Кира прыснула со смеху – так звали деда, жившего на околице в старой полуразвалившейся хате. Старик был слабоумным и в разговоре часто повторял: «Меня зовут Захарий, меня зовут Захарий, Захарий».

– Кира. – Девушка протянула руку.

– Очень приятно, Кира, – сказал Захарий и протянул руку Веронике.

Она, не поднимая глаз, слегка коснулась его руки. У Захария была прохладная кожа, но Веронике показалось, что ее обожгло.

– Вероника, – тихо ответила девушка и быстро убрала руку.

– Судя по полотенцам, Кира и Вероника идут на речку?

– Угадали! – Кира игриво засмеялась. – А вы случайно не хотите освежиться?

– Можно на «ты», – заметил Захарий. – И я пойду с вами. Надо ознакомиться с выдающимися местными достопримечательностями.

Вероника тихонько дернула Киру за подол платья, но та сделала вид, что не заметила. Подруга пошла по узкой тропинке первой, за ней двинулся Захарий. За ними плелась Вероника. Ей одновременно хотелось и убежать домой, и вот так молча идти за Захарием, вдыхая его запах, прислушиваясь к шуму в голове и ощущая себя немного пьяной.

Кира о чем-то без умолку болтала до самой речки. Когда троица оказалась на песчаном берегу, Вероника отошла в сторону, к большой старой иве, быстро сбросила ситцевое платье в крупный синий горох и побежала к реке. «Ух!» – невольно вырвалось у нее, когда разгоряченное от солнца и волнения тело обдало прохладной водой. Вероника с детства хорошо плавала, потому доплыть до противоположного берега для нее не представляло труда. Она вышла из воды, искоса глянула на Захария. Он дурачился на берегу с Кирой, обдавая ее брызгами. Вероника пошла по траве. Она срывала розовые цветки клевера и сплетала их в венок. Закончив работу, Вероника надела венок на голову и поплыла назад. Выйдя на берег, она постелила полотенце на том месте, где не было тени от ивы, и присела, обхватив колени руками.

– Не холодно? – спросил Захарий, садясь рядом на песке.

– Нет, – ответила Вероника, бросив на него быстрый взгляд.

– Не думал, что в деревне живут такие красивые девушки.

– Вы думали…

– Ты думал, – мягко поправил ее Захарий.

– Ты думал, что в деревнях только бабки, деды и коровы? – улыбнулась Вероника уголками губ и искоса взглянула на парня. Она впервые встретилась с ним взглядом и не опустила глаз. Казалось, он заглянул ей в душу, разгадал потаенные мысли. Веронику опять обдало жаром, и она провела влажными еще ладонями по лицу, боясь, что Захарий заметит, как вспыхнули ее щеки.

– Тебе идет волнение, – сказал он.

Вероника промолчала, делая вид, будто внимательно наблюдает за плескавшейся в воде Кирой.

– У тебя необыкновенно синие глаза, – произнес Захарий.

– Знаю, – тихо сказала Вероника, чувствуя, что сердце опять начало выбивать в груди безумный ритм.

– Почему ты их прячешь? Ты меня боишься?

– Ты не бабай, чтобы тебя бояться.

– Тогда посмотри на меня, – попросил Захарий.

Его низкий приятный голос располагал, вызывал доверие, и Вероника не смогла не поддаться его чарам. Она посмотрела Захарию прямо в глаза.

– Ника, – сказал он. – Можно я буду называть тебя Ника?

Вероника не любила, когда к ней так обращались. Кроме как «Вероника», она никому не позволяла себя называть.

– Можно, – ответила она, сама не зная почему.

– Ника, – почти прошептал Захарий, – приходи сегодня вечером на это место.

– Что? – смущенно, как-то по-детски наивно спросила Вероника.

– Я буду ждать тебя ровно в десять. Придешь?

– Не знаю, – пожала плечами Вероника.

– О чем вы там шепчетесь? – спросила Кира, подбегая к ним. Она мотнула головой, и мелкие блестящие капли воды прохладой посыпались на Веронику.

– Идем домой, – позвала Вероника, поднявшись и стряхивая с полотенца песок.

– Ну, Вероника, – Кира надула губы, – мы же только пришли!

– Тогда я пойду домой одна!

Вероника быстро натянула платье на мокрый купальник и ушла, не попрощавшись с Захарием.

– Ника! – позвал он, но девушка не оглянулась.

Кира едва успевала за ней.

– Что с тобой? – спросила она Веронику. – Он тебя обидел? Что он тебе сказал?

– Меня? Ты же знаешь, что я не даю себя в обиду.

– Ну как он тебе?

– Обычный мужчина.

– Ну не скажи! Он старше нас, но каков! С таким и на край света не страшно, – вздохнула Кира.

– Не будь дурочкой. На краю света может быть бездонная пропасть, – задумчиво произнесла Вероника.

– Нехорошо получилось. Пришли на речку вместе с ним, а убежали, как две дикарки. Что он о нас подумает?

– А мне плевать на его мнение! – резко бросила Вероника. – Не нравится – пусть общается с городскими! Они не дикарки. Они красивые, легкодоступные, умные!

Вероника резким движением сорвала с головы венок, отшвырнула его.

– Кира, ну что ты плетешься, как сонная муха?! – раздраженно окликнула она подругу.

– Я тебя не узнаю, – отозвалась Кира. – Почему ты психуешь? Захарий тебя разозлил, а я тут при чем?

– Да иди ты со своим Захарием знаешь куда?

– Я пойду сейчас домой, – сдерживаясь, ответила Кира. – А ты иди куда хочешь, но ко мне больше не приходи.

– Очень надо! – крикнула Вероника и убежала. Она даже не заметила, что в глазах подруги от незаслуженной обиды заблестели слезы. Бывало, конечно, что они ссорились, но то были мелкие перепалки, которые сразу забывались, а здесь…

Глава 3

Встреча с Захарием перевернула все в душе Вероники. Целый день она была в смятении. Она то бежала на огород и со злостью выдергивала мелкие сорняки, густым зеленым ковром устилавшие грядки после недавних дождей, то возвращалась в дом и лежала неподвижно, уставившись в потолок. Мысли о Захарии были наваждением, они внесли смятение в ее размеренную жизнь. Хотела сбросить их, как липкую паутину, и в то же время изнывала от непреодолимого желания увидеть его снова.

Вероника принялась варить борщ со щавелем. Бульон уже был готов, из алюминиевой кастрюли поднимался пар, по кухне расплывался приятный аромат, а Вероника сидела с картофелиной в руке, замерев как статуя. Захарий пригласил ее на свидание. Почему не Киру, не другую девушку, а именно ее? Очень хотелось с ним встретиться, пообщаться, вслушаться в низкий тембр его голоса и снова ощутить запах настоящего мужчины. Но почему он назначил свидание не в клубе, как обычно все у них делают, а у реки? Там тихо и безлюдно. Не причинит ли он ей зла? Ведь она никогда не общалась с ребятами старше себя, к тому же малознакомыми. Правда, Захарий не красавец, но в нем было что-то пьянящее, такое, от чего голова шла кругом. Веронику тянуло к нему, но что-то и сдерживало. Девушка уже пожалела, что вспылила и обидела подругу. Кира была надежной и доброй, она могла дать совет… Впрочем, не сейчас. А что, если он пошутил и не придет? Как тогда Вероника будет выглядеть в глазах подруги? Нет! Если надо принимать решение, то только ей самой.

– Вся вода выкипела, – голос матери вывел Веронику из задумчивости.

– Что?! – Девушка вскочила и выпустила из рук картофелину.

– Да что с тобой? Целый день ходишь сама не своя.

– Все нормально, мама, все хорошо… – Вероника натянуто улыбнулась. – Сейчас я все сделаю.

– Иди отдохни. – Мать пристально посмотрела на дочь. – Я сама приготовлю.

Веронике казалось, что день тянется бесконечно. Иногда так случалось, когда в школе были неинтересные уроки, но тогда длинный день сокращался благодаря веселым переменам, растворялся в шутках друзей. А сейчас девушка была одна, вечер уже приближался, и она не знала, стоит ей идти на свидание или нет. Решение пришло в последний момент. Часы показывали четверть десятого вечера, когда Вероника быстро надела босоножки и тихонько, чтобы не тревожить мать, выскользнула из дома.

Девушка почти бежала по знакомой тропинке. Она часто оглядывалась, словно кого-то боялась. Вскоре воздух начал насыщаться влагой и прохладой, шедшими со стороны реки. Вероника засмотрелась на темные корявые ветки-руки старых ив, выстроившихся в ряд, словно часовые. Тропа под ногами девушки плавно растворилась, переходя в ковер сочной травы. Пахло луговой мятой, росистым клевером и ромашкой. Почти мертвую тишину нарушала стрекотня кузнечиков в траве. Вероника остановилась, перевела дыхание, прислушалась. Со стороны берега доносилось потрескивание. Она сделала несколько осторожных шагов вперед и увидела костер. Дым от него шел не тонкой струйкой, а рассеивался над рекой, смешиваясь с седым туманом, пеленой нависшим над притихшей водой. У костра на корточках сидел Захарий. Он заметил Веронику и помахал ей рукой. Теперь возвращаться было неумно и даже бессмысленно, и Вероника пошла к костру.