Джелайна встала из-за стола и направилась к лестнице. Внимание Олквина привлек шум у двери: Даина с кем-то спорила.

— …милорд запретил его беспокоить, — ворчала экономка.

— Кто там? — окликнул ее Бенвор. Из-за плеча Даины высунулась румяная принаряженная девица. С лестницы донесся тихий звук — то ли отрывистый смех, то ли фырканье. Олквин растерянно посмотрел на Джелайну. Несомненно, гостью давно успели просветить об особенностях здешних нравов. Но как же ему не хотелось, чтобы она с этим сталкивалась!

— Сделайте перерыв, капитан, — выдавила Джелайна, криво усмехнувшись. — Отдохните от занятий. У вас есть все, что нужно, — кивнув в сторону девицы, она убежала. Дверь ее комнаты хлопнула.

Скрипнув зубами, Бенвор принялся машинально складывать исписанные пергаменты. Настроение его разом испортилось, но хуже всего было отчетливое понимание того, что именно на него влияет. Даина нерешительно потопталась на месте и, видя, что хозяин сейчас не занят, ушла на кухню. Девица сделала несколько неуверенных шагов вперед и остановилась посреди зала, снимая блестящую от тающих снежинок теплую накидку. Не обращая на нее внимания, Олквин отодвинул стопку книг и направился к лестнице. Крестьянка пошла вслед за ним. Бенвор обернулся и смерил ее недовольным взглядом. Девушка посмотрела наверх, в сторону жилых спален, и робко улыбнулась. Снова хлопнула дверь. Джелайна с каменным лицом торопливо спустилась вниз, уже в плаще, под которым виднелась черная форма. Не поднимая глаз, она старательно обошла преградившего дорогу капитана, но он поймал ее за край одежды.

— Куда вы? — спросил Олквин. — Уже темнеет.

— Прогуляюсь, — не глядя на него, невыразительно бросила женщина и, аккуратно высвободившись, вылетела прочь. Бенвор взбежал по лестнице, толкнул дверь спальни и схватил первую попавшуюся под руку теплую одежду. Выходя, он снова наткнулся на крестьянку.

— Что, замуж вышла? — процедил он. Девица расплылась в улыбке и кивнула. — Вот и иди к мужу! — прошипел капитан, оттолкнул ее и выбежал на улицу.

Шел сильный снегопад. От городских ворот не уходило никаких свежих следов. Олквин потоптался на месте, вглядываясь в быстро заметаемые ямки, и уже собрался возвращаться ни с чем, когда заметил цепочку отчетливых ребристых отпечатков, тянущуюся вдоль самой стены крепости. Джелайна не пошла через мост, и это было странно — ей пришлось бы перебираться через ров, где снега намело по плечи. Бенвор пошел по следам и наткнулся на женщину у бревенчатой стрелковой башни. Она сидела на корточках, опершись о стену, обхватив колени и плотно завернувшись в плащ.

— Что вы здесь делаете? — не поднимая головы, глухо спросила Джелайна, словно удивившись тому, что Олквин предпочел догнать ее, а не остаться в приятной компании.

— Вы же сами приглашали меня присоединиться, — невозмутимо произнес Бенвор.

— Завтра, — буркнула женщина. — На тренировке. А сейчас я просто гуляю.

— Странная у вас прогулка, — усмехнулся капитан. — У проекций могут отмерзать пальцы?

Джелайна встала, и Олквин увидел, что она дрожит. Эта одежда была слишком легкой для такой погоды.

— Леди, вы замерзнете, — с упреком сказал он. — Вернитесь в дом.

— Зачем вы пошли за мной? Вам нечем больше заняться?

Похоже, она пыталась быть язвительной. Но получилось жалобно, как у обиженного ребенка.

— Я испугался, что вы пойдете в лес, — объяснил Бенвор. — В темноте, в снегопад…

— Ни в какой лес я не собиралась, — фыркнула она и сбивчиво пояснила: — Вышла, а потом подумала: ну, может, найду и себе кого-нибудь, чтобы тоже… отвлечься от занятий.

Ах вот даже как?!

— Боюсь, это пустая трата времени, — мягко заметил Олквин, стараясь, чтобы в голосе не звучала улыбка. Джелайна гневно сверкнула глазами из-под капюшона.

— Ну, спасибо! — отрывисто бросила она и зашагала назад к воротам.

— Нет, я не в том смысле… — поспешно добавил Бенвор, поравнявшись с ней. — Просто ни один мужчина в Сентине не посмеет и пальцем вас тронуть. В моих владениях, леди, вы неприкосновенны.

Женщина вздернула подбородок и с вызовом спросила:

— Неужели? А если леди попросит сама, ей откажут?

Широко шагая, Бенвор обогнал ее и встал на пути.

— Ну, попробуйте, — предложил он. — Мне тоже любопытно.

Джелайна в темноте вгляделась в лицо капитана. Ее глаза блестели, отражая слабый свет сумерек.

— Ладно, сдаюсь, шутка была неудачной, — нервно хмыкнула она. Порывисто вздохнув, тихо добавила: — Да плевать я хотела на «кого-нибудь»… — и еле слышно прошептала: — …и вам об этом прекрасно известно.

Голос ее сорвался. Натянув пониже капюшон, она скользнула мимо Олквина, но тот поймал ее за руку и удержал на месте. Джелайна дернулась, пытаясь освободиться, шагнула в сторону и провалилась ногой в ров. Потеряв равновесие, она машинально уцепилась за Бенвора. Не ожидавший этого капитан поскользнулся и полетел в глубокий снег.

Вынырнув из сугроба, Олквин встряхнул волосами, вытер лицо и неожиданно для себя самого рассмеялся. Давненько его не вываливали в снегу… Нашарив рядом в темноте Джелайну, он потянул ее вверх. Женщина не смеялась, она недовольно шипела, держась за затылок.

— Что с вами? — забеспокоился Бенвор, испугавшись, что зацепил ее, когда падал. — Ударились головой?

Он помог Джелайне сесть ровно и, протянув руку, нашел ее холодные пальцы.

— Похоже на то, — мрачно согласилась она. — И, кажется, уже давно.

Все еще пытаясь нащупать у нее шишку, капитан не сразу понял, что она имеет в виду. Взяв голову женщины в ладони, он заглянул ей в лицо. Пушистые снежинки падали на ее волосы, цеплялись за ресницы, и Олквин заметил, что Джелайна тоже рассматривает его. Он уже достаточно изучил мельчайшую мимику этого лица, чтобы различить, даже в сумерках, что ее пристальный взгляд остановился на его губах. Ни секунды не задумываясь, Бенвор наклонился и поцеловал ее.

Женщина вздрогнула и попыталась оттолкнуть его. Но капитан держал ее крепко, и отпускать не собирался. Еще секунда — и она всхлипнула, обвила его руками и ответила с таким неожиданным пылом, что у Олквина перехватило дыхание. Господи, его никогда так не целовали! Так жадно, самозабвенно, взахлеб… будто последний раз в жизни. Выпустив голову Джелайны, Бенвор притянул к себе ее тонкое, сильное тело, и тут же она сама прижалась к нему с отчаянием человека, которому нечего больше терять. Все растаяло, смазалось — и мороз, и снег… и пространство, и время…

Реальность грубо напомнила о себе обрушившимся на головы сугробом. Холодные мокрые комочки тут же пробрались за шиворот. Охнув, Олквин отпустил женщину и принялся торопливо выбрасывать талый снег из-за ворота. Леди в плотно прилегающей форме повезло больше. Лишившись опоры, Джелайна осела в снег, тяжело дыша и ошалело глядя на капитана. Растрепанная, возбужденная, с горящими глазами — сейчас она была хороша, как никогда. Забыв про холод, Бенвор снова потянулся к ней. Женщина отшатнулась, вскочила на ноги и ловко выбралась изо рва. Олквин метнулся следом, чувствуя, как морозом пощипывает губы. Он поймал Джелайну возле самых ворот и прижал к бревенчатой стене. Она стала уворачиваться, не давая ему снова захватить ее врасплох. Бенвор стал покрывать быстрыми мелкими поцелуями ее лицо, шею, забрался рукой под куртку, рванул завязки плаща…

— Перестаньте, — задыхаясь, взмолилась она. — Ну, хватит же!

Олквин до боли стиснул в кулаках металлические пряжки рейдерской формы. Это отрезвило его ровно настолько, чтобы начать понимать, чего все же не стоит делать прямо здесь, на улице. Но женщину из объятий он все равно не выпустил.

— Что вы творите? — пискнула Джелайна. — Я на двенадцать лет старше вас!

— И что с того? — севшим голосом возмутился Бенвор.

— А по нашим законам вы вообще еще несовершеннолетний. Я не могу…

— К черту ваши идиотские законы! — не выдержал капитан. — Я воюю с тринадцати лет!

Нелепая причина упрямства женщины, идущая вразрез с ее откровенным влечением к нему, разозлила Бенвора. После полутора месяцев одной лишь умственной нагрузки тело все настойчивее требовало физической компенсации. И отступать так просто юноша был не намерен.