– Не знаю.

– Мама, поверь, я стал другим человеком. Я читал Библию и нашел в ней ответы на все свои вопросы. Я никогда не вернусь к наркотикам. В голове не осталось не только желания, но и мыслей о них. Теперь я верующий человек, мама.

– И какой ты веры? – спросила Вероника.

– Христианской, – сказал Никита, – мы принадлежим к протестантскому течению.

Веронике хотелось верить, что сын говорит правду, что кошмары остались позади, но в то же время ее все еще точил червь сомнения. Никита видел, что мать колеблется. И тогда он сознался:

– Знаешь, мама, в один из самых тяжелых дней я обратился к Богу и сказал: «Господи, спаси меня, помоги мне, не дай погибнуть! Когда я избавлюсь от “гвоздя” в сознании, то начну помогать другим людям». Может, потому Бог дал мне второй шанс?

– Не знаю, – сказала Вероника. – Ты сдержал свое слово?

– Да, конечно! Сейчас проходит реабилитацию мой знакомый парень, я ему помогаю, – ответил Никита. – Его зовут Ян.

– Тебе, как я понимаю, нужны деньги на лечение? Что с тобой? – спросила настороженно Вероника. От ее опытного взгляда не укрылось то, что сын тяжело болен. Возможно, даже уже стоит на пороге вечности.

– Я колол себе всякую гадость.

– Помню.

– У меня цирроз печени, вызванный гепатитом. Мне нужна пересадка печени, и я прошу тебя стать донором, – сказал Никита на одном дыхании.

Слова сына шокировали Веронику, она почувствовала, как земля закачалась под ее ногами. Ужасное осознание неизбежности ударило по сознанию, но она сумела сохранить притворное спокойствие.

– Мама, – продолжил Никита, – возможно, ты мне не веришь, ты имеешь на это право, но я навсегда порвал с прошлым. Лишь сейчас я понял, что к жизни нужно относиться бережно, чтобы ненароком не разбить, потому что склеить разрушенное невозможно. Сейчас, перед лицом смерти, я понял, в чем смысл жизни. Я не могу так просто уйти, не искупив свои грехи. Я дал слово Богу помогать другим, таким, каким был сам. И я должен жить, чтобы спасти других.

– Я сейчас приду.

Вероника быстро вышла из палаты. Когда-то сын вынул у нее душу, но сейчас он стал совсем другим. Он говорил правду – сомнений не оставалось. И как бы она ни старалась вычеркнуть Никиту из своей жизни, материнство вычеркнуть невозможно. Выходя из палаты, она знала уже, что будет делать, волновало одно – не опоздать.

Вероника должна была позвонить мужчине, жившему по соседству с Нелли Сергеевной.

– Я согласна продать вам квартиру, – сказала она мужчине, который не раз обращался к ней с такой просьбой, – только мне нужны деньги сегодня же.

– Квартира запущена, там требуется капитальный ремонт, – начал ныть сосед.

– Или сейчас же деньги, или я продам ее через агентство.

– Хорошо, я ее покупаю, – ответил мужчина.

Вероника решительно вошла в палату к сыну, открыто посмотрела ему в глаза, в которых одновременно застыли и вопрос, и надежда.

– «Я подарю тебе жизнь», – сказала она, чуть улыбнувшись. – Так, кажется, ты назвал свою книгу?

Эпилог

Веронику и Никиту в аэропорту встречала целая толпа. Захарий Ефремович с Алиной и Тимуром ожидали их около машины «скорой помощи». Дэн нервно похаживал, наматывая круги вокруг своего автомобиля. Вышедшая им навстречу Вероника выглядела похудевшей, бледнее, чем обычно, но казалась счастливой. Никита обвел глазами встречающих и радостно сказал:

– Наконец дома!

Мужчины помогли Веронике и Никите сесть в «скорую», и уже через час все были в квартире Вероники.

– Ничего, мои дорогие, – суетился Дэн. – Дом я почти достроил, через месяц покинем шумный город и поселимся за городом. Там свежий воздух, лес, грибки-ягодки, шашлычок, река – красота! И вы там быстрее пойдете на поправку.

– Мне любой ценой нужно до сентября прийти в норму, – сказал Никита. – Я восстановлюсь в институте и опять пойду учиться.

– Будете приезжать к нам в гости за город, – продолжал возбужденный Дэн, обращаясь к гостям.

– Вряд ли, – тихо произнесла Алина.

– Это почему же? – спросила Вероника.

– Я оставил свой дом Тимуру, – объяснил Захарий.

– И гостиницу, – добавил Тимур. – Я ее сразу переименовал, назвал «Диана».

– А остальную недвижимость я продал, чтобы уехать отсюда и начать новую жизнь рядом с моей Алиной.

– А как там ваш сын? – поинтересовалась Вероника у Алины.

– В октябре повезем его на операцию в Германию, – ответила та.

В дверь позвонили, и Дэн побежал открывать.

– Это к тебе, – сказал он Веронике.

Вероника, опираясь руками о стену, прошла в коридор. У входной двери стояла Кира.

– Здравствуй, – тихо произнесла Кира. – Наверное, мне давно надо было плюнуть на все, забыть свои обиды и прийти к тебе объясниться, – начала Кира путано и взволнованно. – Я рада, что у вас все хорошо, действительно рада. Вероника, я хотела попросить у тебя прощения за то, что в тяжелую минуту не была с тобой. Возможно, все могло быть иначе…

– Кира, что тебе нужно? – спокойно спросила Вероника.

– Я хотела сказать, что ты зря подумала, будто я встречаюсь с Назаром, а я за это на тебя обиделась.

– Зря?

– Да. На самом деле я не такая, как пыталась показать.

– Это я уже поняла.

– Я хотела выглядеть современной, деловой и самодостаточной женщиной, искала принца, красивого и богатого. А в действительности, как оказалось, любила всю жизнь одного мужчину. От него родила Наталью, но все не хотела сама себе признаться в том, что мне нужен только он, – взволнованно закончила Кира и добавила: – И этот человек – не Назар.

Кира открыла дверь. На лестничной площадке стоял мужчина, опираясь на костыли. Одной ноги у него не было вообще, а другая заканчивалась протезом.

– Проходите, – предложила ему Вероника, – мы здесь с подругой поговорили и выяснили, что обе ошибались. Как хорошо, что все встало на свои места!

– Пришло время прощения! – радостно воскликнула Кира, взяла под руку мужчину, с надеждой, теплом и любовью посмотрела ему в глаза.