ДНЕВНИКИ

СВЯТОГО

НИКОЛАЯ

ЯПОНСКОГО

ДНЕВНИКИ

СВЯТОГО

НИКОЛАЯ

ЯПОНСКОГО

том II

(с 1881 по 1893 годы)

Дневники при обзоре Церквей в областях Дзёсю и Тохоку

1881 год

7/20 мая 1881. Четверг. В Кумагая.

17 ри от Токио, на пути в Маебаси. Вечера 8 часов.

Утром в 5 часов вставши и уложившись в дорогу, застал несколько обедни, которую служил о. Гавриил, после чего отслужен был напутственный молебен. Ученикам и ученицам дана была рекреация, по какому случаю ученики отправились в Итабаси, где имели и обедать, и для каковой цели выдано было Никанору 15 ен на 50 человек. Голова несносно болела; приходившие прощаться мешали укладываться. К 9–ти часам собрался совсем, сдал деньги о. Гавриилу (4000 ен и $340, нужно будет ему здесь за 2 месяца расплатиться и провинциальным катихизаторам послать за 7 месяцев, а также выдать жалование членам Миссии и послать на Хакодатский стан). Ученицы простились в Миссии, они отправятся гулять в Уено и там будут обедать, на что дано им 10 ен. Провожали все (члены и ученики) до Итабаси, где в начале 11–го часа, простившись, пустился дальше с певцом Романом. В Урава — 6 ри с лишком, были в 12 часов. Переменили тележки и пообедали (17 сен, обед очень хороший). Так как ямщиков брали вольных, то до Кумагая вышло очень дорого, больше чем по 10 сен зари на человека, а у нас было 4 — для моей курама [курума?] два, для Романа и для клади по одному. Нужно будет впредь брать со станций (в Квайся), где определенный прогон здесь, кажется, 7 1/2 сен за ри, или меньше. Вольные ямщики и здесь, как у нас в России, норовят слупить, только здесь делают это мягче и не так нахально. Дорога была очень хорошая, только целый день несносная пыль. Начиная от Куге — на два ри от Кумагая дорога насыпная; насыпь сажени три вышины и так широка, что две коляски свободно разъезжаются, не мешая пешеходам. Дорога эта сделана в 8 веке. Весьма почтенный труд! Так как дорога идет зигзагами, то ее больше, чем на две яп. мили. По окраине дороги — внизу, в мочевине [?], много тальника, любимое местопребывание для соловьев, и сколько же их зато здесь! От Куге до Кумагая едешь среди непрерывающегося концерта соловьев. Жаль только, что здесь они не так хорошо поют, как наши, напр., Курские. Один из везших меня ямщиков, пробежав 10 ри и не переставая бежать, пред Кумагая, стал вслух восхищаться горами направо! Как тут не сказать, что японцы — народ, расположенный к поэзии и мягким чувствам! В Кумагая добрались еще засветло, но остановились на ночлег, так как дальше нет хороших мест для ночлега, а до Маебаси нельзя сегодня добраться. В гостинице прямо объявили, что с иностранца за ночлег 50 сен.

Комната порядочная; дали теплой воды вымыть голову. Ама [Амма?] мужчины и женщины три раза уже приходили набиваться своим искусством. Спать хочется; но заснуть едва ли скоро придется, так как кругом гомон и шум. Роман в соседней комнате тоже, по–видимому, пишет дневник или записывает расход.

8/21 мая 1881. Пятница.

В Маебаси. Вечера 10 1/2 час.

Утром встали в 5 часов и через полчаса отправились в тарантасе на одной лошади. До Маебаси 6 1/4 ены за 13 миль. Дзинрикися не соглашались меньше, чем за 6 ен (4 человека). В Синмаци, за 4 мили от Маебаси, встретили: три старшины и катихизатор (Иов Кацуяма, Давид Като, Конст. Оомура и Спиридон Оосима). Проехавши немного, встретили еще толпу христиан, в числе которых между прочим, был готовимый в ученики Семинарии Климент Намеда. За 1 1/2 мили встретил о. Павел Савабе в подряснике, в котором, говорит, часто ходит, и никто не находит этого странным. В Маебаси — у города встретила еще толпа, так что пришлось выйти из экипажа и идти пешком.

Церковное место, здесь купленное христианами, 947 цубо — в средине города, с домом — большим и еще весьма хорошим. Здесь живут: о. Павел Савабе, катихизаторы Оосима и Мацуи и семейство Намеда, хозяин которой [sic] — больной человек. Молитвенная комната обита белым холстом, — престол покрыт яп. парчой, — в стороне наугольником — небольшой жертвенник, — справа для риз; место алтаря задергивается завесой из белого холста и устлано коврами. Полный дом христиан встретил; о. Павел — в эпитрахиле с крестом.

Зашедши направо в приготовленную комнату, чтобы надеть рясу и панагию, вышел к кресту, отслужил литию; приветственная речь; предложил, чтобы старшины заявили нужды Церкви. Потом сели попросту, и я с ними, и в простой речи толковал, что христиане не д. [должны] жалеть своего достояния для Церкви, приводил примеры из книги Деяний Апост. и также из современной христ. жизни, как, напр., в Москве жертвовали в прошлом году на Японскую же Церковь Самойлов, Ленивов, неизвестный за упокой Акилины и Иоанна и проч., предложил отдать сюда иконостас, пожертвованный Ленивовым, если поспешат построить Церковь во имя Препод. [Преподобного] Сергия. Пообедавши приготовленной по–иностранному пищей без хлеба и начиная с жаркого и кончив супом, отправились делать визиты старшинам, которых здесь 9 человек. У Кацуяма Иова его шелкоразматыват. [шелкоразматывательные] работы вчера и сегодня были остановлены (вчера — так как по ошибке вчера меня ждали), чтобы дать возможность христианкам участвовать во встрече. Там, отслуживши литию, тоже сказал небольшое слово, взяв подобие шелков, [шелковичного] червя, как он усердно тянет свою прекрасную нитку. — У Фукузава Иоанна — тоже лития; там видели воспитывающихся червей. Всех не успели обойти. Вернулись, чтобы приготовиться к всенощной и отслужить ее. Служил о. Павел. В конце я рассказал житие Святителя Николая. После всенощной не вдруг разошлись. Потом мы с о. Павлом и катихизаторами долго проговорили.

9/22 мая 1881. Суббота.

День Святителя Николая.

В Маебаси.

Утром — холодно, едва можно терпеть. Приготовившись к обедне, пошел гулять, обдумывал проповедь и чуть не заблудил. Попавшая навстречу христианка вывела на дорогу к церковному дому. О. Павел сам напек просвир — в котле, вместо печи, совершенно прелые были. До обедни пришел Андрей Сасагава из Такасаки — спросить, когда туда, и после обедни вернулся. Обедню служил я один, причем, так как (диаконские) ектении забыл, то на них несколько путался. Приобщались больших трое и много детей. Проповедь сказал, по совету о. Павла, больше к женщинам, так как много фабрич. [фабричных] мастериц, — Пресвятую Богородицу представлял как высочайший образец для подражания ее чистоте, смирению и проч. доброд. [прочим добродетелям], также мироносиц жен. После обедни дал певчим на конфекты 4 ены, а также, по поводу именин, 3 ены на конфекты к чаю братьям, — но им пришлось долго ждать, пока принесли — без обеда они были все время. Отправились в толпе посетить оставшихся вчера сюцудзи. Потом поехали в Секине–мура, 1 1/2 ри от Маебаси, где 24 христиан и христианок, из коих 17 девушек, — а им учение преподавали две дочери Иоанна Фукузава — Феодора и Мария. За деревней устроена фабрика для разматывания шелка, а немного подальше, среди прекрасной равнины, засеянной тутовицей, здания для выводки коконов (из 20 листов в этот год). Работающих там и здесь до 100 человек. Все заведение принадлежит Ною Кувадзима и Иоанну Фукузава; сын Ноя — Павел — по субботам отправляет молитвословия; есть еще там из Кумамото один хороший христианин — Павел Катаяма. Осмотревши коконный завод и сказавши небольшую речь девицам–христианкам, поехали домой. В Маебаси сошли с тележек (всех было 12 в поезде), чтобы, пользуясь хорошим вечером, погулять в общ. [общественном] саду, или по крайней мере на месте, где предполагается сад. Нехитрое место, зато вечер был чудный. Посидев и поговорив об Асама–Яма, постоянно дымящейся, а 14 лет тому назад имевшей такое извержение, что пепел летел в Маебаси, — чрез тутовое поле в ложбине вернулись домой. За всенощной, отслуженной о. Павлом, я рассказал житие Преп. [Преподобной] Таисии, а также муч. [мучениц] Софии, Веры, Над. и Любви. — Пред всенощной пришел катих. Фома Маки, — в варадзи, с бородой, загорелый, — отлично работающий молодой человек. Всенощные здесь начинаются в 8 часов, раньше работы мешают народу собираться.