В Лондоне театральная сцена была даже лучше, чем в Филадельфии, так что Блисс сможет работать здесь, и это хорошо, что хотя бы ей не придется искать другую работу, ей просто можно будет пройти прослушивание. А я… я буду смотреть, как она будет играть на сцене, и этого будет достаточно. Я открыл в себе талант играть, потому что притворство было для меня таким естественным. Это был мой образ жизни, когда я рос. Но я влюбился в театр, когда понял, что при помощи такого притворства можно донести правду. Будет больно бросить это, это чувство, что я был частью чего-то большего, чего-то великого.

Мне просто надо узнать, как обрести это чувство, сидя в зрительном зале.

Кроме того… женитьба на Блисс, создание семьи, вот мое что-то большее.

Компания покроет наши расходы на переезд и медицинскую страховку. Ребенок или нет… в этом есть смысл. Это правильно. Это разумно.

Так и продолжал прокручивать все причины в голове, сидя в покачивающемся вагоне метро по пути назад в Кенсингтон. Блисс отправилась на ланч с моей матерью, но мы вернемся наверно в одно время. Мне нужно было привести свои мысли в порядок перед разговором с ней.

Я не знал, как она воспримет идею покинуть Штаты. Она вроде радовалась поездке в Лондон, но приехать в гости и жить здесь — две совершенно разные вещи. Но, не смотря на медленный старт, она действительно держалась здесь хорошо. Это был почти незаметный переход, даже лучше, чем я надеялся.

Все пройдет нормально. Все будет хорошо. И Блисс сможет перестать беспокоиться о беременности, потому что с этой работой можно будет позаботиться обо всем. И спустя пару лет работы здесь, я, возможно, смогу подыскать что-то подобное в Штатах, если она захочет вернуться.

Я приехал к своим родителям вперед мамы и Блисс, и, как ни странно, встретил в дверях своего отца.

— О, Гаррик, рад что поймал тебя. Я заскочил на обед, чтобы забрать кое-какие вещи. Как прошло собеседование?

Ну, конечно, он все знал. А я никому не говорил, но, наверно, он узнал все от мистера Вудса.

— Все прошло нормально. Поговорю об этом с Блисс вечером.

Он кивнул, доставая свой смартфон из кармана, когда тот зажужжал.

— Хорошо, — он начал набирать сообщение, и с опущенной вниз головой сказал, — ты принимаешь верное решение, Гаррик. Разумное.

Узел в моем животе забродил, как только он практически произнес слова, которые я держал в своей голове.

Я не такой как он. Мы разные. Это совсем другое.

Он еще раз произнес речь о том, почему это было правильно, и теперь в моем распоряжении был целый пустой дом, чтобы заполнить его мыслями.

Я ходил, сидел, нервничал по очереди в каждой комнате в доме, пока не вернулась Блисс. Они вернулись на несколько часов позже, чем я ожидал. Я сидел в столовой, тарабанил пальцами по длинному столу, когда открылась входная дверь, и я услышал смех.

— Ты видела ее лицо? Я так сильно не смеялась… лет десять, наверное!

— Я думала, она меня прибьет, прямо там, в магазине.

— А я думала, что умру от смеха. Ты не представляешь, как я терпеть не могу эту тетку.

Я прошел в фойе, и увидел, что Блисс и моя мама улыбаются, как будто они старые друзья.

— Чем вы занимались весь день? — спросил я.

Мама помахала рукой.

— Просто напроказничали немного. Для твоей будущей жены это обычное дело.

Об этом я было хорошо осведомлен.

— И где вы были все это время?

— О, то тут, то там. Не волнуйся. Я позаботилась о ней. И я была милой, как ты и просил. Во всяком случае, с ней.

Блисс засмеялась, и чтобы я не пропустил, это была та еще история. И мне хотелось услышать ее… позже. Прямо сейчас, у меня на душе был большой груз, и все что я хотел сказать, было разложено по полочкам у меня в голове. И мне нужно было скорее все рассказать, пока все не рассыпалось, как карточный домик.

— Я рад, что вы двое повеселились, но могу я украсть Блисс ненадолго?

— Пожалуйста, — сказала мама, — укради!

Пока мы поднимались вверх по лестнице в мою комнату, я держал руку Блисс в своей. Смеясь, покачал головой.

— Невероятно! Как ты это делаешь?

С серьезным лицом, Блисс сказала:

— Я свалила пять вешалок с одеждой в одном дорогущем магазине, куда меня привела твоя мать. Серьезно, это было ужасно. Самая дорогая линия домино в мировой истории.

Я рассмеялся.

Она сказала:

— Твоя мать отреагировала также. Сначала она была вежливая такая, а потом ее как будто перемкнуло. Мы оторвались по полной!

Это был хороший знак. Великолепный. Может она все-таки захочет жить в Лондоне.

— Моя мать постоянно работает. Сегодня она, наверно, повеселилась первый раз за долгое время.

— Я тоже хорошо провела время, — сказала она. — Послушай, я…

— Мне надо кое-что с тобой обсудить, — сказал я.

— О, — она нахмурилась, — Конечно. Давай.

Я усадил ее на край кровати, и по привычке посмотрел на ее живот. Мне кажется, за последние два дня я смотрел туда больше, чем за все наши отношения.

— Сегодня я кое-что сделал. Кое-что ненормальное.

— Ладно, — сказала она робко, ее кулачки, которые лежали у нее на коленях сжались.

Я выдохнул:

— Я был на собеседовании по работе.

— Ты что?

— Я знаю, знаю, — я мерил шагами ковер перед ней. — Я знаю, что это ни с того, ни с сего, но мой старый босс разговаривал со мной еще тогда, на вечеринке. Я ни о чем таком не думал до вчерашнего дня, но это решит все наши проблемы. Деньги предлагают большие, и они оплатят наш переезд. У нас будет медицинская страховка, чтобы покрыть роды. Мы сможем позволить себе жилье в безопасном районе города с хорошей школой. Ты можешь пройти прослушивание здесь, и тебе не стоит беспокоиться о поисках другой работы.

— Ты ходил на собеседование здесь в Лондоне и даже не сказал мне?

— Я еще не давал согласие.

— Конечно, ты не давал, черт бы тебя побрал!

Я точно все испортил. Заставил себя остановиться и сел перед ней на колени.

— Я понимаю, что это слишком. Я только прошу тебя подумать об этом, подумать о том, сколько проблем это решит.

— А что насчет тех проблем, которые из-за этого появятся? И я уже участвую осенью в шоу.

— Тебе все равно придется оставить это шоу, если ты беременна. К тому времени ты закончишь играть.

Она встала, и теперь уже она начала ходить взад и вперед по комнате.

— Мы даже еще не знаем беременна ли я. Ты хочешь перевернуть всю нашу жизнь с ног на голову, только потому что есть такая вероятность.

Схватил ее за локти и сказал:

— Нет, конечно, нет. Мы можем подождать с ответом до следующей недели, до тех пор, пока мы точно не узнаем. Но даже если ты сейчас не беременна, Блисс, ты когда-нибудь будешь. Эта работа — редкая возможность. Многие люди годами трудятся, прежде чем получают такую работу.

— Какую такую?

— Что ты имеешь в виду?

Она взяла меня за плечи так, будто собиралась встряхнуть.

— Чем ты будешь заниматься? Ты любишь театр. Ты сказал, что он заставил тебя повзрослеть. Что он привел тебя ко мне. И ты собираешься это бросить ради чего? Ради сидячей за столом работы?

— Я люблю тебя больше, чем когда-либо любил играть.

Она высвободила свои локти из моих рук и всплеснула руками.

— Какое это имеет отношение ко всему этому?

— Блисс, я делаю это для тебя. Для нас.

— Тогда перестань.

Я тряхнул головой:

— Что?

— Ты слышал. Остановись. Я не просила тебя ни о чем таком.

— Тебе не нужно просить, — провел своим пальцем по ее лицу. — Я просто думаю, что настало время немного окунуться в реальность. Будет глупостью не принять эту работу.

— Прямо сейчас я слышу много глупостей.

Хорошо. Ей не понравилась идея с переездом в Лондон.

— Черт, Блисс. Нам это нужно. Я пытаюсь вырасти, получить настоящую работу, и относиться ко всем по-взрослому.

— Быть взрослым не значит менять в себе все подряд. Ты уже был взрослым без этой сказочной работы и денег.