Хотелось кричать, доказывать, что она не права… но как? Опять захотелось плакать. И такое зло пробрало! Да что это в последнее время со мной? Все обвиняют ни за что, ни про что. В обмороки падаю с той же частотой, что другие руки моют. Слёзы, сопли распускаю постоянно.

Мявкнула, привлекая внимание. Никакой реакции! Зашипела. Опять ничего. Мысленно извинившись, со всей дури вцепилась когтями и зубами в не желающую отпускать меня руку. Антон, ойкнув, дёрнулся от неожиданности. Захват ослаб и с чувством выполненного долга соскальзываю на диван, забираюсь под покрывало и… вот она я, красивая и вполне себе говорящая. И не важно, что замотана в покрывало на голое тело, главное – имею что сказать. И никто меня уже не остановит…

Говорила я долго и много. Поначалу дух и его престарелая подруженция лишь пофыркивали да шпильки вставляли. А я выложила всё! И про то утро, когда к озеру пошла, а очнулась вечером, и про напасть с желаниями. Благо Антон сам был свидетелем этого кошмара. И про первое превращение. Кстати, не забыла высказать всё, что думаю об одном извращенце, который то мне под хвостик заглядывал, то кой-чем перед носом размахивал.

Антон-Кхёрн, всё это видимо тоже вспоминая, несмотря на свой, мягко говоря, почтенный возраст, краской залился! Но… про тапочки… этот гад мне всё же тоже припомнил, как и про случайно похищенный амулет.

Но главное, Алсеей и мадам Торес я была окончательно и бесповоротно прощена и понята. Они даже… пусть и смущённо поначалу, но извинились! Вскоре подружки вообще ухохатывались, абсолютно игнорируя то злые, то обиженные взгляды, бросаемые главой божественного пантеона. В-общем, с основной и самой приоритетной задачей по собственной реабилитации в глазах общественности я справилась на пять с плюсом.

А потом раздалось не совсем… точнее совсем лишнее:

– Так всё-таки ты его невеста или нет? – уточнил как ни в чём не бывало дух, хотя из истории мог и так всё понять.

Мысленно пообещав этой язве за всё отплатить, потупила очи и…

– Да, – ответил за меня Антон…

Шокированная Алсея аж материализовалась и на пару с Каргулей квадратными глазами уставилась на меня. Ну а что я? Сказать, что я в шоке? Не-ет!!! Я в АУТЕ!

На этой оптимистичной ноте я удалилась в спальню переодеться, а по возвращению застала накрытый стол. С чаем, плюшками, мёдом и домашним вареньем! А потом откуда-то взялось вино… помню, песни пели, помню, меня Антон… тьфу ты… Кхёрн… а, блин, какая разница? Мы все там обнимались. А потом… ничего не помню.