посылают в Афганистан». На что она мне ответила: «Не тебя, а нас!». И все два года пребывания в Афганистане, а затем и все годы пребывания в горячих точках — в Нагорном Карабахе, в зоне Осетино-ингушского конфликта — моя «верная боевая подруга» была рядом со мной.
Итак, весной 1985 года мы с женой прибыли в Кабул, где меня определили на должность советника, начальника кафедры общественных наук в военный университет Харби-Пухантун. По совместительству я работал в аппарате начальника Главного политического управления (Главпур) афганской армии генерал-лейтенанта Мухаммеда Ясина Садыки, с которым нас и до сих пор соединяет боевая дружба и глубокое уважение.
Узнав, что в Кабул прибыл профессор из Военнополитической академии, меня немедленно пригласил личный советник Президента Афганистана доктора Наджибулы, генерального секретаря ЦК НДПА, Виктор Петрович Поляничко.
Я счастлив тем, что в жизни встречал много интересных, умных, честных и порядочных людей. Но лучшим из них был «большой», интеллектуально развитый человек, который воплощал в себе качества партийного работника, большого государственного деятеля и настоящего человека. Он был направлен в Афганистан с должности председателя сектора по делам межнациональных отношений ЦК КПСС, пройдя перед этим сложный путь от комсомольского вожака до секретаря
Челябинского обкома КПСС. И все лучшее, что было присуще людям его поколения, что было им почерпнуто из сложной работы политического и государственного деятеля, он передавал афганскому руководству, лично президенту Наджибуле.
Страна была отсталая, до 90 % неграмотных, низкая обеспеченность медицинских работников, низкая экономическая развитость, вдобавок страна вела войну с моджахедами, которых открыто поддерживали страны капиталистического Запада, снабжая их деньгами и оружием, и все-таки страна сражалась за светлое будущее. Работал Кабульский университет, педагогический и политехнический институты, многочисленные колледжи и ПТУ и везде русские педагоги, готовя кадры для подъема культуры и экономики страны Афганистана. И все это нужно было защищать и охранять.
Изощренная пропаганда лучших западных последователей работала с неграмотной массой афганских крестьян, против афганской национальной армии и Советских войск в Афганистане. Запад снабжал моджахедов оружием — превратив Афганистан в полигон для использования новейших средств вооружения.
В то время Поляничко и его аппарат, в который для работы был привлечен и я, работали над теорией и практикой решения вопросов национального примирения, над совершенствованием экономики и созданием современной армии. Работая в Кабульском военном университете, я воочию убедился в мудрости афганского народа, особенно молодежи — насильно собранные из дальних кишлаков, никогда не видевшие кровать и зубную щетку, они на глазах преображались, понимая, что им предстоит воевать за светлое будущее своей страны.
Боясь за жизнь своих родителей, которых убивали душманы, если узнавали, что их сыновья воюют за правительственные войска, эти ребята во время наших рейдов, подходили и просили: «Арестуйте меня, пожалуйста, чтобы все видели, что меня взяли в армию насильно». И потом воевали с душманами — храбро, честно, мужественно. Достаточно сказать, что афганская национальная армия научилась под влиянием наших примеров воевать грамотно, серьезно.
Душманские агитаторы предрекали, что уйдет Советская армия, и они за два дня войдут в Кабул. Как известно, вывод советских войск, произошел 8 февраля 1989 года. И вся масса душманских войск бросилась на небольшой город Джелалабад. И три года не могла его взять. Армию развалили изнутри — западные специалисты по пропаганде натравливали друг на друга две основные нации, составляющие армию — пуштуны во главе с Наджибулой и таджиков и узбеков во главе с генералом Душтумом.
Национальный фактор и здесь сыграл решающую роль. Не зря мудрый советник президента Поляничко В. П. уделил ему такое большое внимание. К сожалению, работы его, посвященные проблеме национального примирения, не получили должного внимания ни со стороны нашего государства, ни со стороны ученого сообщества. Они, видимо, были утеряны в лихие 90-е годы или преднамеренно уничтожены теми силами, которые боялись и боятся успешного решения этой проблемы. Но нашей стране, нашему народу они сослужили большую службу в самой известной «горячей точке» России — на Северном Кавказе.
Как признанный авторитет в этой области, Поляничко В.П. был в 1993 году назначен в ранге вице-премьера РФ, председателем комитета по ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта в Северную Осетию, в город Владикавказ. Жертвами этого конфликта стали сотни мирных жителей — как стой, так и с другой стороны. Для предотвращения подобных столкновений нужен был мудрый, грамотный, известный человек.