Взяв за основу историю Товмы Арцруни (IX в.), Церенц строит конфликт своего романа на аресте арабами Васпураканского владыки князя Багарата и связанным с этим восстанием сасунцев 851 г., во время которого был убит арабский наместник Юсуф. Однако на протяжении всего романа Церенц утверждает, что арест армянского князя и убийство арабского наместника были всего лишь поводом для вспышки народного возмущения.
Описывая ненависть армянского народа и его героических сынов к иноземным поработителям, Церенц одновременно выдвигает проблему права личности на свободу и результаты собственного труда. Это была проявлением гуманистических идей Церенца, благодаря которым он дошел до идеи отрицания всякого деспотизма вообще.
Великолепно зная подробности описываемого периода, Церенц родовые муки национального самосознания армянского народа объясняет объективными социально-историческими условиями. Захватчики безжалостно угнетали народ: грабежи и разрушения, обман и произвол достигли небывалых размеров. Один из героев романа Ашот Балратуни так описывает положение в Армении: «Разрушены города, безлюдны села, выжжены поля. Народ осужден на скитание по горам и ущельям — вот судьба Армении в наши дни».
Жестокие условия жизни толкают армянский народ на борьбу за освобождение от иноземного ига, конечная цель которой — улучшение положения народа. Поэтому любое проявление освободительного движения армян в IX веке глубоко проникнуто мотивами социальной борьбы. Одним из великих достоинств мастера исторического романа Церенца является то, что он сумел понять некоторые социальные причины национально-освободительного движения армянского народа, а также этими причинами объяснить некоторые эпизоды романа и действия его героев.
Решение всякой важной исторической задачи Церенц связывает с народом, поэтому осознание народом своего социального положения он считает решающим фактором в деле победы национально-освободительного движения. По мнению Церенца, правящие классы несут большую моральную ответственность за духовное и материальное положение своего народа, между тем он видит, что армянская знать и нахарары, в силу своего эгоизма и классового положения, отрываются от народа и становятся неспособными защитись его интересы и права. Поэтому Церенц вопрос судьбы родины и народа предоставляет решать самому же народу. Устами главного героя Овнана Церенц призывает армян к объединению, видя в этом спасение армянской нация.
Таким образом, в период самого разгара «армянского вопроса» Церенц проповедует идею объединения народа и достижения национальной независимости собственными силами. Эти взгляды непосредственно вытекали из демократического мировоззрения Церенца и ставили его в один ряд с самыми передовыми мыслителями армянского народа того времени. Демократическое мировоззрение Церенца, проходящее красной нитью через роман, получает свое конкретное проявление в той роли, которую он предоставляет народу. В армянской художественной историографии впервые у Церенца мы видим в романе главу, названную «Народ», в которой он рассматривает взаимоотношения народа и господствующих классов.
На поучительных исторических примерах Церенц в этом произведении вскрывает вековые противоречия, существующие между народом и дворянским сословием, считая последнее «единственной причиной несчастья народа». После «Ран Армении» X. Абовяна Церенц был первым, кто сделал центральным героем романа человека из народа, наделив его высокими качествами — героизмом, гуманностью и благородством.
На основании некоторых исторических данных об Овнане из Хута Церенц создает полнокровный образ народного героя, присутствие которого чувствуется во всех узловых моментах романа. Благодаря своему природному уму и тонкой интуиции, Овнан правильно воспринимает историческую обстановку и логический ход событий, в силу чего и становится организатором и предводителем народного движения. По словам Церенца, армянская знать не могла нащупать пульса народного движения и стать во главе его. Своей недальновидной и эгоистической политикой они могли принести народу одни лишь бедствия, В своей беседе со спарапетом Смбатом Овнан убедился, что армянское нахарарство, это «многоголовое чудовище», занятое междоусобной борьбой, ведет Армению к катастрофе. Следовательно, надо было действовать по собственной твердой программе, которая опиралась бы на силы и настроение народа. Никто так глубоко не чувствует моральной стороны освободительной борьбы армянского народа, как народный воин Овнан. Вот потому его патриотический дух есть выражение духа времени. Он смело защищает свои планы на собраниях духовенства и князей. Овнан отвергает неорганизованное, стихийное движение; залогом достижения свободы и независимости он считает подчиненное общей цели и разумно подготовленное общенародное восстание.
Как бы ни способствовали объективные условия борьбе против деспотического ига, тем не менее координировать силы повстанцев и проводить организованные операции могло лишь централизованное руководство, имеющее общую цель, между тем как феодальная раздробленность вела к анархии. Овнан старался прежде всего ликвидировать это внутреннее зло, так как был убежден, что «анархия разъедает Армению, как моль, она единственная причина ее гибели, разрушения и закабаления».
Корни анархии он видит в противоречиях интересов нахарарских домов, иными словами — в феодальной форме государственной организации. Не имея возможности уничтожить эту форму, Овнан идет на компромисс: сотрудничает с прогрессивным крылом армянской знати, убеждая ее в необходимости объединения сил против общего врага.
Хотя Церенц разоблачает эгоизм и эксплуататорскую сущность дворянства, он все же не удаляет его с исторической арены. Бросается в глаза осторожность и уравновешенность Овнана в своих действиях: он считает вредным «возбуждать народ против его вековых господ и князей». Поэтому нельзя согласиться с мнением, существовавшим в истории армянской литературы, будто Церенц недооценивал роль передовой части армянского дворянства в борьбе с иноземным господством.
В романе выступают отдельные общественно-политические группы, люди разных лагерей, различающиеся своей ориентацией и идейной направленностью, а также духовенство со своей особой позицией. Однако, несмотря на это, сюжет романа развертывается в основном в двух планах: с одной стороны, Овнан как представитель народа, с другой — Гурген Арцруни как представитель княжеского сословия, примкнувшего к народному движению. Церенц не ставит определенной грани между линиями Овнана и Гургена. Оставаясь верным истории, он создает в романе стройный сюжет, который соединяет деятельность этих двух героев в осуществление единого авторского замысла..
Таким образом, Церенц не только не недооценивает роли передового дворянства, но и представляет его как одну из основных сторон исторического процесса; иначе роман был бы лишен историчности. Более того, Овнан в конечном счете покидает арену (это, безусловно, один из недостатков романа), и его дело продолжает Гурген Арцруни. Правда, Церенц приблизил Гургена Арцруни к народу, так сказать, «опростил» его, однако в романе постоянно упоминаются его княжеский титул и происхождение. Если ко всему этому прибавить еще образы Смбата и Ашота Багратуни, Хосрова Акейского, Рипсимэ, Эхинэ и других представителей передовой части армянской знати, то можно уверенно сказать что Церенц исторически правильно подошел к оценке позиций различных общественных слоев в национально-освободительной борьбе IX века.
По сравнению с другими романами Церенца преимущество данного романа прежде всего в том, что в нем автор остался верен истории, избежал модернизации.
В вопросе духовенства Церенц придерживается консервативных взглядов. Он приписывает религии и церкви большую морально-воспитательную роль. В романе духовенство осуждается за то, что оно забывает традиции предков и не стоит на подобающей ему высоте. В глазах Овнана религия и церковь представляют большую идеологическую силу, способную поднять народ против деспотов. Овнан вообще идеализирует роль духовного воздействия, будь это со стороны языческой или христианской церкви. Перед сражением он получает духовное наставление в языческом храме у жреца; этим как бы предопределяются пути его борьбы, и он приобретает несгибаемую волю к победе. Этот пример намекает на обязанности христианской церкви. Впоследствии, наряду с заботами об установлении централизованной власти, Овнана также занимает вопрос о вовлечении духовенства в национально-освободительную борьбу и предоставлении ему роли предводителя и идейного руководителя народа. Овнан хотел, чтобы католикос Ованнес с посохом в руке вел народ на войну. По Церенцу, легче найти политического и военного руководителя, чем духовного предводителя. В девятой главе романа Овнан и Гурген, перед тем как явиться на совет высшего духовенства, в беседе выражают мысль о том, что полководцев найти легко, но важно иметь католикоса, способного быть вождем. Здесь, конечно, проявляются элементы средневекового мышления; Церенц неправ, когда оттесняет полководца на задний план и считает духовенство решающей силой, поднимающей массы на борьбу. Если учесть также и то обстоятельство, что Церенц по существу отвечал на волнующие жизненно-важные вопросы своей эпохи, то станет очевидным, что такое возвеличение роли церкви является консервативной стороной мышления этого крупного демократа.