– Марджи, Марджи.

Голос толстяка оказался скрипучим, как несмазанная дверь.

– Опупенно рад тебя видеть. А это что за фраер?

Улыбнувшись, Мардж сдвинула в сторону груду валявшихся вперемешку видеокассет и факсов.

– Ты похудел, Эдвин.

Она пристроилась на краю стола.

Очень аккуратно закрыв коробку, Бозвелл отставил ее в сторону. Затем, с той же аккуратностью, он вытер палочки и вложил их в неокожаный футляр.

– Ты знаешь, лапа; я ведь и вправду скинул чуть не целые одиннадцать унций – и это за одну прошлую неделю. Так кто, говоришь, этот парень?

– Друг, – несколько неопределенно ответила Мардж.

– Друг. Обязательно надо иметь хоть пару долбаных друзей, а то – кранты. Точно говорю, если все время одному да одному – в психушку угодить недолго.

– Угадай, Эдвин, кого я только что видела на той стороне?

– Ни малейшего долбучего представления.

– Энни Кеттлмен.

– В жизни не слыхал такого имени, лапа.

Мардж слегка наклонилась вперед.

– Энни работала на тебя.

– Ошибаешься. В жизни не представлял артистку по имени Энни Келлерман.

– Энни Кеттлмен. А представлял – так это точно, – сказала Мардж. – Она уже больше года в твоем списке наемников. Я потому знаю, что почти столько же времени уговаривала ее оставить это занятие.

– Брось, Мардж.

В голосе Бозвелла звучала вполне искренняя обида.

– Ты несешь какую-то хрень, ну прямо долбаный бобби. Я – театральный агент, чистый и непорочный. Знаю, знаю, ходили всякие там грязные сплетни, словно я даю напрокат наемников, убийц и прочую гнусную публику.

Он потянулся за футляром с китайскими палочками.

– Было очень здорово покалякать с тобой, только извини, у меня есть и другие...

– Эдвин, ты же знаешь, я могу быть очень и очень противной.

Улыбаясь почти дружелюбно, Мардж ухватила толстяка за шкирку.

– А вот этот мой друг – так он еще в два раза хуже. Так как насчет того, чтобы рассказать нам, кто нанял у тебя пару дюжин или около того лучших твоих людей для налета на логово тэк-гопников?

– Я не знаю ровно ни хрена насчет...

– Лучше бы тебе, Эдвин, отнестись к моему вопросу посерьезнее.

Размахнувшись правой рукой, она влепила толстяку увесистую пощечину.

Бозвелл с ненавистью посмотрел на нее снизу вверх.

– Твое счастье, лапа, что ты – дама, – сказал он все тем же скрипучим голосом, – а то хреново тебе пришлось бы.

Мардж ударила его снова, на этот раз, пожалуй, даже еще сильнее.

– Я прекрасно знаю, что ты послал Энни туда, где ее убили. А теперь скажи, кто...

– Убирайся к долбаной матери из моего кабинета – вот что я тебе скажу.

Вскочив на ноги, Бозвелл резким движением левой руки сшиб Мардж со стола. Споткнувшись о груду коробок, она подвернула ногу и, вскрикнув от боли, свалилась на пол.

Джейк потянулся за парализатором.

Одна из расположенных за спиной взбешенного Бозвелла стенных панелей куда-то отъехала.

И в комнату ворвались двое рослых, угрожающего вида андроидов.

Разбудило Дэна ярко светившее в глаза солнце.

Он сидел в высоком плетеном кресле на целой горе разноцветных подушек. Сквозь расположенное прямо перед ним огромное окно виднелся желтый песок совершенно безлюдного пляжа. А дальше – ничего, кроме воды неправдоподобно яркого синего цвета.

Откуда-то сверху, из глубины столь же яркого вечернего неба, упала одинокая чайка. Неторопливо, словно нехотя, она начала кружить над самой поверхностью воды. И вдруг левое крыло птицы отделилось от тела.

Отчаянно взмахивая вторым крылом, она попыталась взлететь, но вместо этого упала, подняв целый фонтан брызг, и быстро пошла ко дну.

– Третья за сегодня, – произнес кто-то за его спиной. – У них что, денег не хватает на приличных робоптиц?

– Нэнси!

Дэн попытался встать, но его ноги такого начинания не поддержали. Почувствовав легкое головокружение, он снова осел в громко скрипнувшее при этом кресло.

Девочка, стоявшая прямо за спиной Дэна, взяла его за руку.

– Ты попал под парализатор, – сказала она, – так что некоторое время особо не трепыхайся.

– Я хочу кое-что спросить у тебя:

Дэн крепко сжал ее руку.

Нэнси прислонилась к подлокотнику кресла.

– Давай, только не пытайся пока вставать и ходить.

– Я помню, что очнулся после того, как этот засранец... прости, пожалуйста, после того, как Мерлин отключил меня своим телекинезом.

– Я общалась с Мерлином. Он и вправду засранец.

– О'кей. Так, значит, я очутился в Букингемском дворце. Там была ты и этот парень по имени Ланселот.

– Да. Узнав, что тебя захватили, я уговорила Ланселота разрешить нам увидеться.

– А он... Мне сказали, что он...

– Об этом мы поговорим после.

Дэн посмотрел ей в глаза.

– И сразу, как ты там появилась, одна из стен этой комнаты словно взорвалась и... – Он медленно покачал головой. – А больше я ничего не помню, Нэнси. Ну еще – как появились два здоровых парня в черном и как они схватили тебя.

– Ты попытался вмешаться, и один из черных отключил тебя парализатором.

– Это они привезли нас сюда?

Нэнси кивнула.

– И они перебили там довольно многих ребят.

– А нас почему пощадили?

– Меня, – объяснила Нэнси, – из-за папаши. А тебя они притащили потому, что не знают точно, как много я успела тебе рассказать. Их очень волнует, не рассказал ли ты что-нибудь кому-то еще.

– А где это мы?

– Очень высоко, на орбитальном курорте, – ответила девочка. – Называется это место Карибская колония, очень дорогое и шикарное, только для избранных. А чаек вот покупают третьесортных.

– Судя по всему, здесь не просто курорт.

– Да, где-то в подвалах этой штуки у них запрятана весьма продуктивная тэк-лаборатория.

– О'кей, а теперь скажи, кто такие «они»? Крупные тэк-картели?

Отпустив руку Дэна, Нэнси подошла к окну.

– Пожалуй, стоит объяснить, почему я вообще убежала из дома, – сказала она, глядя в имитированную морскую даль. – Я подслушала разговор Мак-Кеев.

– Я знаю, ты уже намекала, что узнала что-то нехорошее.

– Тогда я не хотела рассказывать тебе все. Главным образом потому, что сама не хотела верить. Вместо этого я убежала, думая провести несколько дней в обществе Сэлли. Понимаю, все это – детство, но мне казалось, что вот посижу я и во всем разберусь.

– А это имеет какое-то отношение к твоему отцу, да?

– Да, имеет. Имеет самое прямое отношение к Беннету Сэндзу, известному промышленнику, а ныне – уголовнику. – Нэнси снова повернулась к Дэну. – Он здесь, на этом спутнике. Я его еще не видела, но...

– Подожди. Последнее, что я слышал, – он сидит в этой тюрьме максимальной охраны, которая неподалеку от нашей школы.

– Он уже сбежал – при соответствующей помощи, – сказала Нэнси. – Это случилось, пока ты разыскивал меня.

– Побег... так это и есть одна из вещей, которые ты подслушала?

– Да, одна из этих вещей, – совсем тихим голосом ответила Нэнси.

– А почему он здесь?

– Понимаешь, мой отец практически руководит всей этой чертовой операцией.

Девочка начала негромко всхлипывать.

На этот раз Дэн сумел все-таки встать. Доковыляв на непослушных ногах до Нэнси, он обнял ее за плечи.

– Все в порядке, – преувеличенно бодро сказал он. – Все в порядке. Мы теперь вместе и...

– Нет, Дэн, ничто не в порядке, совсем не в порядке. – Голос Нэнси срывался. – Вернись в свое кресло. Я попытаюсь рассказать тебе все, что сама знаю, и... ты уж прости меня, но кое-что из этого тебе будет очень неприятно услышать.

Глава 28

Рослый белокурый андроид мгновенно пересек комнату, взлетел на бозвелловский стол и бросился на Джейка.

Тем временем Джейк отскочил назад, вытащил наконец свой парализатор и упал на пол.

Грузный механический противник ласточкой промелькнул над ним иврезался в один из сундуков.