Джим Моррисон

Боги и Новые создания

БОГИ: ЗАМЕТКИ О ВИДЕНИИ

Посмотри, где мы поклоняемся нашим богам.

Мы все живем в городе.

Город образует — порой в действительности, но неизбежно

психологически — круг. Это Игра. Кольцо смерти, в центре которого -

секс. Поезжай к окраинам городских пригородов. Там ты найдешь мир

изощренного порока и скуки, детской проституции. Но именно в этом

грязном кольце, окружающем дневные деловые районы, и

сосредоточена настоящая жизнь нашего холма, только там протекает

уличная жизнь толпы, ночная жизнь. Изнуренные типы в дешевых

гостиницах, сомнительных меблированных комнатах, барах, ломбардах,

стриптиз-клубах и публичных домах, в неизменных пассажах,

приходящих в упадок, на бесконечных улицах ночных кинотеатров.

Конец игры — это Партия.

Конец секса — это Оргазм.

Все игры содержат в себе идею смерти.

Ванны, решетки на окнах, домашний бассейн. Наш поверженный вождь

распростерт на запотевшем кафельном полу. Хлор в его легких и на его

длинных волосах. Гибкое тело борца в среднем весе неподвижно. Рядом

— приближенный к вождю журналист, доверенное лицо. Ему нравилось

видеть вокруг себя людей, влюбленных в жизнь. Но большинство

репортеров были стервятниками, слетевшимися на место события,

чтобы удовлетворить любопытство самоуверенной Америки. Камеры в

гробу интервьюируют червей.

Чертовски трудно перевернуть камни в тени и показать странных червей,

живущих под ними. Явить миру жизнь его неудовлетворенных безумцев.

Камера, как всевидящий бог, удовлетворяет наше стремление к

абсолютному знанию. Шпионить за другими с ее высоты и под ее

углом: пешеходы проплывают перед объективом, как редкие водяные

насекомые.

Силы йоги. Стать невидимым или маленьким.

Стать огромным и дотянуться до самых далеких предметов.

Изменить законы природы. Оказаться

в любой точке времени и пространства. Вызывать мертвецов.

Обострить свои чувства так, чтобы воспринимать недоступное:

события далеких миров, глубинные образы своего

подсознания или сознания других.

Винтовка — продолжение глаза снайпера. Его взгляд смертоносен.

Убийца, скрываясь с места преступления, двигался с бессознательной,

инстинктивной легкостью насекомого; как мотылек, держал курс на

зону безопасности, убежище от наводненных толпой улиц. Его быстро

поглотила теплая, темная, тихая бездна театра насилия.

Современные круги Ада: Освальд убивает Президента.

Освальд ловит такси. Освальд останавливается у меблированных комнат.

Освальд выходит из такси. Освальд убивает офицера Типпитта.

Освальд роняет куртку. Освальд пойман.

Он скрылся в здании кинотеатра.

Во чреве мы слепые пещерные рыбы.

Всё плывет и кружится. Кожа вздувается, и нет больше различия между

частями тела. Нарастающий гул угрожающих, насмешливых,

монотонных голосов. Это — страх и желание быть проглоченным.

В плену сновидения застегни сон вокруг своего тела, как перчатку. Ты

теперь не зависишь от времени и пространства. Можешь свободно

раствориться в струящемся лете.

Сон — это погружение в океан ночи.

Утром просыпаешься взмокший, задыхающийся, чувствуя нестерпимую

Резь в глазах.

Глаз уродлив

Внутри своей безобразной скорлупы

Выйди на волю

Во всем своем Великолепии.

Ничто. Воздух

жжет глаза.

Я вырву их

и избавлюсь от этого жжения.

Яркий горячий белый свет

Городской полдень

Население чумных кварталов

сожжено.

(Ветра Санта-Аны — ветра пустынь.)

Сорви решетку и нырни в водосток.

Поиск воды, влаги,

«влажности» актера, любовника.

«Играют» ребенок, актер и картежник.

В мире ребенка и первобытного человека

отсутствует понятие случая. Игрок тоже чувствует себя во

власти чуждых этому миру сил. Случай — принадлежность

религии современного города: театра,

а чаще — кино, религии обладания.

Что приносят в жертву, какую цену платят за то, чтобы родился город?

Больше нет «танцоров», одержимых.

Разделение людей на актера и зрителей -

важнейшее событие нашего времени. Нами владеют

герои, живущие для нас, которых мы караем.

Если бы лишить все радио и телевизоры

источника энергии, сжечь завтра все

книги и картины, закрыть кинотеатры, запретить все представления,

все виды искусства, замещающие жизнь…

В поиске сенсаций мы довольствуемся тем,

что нам дают. Из безумного тела, танцующего

на склонах холма, мы превратились в пару глаз,

вглядывающихся в темноту.

Все заключенные страдают от сексуальных расстройств.

Депрессии, импотенция, бессонница… эротическое

содержание получают язык, чтение, игры, музыка

и физические упражнения.

Заключенные создали свой собственный театр, что

говорит о невообразимом количестве свободного времени.

Молодой моряк, которого заставляли играть женские роли, вскоре

стал «городской» милашкой — ведь к тому времени они

уже давно считают себя городом, избирают мэра,

полицейских, городское самоуправление.

В старину русский Царь каждый год — то ли эту мысль подсказал ему

собственный изощренный разум, то ли посоветовал

кто-то из приближенных — даровал свободу сроком на неделю

одному осужденному из каждой тюрьмы. Выбор осуществляли

сами заключенные, и для этого существовало

несколько способов. Иногда они голосовали, иногда тянули жребий,

но чаще всё решала сила. Очевидно, что избранный

должен быть человеком привлекательным, мужественным, опытным,

желательно уметь хорошо говорить и быть способным на всё -

короче, быть героем. Неестественность этого краткого

мига свободы, возмутительная селекция

дают определение нашему миру в момент потрясений.

Комната движется над землей, парализуя мозг, поражая взгляд. Серая

пленка плавится на глазах и стекает по щекам. Прощай.

Современная жизнь — это путешествие на автомобиле. Пассажиры

чудовищно меняются, не вставая со своих вонючих сидений, или

скитаются от машины к машине, подчиняясь всё тому же закону

непрестанной трансформации. Куда-нибудь мы неизбежно

попадем (конечная остановка не имеет значения),

ведь мы пересекаем множество городов, и их разорванные декорации

становятся движущимися изображениями окон, вывесок, улиц,

зданий. Иногда другие автомобили — замкнутые

миры в вакуумных оболочках — проезжают мимо, чтобы обогнать

нас или отстать безнадежно.

Снеси крыши, стены, загляни во все комнаты сразу.