Маркус повторно вошёл в палатку. Он покачал головой и отвёл меня к моему месту.

— С Вашеством всё будет хорошо, трофей. Не стоит терзать себя. — Через секунду меня уже завернули в толстый плащ и напоили подогретым вином. Маркус наблюдал за мной с тревогой.

— Тяжело ждать, — спокойно произнесла я, изучая кубок.

— Да. По-моему, требуется больше храбрости, чтобы ждать, чем быть в гуще событий. Этот урок я извлёк, когда боевым дням пришёл конец. — Маркус сел у моих ног и поднял кубок для себя. Он снова наполнил наши чаши.

— Вы и крошки не съели. — Он подтолкнул ко мне самые вкусные блюда. — Перекусите, а я угощу вас рассказами. Я лучше певца.

— Правда? — Я потянулась за хлебом.

— Да. Хотите узнать, как я встретил Вашество?

Я кивнула с набитым ртом.

Маркус продолжил:

— Итак-с, это произошло на тренировочном поле. Я учил молодняк боям на мечах, проверил их в деле, как в круг вошла кроха с голубыми глазами и нежными кудрями, таща за собой деревянный меч.

Маркус сделал глоток.

— «Что это такое?» — спрашиваю я. «Хочу драться» — говорит мальчишка.

Маркус усмехнулся.

— Вашество был слишком мал, чтобы овладеть мечом почти с него ростом. «Ты слишком мал» — отвечаю я, становясь на колени перед ним. Эти дерзкие голубые глазки уставились на меня. «Войном-войном», говорит он. «Хосю стать войном».

Маркус покачал головой.

— В конце концов, мне пришлось взять его на руки и вынести из круга, чтобы остальные смогли вернуться к тренировкам.

— Что он сделал? — пробормотала я, окружённая едой.

Маркус рассмеялся.

— Ну, у меня оказался на руках несчастный маленький человечек. Я усадил его рядом с собой на скамье и начал говорить о борьбе, об ошибках, которые совершали ученики и что им нужно сделать, чтобы добиться большего успеха. Он сидел со мной, полностью очарованный рассказом, пока его не нашла тхиэ. — Маркус посмотрел на меня с блеском в глазу. — Вашество пользовался любым шансом, чтобы сбежать от тхиэ и придти посмотреть. С ума их сводил.

Он рассмеялся и налил ещё вина.

— Когда он, наконец, взял меч в руки, он словно понял и извлёк уроки из всего, что услышал от меня. Не бойтесь за безопасность военачальника, трофей. С ним всё будет хорошо.

Даже когда я поела, Маркус продолжил развлекать меня рассказами о маленьком мальчике. Но время прошло, тени удлинились, и мои страхи усилились. Я стала мерить палатку шагами. Маркус остался подле меня, делая вид, что он убирает и наводит порядок в зале, расхаживая между перевёрнутыми пнями и поднимая разбросанные тарелки. Он даже предложил послать за Гилом, чтобы я дала ему урок, но я только махнула рукой.

Вдруг снаружи послышался шум. Эпор вышел, и раздались приглушённые голоса. Наконец Эпор поднял полог.

— Прибыл посланник, говорит только на ксианском. Я сказал привести его сюда, так как Жоден на объезде.

Маркус кивнул.

— Правильное решение. Думаю, трофей не может прождать и минуты больше. — Эпор уронил полог, и Маркус проводил измученную меня к обычному месту и помог укутаться в плащ. — Думаю, ещё немного вина не повредит. Вернём цвет вашим щекам.

Маркус стремительно двинулся взять кувшин с чашей и разлить напиток, когда в палатку вошёл посыльный, закутанный в плащ с ног до головы. За ним проследовал Эпор и занял свой пост подле Айсдры.

Посланник откинул капюшон. Я судорожно сглотнула, так как передо мной предстал единокровный брат.

Ксиманд выглядел ужасно. Глаза запали, лицо осунулось и приобрело болезненно-сероватый оттенок. Это был не старший брат, с которым я вместе выросла, не гордый молодой человек, которого короновали на царствование. Казалось, на меня смотрел незнакомец. Секунду я сидела как истукан, прежде чем смогла взять себя в руки.

— Пожалуйста, присаживайся, брат. Ты выглядишь изнеможённым, — произнесла я на ксианском, надеясь вернуть мир в сердце брата. Я верила, что это путь без кровопролития и боли. Маркус занял место позади меня. В его присутствии я чувствовала себя спокойнее.

Ксиманд едва взглянул на Маркуса.

— Ты хорошо выглядишь, Лара. Рабство пошло тебе на пользу. — Его голос звучал хрипло и резко, словно он много выпил.

Я покраснела, но не опустила глаз.

— Я не рабыня. Я избранница и консорт Кира-военачальника. Твоего повелителя. — Я выпрямила спину и отвела плечи, понимая, что у этого человека больше никогда не будет власти надо мной. — Моё положение — честь, поскольку я военный трофей.

Брат презрительно усмехнулся:

— Иное слово для шлюхи.

Маркус напрягся рядом со мной.

Я смотрела на измученного человека перед собой. Всё же в его глазах я читала глубокую ненависть ко мне и Киру. Мой военачальник даже теперь пытался спасти моих любимых Анну и Озара и сохранить мир, растоптанный Ксимандом. Меня возмутило, что брат манипулировал нами. Может быть, мои привязанности и стояли под вопросом раньше, но теперь я не колебалась. Я нахмурилась, глядя на брата, не сочувствуя тяжёлому состоянию, до которого он себя довёл.

— Я готова выслушать, брат. Но я не потерплю оскорблений.

Он зарычал:

— Твой военачальник в замке. Он вторгся туда со своими людьми, они охотятся за мной. Уоррен восстал против меня. Они выдвинули дикие предположения, что я пытался убить тебя.

Я вздохнула:

— Хит…

Ксиманд злобно уставился на меня:

— Хит — лжец.

Я просто взглянула на брата.

— Ты знал Хита и его родителей с самого детства. Он не лжец.

Глаза Ксиманда озверели. Его ладони судорожно сжимались и разжимались в кулаки. Казалось, он ушёл в себя, смотрел в мир, который мне не достичь.

— Ты всегда была его любимицей. — Он задрал голову к небу, словно проклиная богов. — Я думал, что ты была моей верной младшей сестрой, которая исполнит свой долг и ответит за последствия. — Он сделал шаг ко мне. — Я пошёл убрать твою комнату, как поступил бы любой почтительный и любящий брат. И что я нахожу в твоём ботинке? — Он взметнул руку. Маркус напрягся позади меня. Но Ксиманд только бросил маленькую вещицу на помост, где она приземлилась на первой ступени, у моих ног.

Маркус подошёл, опустился на колени и протянул вещицу мне.

Это была брошь Симуса. Чёрная, готовящаяся к атаке кошка, переливающаяся на свету. Тёплая на ощупь. Мои пальцы сжали украшение.

Ксиманд продолжил:

— Ты предательница. Ты возжелала трон для себя и предала моим врагам. — Он почти выплюнул эти слова.

Сердце заколотилось в груди, но я постаралась сохранить спокойствие.

— Ксиманд, я не предавала тебя. Я забрала её у раненого воина из страха, что ты предпочтёшь убить его, чем обменять.

Лицо Кисманда стало ало-красным, на шеи выступили вены.

— Отец обожал тебя. Даже когда ты отказалась быть послушной дочерью Кси. Я знал, что мог превзойти тебя, затмить как наследник и воин, но ты стала целителем, и отец был так горд.

— Он гордился и тобой, — спокойно произнесла я.

Ксиманд плюнул от ярости:

— Будь они все прокляты. Они все смотрели на меня, ожидали моего падения. Шептались за спиной, что я смалодушничал, испугался. Вечно сын своей матери, никогда наследник своего отца. — Его голос сорвался на крик: — Я послал Арнита и его людей, чтобы убить тебя и всех кто будет рядом. Арнит поклялся, что отдаст жизнь за меня, заручился помощью глупого мальчишки Дегнана и нанял подонков. — Ксиманд остановился, чтобы перевести дыхание.

— И они умерли. — В душе мне стало так горько и больно от разочарования. Я бы оплакала погибшие ни за что жизни, но гнев был сильнее. — А на рынке? За тем покушением тоже стоял ты?

— На рынке?.. — Ксиманд выдержал паузу. — Я желал, чтобы ты сдохла в лагере, в лошадином навозе. Арнит подвёл меня. Я завершу его дело. — Одним быстрым движением он достал меч и двинулся на меня.

Я замерла.

Но, всё ещё стоявший на первой ступеньки помоста, Маркус не растерялся. Он прыгнул вперёд и выхватил два кинжала как будто из воздуха. Маркус принял атаку Ксиманда на себя, зажал лезвие межу кинжалами и полностью остановил наступление.