— Ха-ха-ха! Нет, это у меня есть все основания считать, что я вполне смогу обойтись без твоей помощи. Тем более, что я владею всей полнотой информации, не так ли?

Только теперь Чарлтон понял, в какие цепкие руки он попал; понял, кто именно скрывается за этой маской добродушного на первый взгляд весельчака.

Усевшись, Рудди произнес, стараясь не смотреть в сторону Якобса:

— Хорошо… Каковы твои условия?

Фил, подойдя к столу, вновь уселся на свое привычное место.

— Я ведь человек порядочный, — произнес он, наливая в фужеры вино. — Я ведь не стану обманывать тебя, тем более — ты друг детства… Давай так, чтобы никому не было обидно: пятьдесят на пятьдесят…

После непродолжительного раздумья Чарлтон согласился с этим предложением.

— Хорошо, — произнес он, поднимая свой фужер, — хорошо, я согласен…

— Ну что, за успех?

Мистер Чарлтон с явной неохотой чокнулся с Филом Якобсом.

— За успех…

После утренней беседы с Чарлтоном Деннис долго не мог прийти в себя. Сев за руль своего «феррари», он неспешно покатил по городу, обдумывая этот разговор.

Итак, его, Денниса Харпера, только что пытались шантажировать. Это понятно. Богатые люди — а тем более такие, как Харпер, очень часто становятся объектом шантажа. Как сказала когда-то сестра Сарра, богатство чаще всего приносит больше проблем, чем удовольствий… Шантажирует его какой-то подонок, безусловно — один из бывших любовников или очень постоянных клиентов Мартины Липтон.

Думая приблизительно так, Деннис выехал за город и очутился на кольцевой; за ней начиналась трасса, ведущая в сторону Сиднея, а, значит, и его родного Эдема.

Мать… Как нелепо они тогда поссорились — размолвка была столь серьезной, что Деннис был вынужден уйти из дома, заявив, что ноги его больше никогда не будет в Эдеме. Если бы она теперь была рядом, то наверняка посоветовала бы, как поступить… Деннис уже хотел было, взяв с пульта трубку телефона, («феррари» был оснащен полным комплектом связи) набрать номер Эдема, но, в самый последний момент, вспомнив обидные слова, которые сказала ему Стефани, передумал.

«Ситуация сложная, — размышлял он. — Ситуация очень сложная, но я буду действовать один…»

Неторопливо развернувшись, он выехал на кольцевую, окружающую город.

«Итак, я поставлен перед выбором — или дать этому мерзавцу какую-то сумму, или так некстати ввязаться в скандальную историю — представляю, как обрадуется, как будет злорадствовать Джилли, когда узнает… А потом этот скандал действительно может повредить моей репутации и, вполне возможно, скажется на настроениях многочисленных акционеров…»

Деннис, сосредоточенно следя за дорогой, продолжал просчитывать все возможные варианты дальнейших событий.

«Хорошо, — размышлял он, — допустим, я даю этому мерзавцу столько, сколько он пожелает… Допустим. Что этим я выигрываю? Я получаю — если ему верить, конечно — относительное спокойствие на какое-то время. Все остается по-прежнему — мои акции не падают, все проходит тихо и мирно… Но что я проигрываю? Многое. Во-первых, таким образом, я как бы косвенно признаю свою неправоту, признаю, что факт принятия на работу Мартины — совершенно предосудителен. Во-вторых, этот подонок, мистер Чарлтон, поняв, что я не могу за себя постоять, начнет вымогать у меня деньги с утроенной силой; как известно — аппетит приходит во время еды. В-третьих, я остаюсь в огромном моральном проигрыше, и это, наверное, хуже всего…

Свернув с кольцевой трассы вглубь города, Деннис покатил по каким-то совершенно незнакомым улицам.

«А если я откажу этому мерзавцу, а он еще не раз будет пытаться связаться со мной, еще не раз будет угрожать… Ну, во-первых, что он может? Раздуть скандал в каких-нибудь бульварных листках? Вполне… Однако даже для бульварной прессы одних только сплетен и измышлений явно недостаточно… Для того, чтобы раздуть скандал, нужны какие-то факты, а их нет… Кроме этого, общественное мнение будет на моей стороне — никакие нормальные люди не любят, когда посторонние вмешиваются в их дела. Хотя… Конечно, найдется определенная категория людей, которые будут только злорадствовать… Кроме того, наверняка мои враги…»

Задумавшись, Деннис едва не врезался в огромный трейлер междугородних перевозок — его спасли только надежные тормоза.

Выехав на обочину, он остановился и заглушил двигатель. Вышел из машины и, пройдя несколько ядров, в изнеможении опустился на землю…

Вернувшись в «Маджестик», Деннис понял, что в его ситуации самое лучшее — ничего не скрывая, поговорить о последних событиях с Мартиной. Он прекрасно понимал, что этот разговор может травмировать ее, но сложившееся положение было столь серьезным, что у него просто не осталось никакого иного выхода.

Зайдя в номер, Деннис аккуратно прикрыл за собой дверь и решительным шагом направился в одну из комнат — судя по звуку работающего телевизора, Мартина была именно там.

Усевшись в кресле напротив, Деннис жестом попросил девушку, чтобы та выключила телевизор. Вид Денниса был настолько серьезен, а жесты и интонация столь решительны, что Мартина сразу же поняла, что сейчас произойдет какой-то очень серьезный разговор.

Стараясь держаться как можно более спокойно и уравновешенно, Деннис произнес:

— Мне надо очень серьезно побеседовать с тобой, Мартина…

Та наклонила голову.

— Да.

Голос девушки почти срывался; губы от волнения пересохли. Она если и не знала, то, во всяком случае, догадывалась, о чем будет вестись разговор, точнее — о ком…

Стараясь казаться спокойным и даже приветливым, Деннис улыбнулся — правда, улыбка была похожей на гримасу:

— А ты знаешь, сегодня утром я беседовал с твоим старым знакомым…

Мартина едва заметно вздрогнула.

— Да?

Деннис продолжил:

— Мне кажется, я ему не понравился… Да и он мне, честно говоря… Мы не понравились друг другу, Мартина… Не понравились…

Мартина молчала.

Поднявшись, Харпер принялся медленно расхаживать из угла в угол.

— А почему же ты не спрашиваешь, с кем именно из твоих знакомых я сегодня утром встречался? — он вопросительно посмотрел на девушку.

Мартина едва слышно, одними только губами произнесла, отводя взгляд:

— А я знаю…

Походив по комнате несколько минут, Харпер вновь уселся напротив девушки.

— И что же ты знаешь? — поняв, что этот разговор невольно начинает походить на допрос в полицейском участке, Деннис, постаравшись вложить в интонации как можно больше мягкости, произнес:

— Извини, но у меня могут возникнуть определенные… м-м-м… как бы это поточней выразиться… Ну, скажем, определенные осложнения…

Мартина быстро посмотрела на него.

— Из-за меня?

Деннис поспешил успокоить девушку.

— Нет, нет, не думай… Из-за этого твоего бывшего, надеюсь, дружка, мистера Рудольфа Чарлтона — так ведь его зовут?

Мартина вздохнула.

— Да…

— Твой знакомый — отъявленный подонок, негодяй и вымогатель, — Деннис твердо посмотрел на собеседницу. — Я дал ему сегодня оплеуху…

Мартине стало не по себе. Из-за нее Деннис, этот прекрасный, замечательный человек, должен иметь какие-то неприятности, из-за нее он должен обращаться с людьми наподобие этого мерзавца Чарлтона.

Харпер присел на краешек стула.

— Дело было так: сегодня рано утром он позвонил мне в номер — ты еще спала — и попросил о встрече. Чарлтон представился мне бизнесменом, сказал, что имеет ко мне очень серьезное дело. Я предложил встретиться внизу — в фойе «Маджестика». Так оно и случилось… — Деннис очень подробно пересказал содержание девушке утреннего разговора.

Мартина молча выслушала и, подняв на Харпера полные слез глаза, произнесла:

— Мне кажется, во всем виновата я и только я одна…

Харпер непонимающе посмотрел на нее.

— То есть…

Мартина робко начала:

— Если бы мы тогда не встретились, если бы ты не предложил мне эту работу, если бы я не согласилась, если бы…