Императрица Екатерина II посетила Киев в 1787 году во время путешествия по югу Российской империи. Город ей не понравился. Собственно говоря, его тогда еще и не было. В письме из Киева Екатерина с сарказмом заметила: «Странен здешний город. Он весь состоит из укреплений да из предместий. А самого города до сих пор не могу доискаться. Между тем, по всей вероятности, в старину он был, по крайней мере, с Москву». В отличие от Петра Екатерина II любила роскошь — ее уничижительная характеристика киевских прелестей вполне объяснима. А ее придворные испытывали в Киеве проблемы с квартирами и продуктами. «Они с трудом могут продовольствоваться в мерзейших клетушках, — продолжала царица и подытожила, — город отвратителен». Но все это не помешало 58-летней государыне поразвлечься с молодым любовником Мамоновым, а заодно и разговеться на Пасху, замаливая житейские грехи.

Возможно, кому-то приговор императрицы покажется жестоким. Но ее сложно обвинить в предвзятости, у высшей государственной власти, обеспокоенной войнами с турками и шведами, до благоустройства Киева не доходили руки. А сами местные жители о красоте своего города не очень заботились.

До середины XIX века Крещатик считался не столько улицей, сколько охотничьим угодьем. «Он был не что иное, как изрытый ров, по которому ночью опасно было проезжать», — вспоминал мемуарист Иосиф Санчевский. Другой его современник Стогов в письме историку Семевскому рассказьшал: «Был у нас председателем уголовной палаты Иван Наумович Подолинский (отец поэта Подолинского). Если вы были в Киеве, то знаете Крещатик, представьте себе, Иван Наумович каждую субботу охотится на уток в непроходимых камышах Крещатика».

Улицы Прорезной, спускающейся с холма на главную магистраль города, еще не существовало. А внизу нынешнего Шевченковского бульвара, тоже еще не разбитого, находилось... лютеранское кладбище. Сегодняшний Майдан Незалежности был самым обычным пустырем рядом с Козьим болотом, покрытым тиной и осокой. Тут еще сохранялись остатки плотины и водяной мельницы. Одним словом, окраина! Если бы тогда тут кто-то захотел протестовать, разбив палатки, то все было бы похоже на загородный пикничок.

Но именно эта первобытная дикая красота приглянулась знаменитому украинскому поэту Тарасу Шевченко. В Козьеболотском переулке рядом с утками и лягушками находился его самый известный киевский адрес. Теперь он носит гордое имя своего обитателя — переулок Шевченко. Там же расположен и филиал музея Тараса — крытый, железом домик с мемориальной доской. Но, как считают исследователи, домик — фальшивка. Его отстроила к юбилею Шевченко советская власть в 20-х годах прошлого столетия. А тот «коттедж», в котором Великий Кобзарь любил валяться в одной рубашке, спасаясь от жары и прислушиваясь к своей пьяной музе, не сохранился.

Покончить с безотрадной картиной Киева, где поэты валялись на Козьих болотах, решил император Николай I. У этого царя почему-то плохая репутация. Наши историки его ненавидят лютой ненавистью. Хотя ничего плохого он не совершил. Украинский язык не запрещал, сепаратистов не поощрял, очень дружил с Западом и даже был членом Священного союза — прообраза нынешнего НАТО.

Кроме того именно он, если быть честным, и построил современный Киев, превратив из хутора в настоящий город. Как профессиональный инженер Николай I взялся за дело рьяно. У него уже были две столицы — Петербург и Москва. Захотелось третью — на юге. Поэтому царь составил обширнейший план развития Киева, который числился официально «стольным градом», хоть и напоминал разросшееся село. За время правления императора в городе появился университет, Институт благородных девиц и огромная Новая Печерская крепость, заменившая мазепин недоделок. Частью этой крепости являются нынешний военный госпиталь и знаменитый Косой капонир, уцелевшие до сих пор.

Первый стационарный мост через Днепр и первый бульвар (Бибиковский, теперь переименованный в шевченковский) — тоже детища Николая I. А ещё Александровская гимназия, где учились Паустовский, Булгаков и Луначарский.

Кроме того император спас от уничтожения Аскольдову могилу. Ее планировали срыть в связи со строительством спуска из Верхнего города на Подол. Но Николай I распорядился сохранить приглянувшуюся ему церквушку, проведя шоссе немножко выше, к тому же царю не хотелось разорять расположенное на Аскольдовой могиле кладбище — он считал, что тревожить прах покойников — нехорошо.

Всего государь император Николай Павлович умудрился посетить Киев 15 раз, лично наблюдая за производимыми работами. Ни до, ни после него ни один правитель Российской империи и Советского Союза не бывал так часто в нашем городе. Тем не менее киевские власти предпочитают не вспоминать об этом, а после революции 1917 года статую Николая I даже убрали из сквера напротив университета, хотя она была намного более художественно ценной, чем находящийся там сейчас угрюмый памятник Шевченко.

Плевать в имперское прошлое у нас умеют. Долгое время в Национальном музее истории на втором этаже висел офицерский сюртук и кавалерийская шинель. Ничего более подробного узнать о них было нельзя. Пока однажды я не разнюхал, что шинель не простая, а принадлежавшая Александру I. Точно так же и мундир оказался одного из великих князей. А в запасниках музея имелись ботфорты Павла I, гольштинские шапки гренадеров Петра ПІ, детская гусарская форма одного из маленьких членов императорской фамилии и еще уйма замечательных царских вещей XVIII-XIX веков!

Все они попали в Киев после Великой Отечественной войны из ленинградских музеев для укрепления изрядно поредевшей за годы оккупации экспозиции. Но показывать их народу не стали! И не показывают до сих пор! А вдруг кому-то придет в голову, что императоры не только угнетали народ, но и сделали немало хорошего — например, изгнали Турцию аж за море, предоставив возможность Украине и Киеву развиваться в мире. Ведь за весь XIX век на нашу землю не ступала нога ни одного неприятельского солдата. Так почему бы не вернуть Киеву память о блистательных временах, когда из запущенного при польском владычестве городишки он превратился в один из стольных градов Российской империи? Давно пора!

Глава 30.

Отеческие методы однорукого губернатора

Да простят мне ныне живущие владыки «матери городов русских», но ни один из них не сравнится с киевским генерал-губернатором середины XIX века Дмитрием Бибиковым.

Чем, например, запомнится недавний городской голова Александр Омельченко? Разве что умением стоять на голове! Прочие же достижения мэра-акробата — весьма сомнительны. Майдан Незалежности на Козьем болоте когда-нибудь обязательно перестроят, а «баба с шашлыком» на очередном зигзаге истории обязательно слетит со своего постамента и отправится в ад архитектурных уродов — туда, где жарятся сейчас Ленин и революционные солдатики, торчавшие до нее на том же месте.

Не больше шансов уцелеть в исторической памяти и у Леонида Черновецкого. Очень скоро его будут вспоминать только гурманы от киевоведения да еще бомжи, которых он бесплатно угощал гуманитарной сосиской. А Салия и Косакивского плохо помнят уже сейчас. Молодое поколение киевлян, бьюсь об заклад, не сможет назвать их градостроительных свершений и бюрократических подвигов. Как говорили древние римляне, так проходит мирская слава!

Но Бибикова эта поговорка не касается. Во-первых, ему удалось поразить воображение Тараса Шевченко, назвавшего его однажды «капралом безруким». Во-вторых, именно при Бибикове центр Киева стал таким, как мы его знаем Университет, бульвар Шевченко, до революции носивший название Бибиковского, Арсенал, который теперь то пытаются превратить в «мыстецький», то почему-то поджигают и тушат — все это детища нашего героя. И, наконец, просто как личность он был вне всякой конкуренции, другого такого колоритного губернатора в нашем городе никогда не было и, уверен, в ближайшем будущем не предвидится. Воспоминания, посвященные выходкам этого царского «сатрапа», можно насчитывать десятками!